— Джао э-Тинукай’и. — Саймон очень гордился тем, что трудные слоги легко слетели с его губ. — Мне очень жаль, но я не могу объяснить, Джошуа. Это все равно что пытаться описать сон — можно рассказать, что в нем происходило, но тебе не под силу сделать так, чтобы твой собеседник понял, что ты чувствовал. Они старые, ваше высочество, очень старые, но, если на них посмотреть, молодые, здоровые и… прекрасные. — Саймон вспомнил сестру Джирики Адиту, ее блестящие, как у хищника, глаза и улыбку, полную скрытого веселья. — Они имеют полное право нас ненавидеть, Джошуа, по крайней мере, я так думаю — но на самом деле кажется, будто мы приводим их в замешательство. Как если бы овцы вдруг стали очень сильными и прогнали нас из наших городов.

— Овцы, Саймон? — Джошуа рассмеялся. — Неужели ты хочешь сказать, что императоры Наббана и король Фингил из Риммерсгарда… и, кстати, мой отец… были безобидными существами с мягкой шерстью?

Саймон покачал головой.

— Нет, я имел в виду, что они настолько от нас отличаются. Они понимают нас не больше, чем мы их. Джирики и его бабушка Амерасу, которые обращались со мной с пониманием и добротой, не совсем такие, как другие ситхи… но остальные… — Он покачал головой. — Я не знаю, как объяснить…

Джошуа с сочувствием на него посмотрел.

— А их город?

— Я уже пытался его описать, когда сюда пришел, и сказал тогда, что он похож на громадный корабль, но также подобен радуге, что возникает перед водопадом. На самом деле это ужасно, но лучшего ответа у меня нет. Город построен, если можно так сказать, из кусков тонкой ткани, натянутой между деревьями, но кажется надежным, как любой обычный город из камня, что мне довелось видеть. А еще складывается впечатление, будто жители могут собрать его в любой момент и перенести в другое место. — Он грустно рассмеялся. — Видите, мне не хватает слов.

— Ты прекрасно его описал, Саймон. — Худое лицо принца стало задумчивым. — Как бы мне хотелось когда-нибудь по-настоящему узнать ситхи. Я не понимаю, что заставило моего отца так сильно их ненавидеть и бояться. Невозможно даже представить, какое огромное количество преданий и фактов истории они хранят!

Они уже подошли к входу в пещеру, закрытому самодельной подъемной решеткой из тяжелых, грубо обструганных бревен. Стоявший возле нее страж — один из тритингов Хотвига — отошел от кувшина с горячими углями, над которыми грел руки, поднял решетку и впустил их внутрь.

Там стояло еще несколько стражей, равное количество тритингов и эркинландеров Фреосела. Они уважительно отсалютовали принцу и Саймону, что удивило и огорчило последнего. Из глубины пещеры им навстречу вышел Фреосел, который потирал руки.

— Ваше высочество… сэр Сеоман, — приветствовал он их, склонив голову. — Я думаю, время пришло. Они начали нервничать. Если мы еще немного подождем, у нас могут быть проблемы — прошу прощения за эти слова.

— Я доверяю твоему мнению, — сказал Джошуа. — Отведи меня к ним.

Внутреннюю часть широкой пещеры от входа отделяла наклонная каменная стена, туда не проникало солнце, и ее разделили толстыми бревнами так, что получились две тюремные камеры с приличных размеров открытым пространством между ними.

— Они орут друг на друга через всю пещеру. — Фреосел ухмыльнулся, показав миру дырку от отсутствовавшего зуба. — Обвиняют друг друга во всех грехах и по очереди мешают остальным спать. В общем, трудятся за нас.

Джошуа кивнул и подошел к камере, расположенной слева, а потом повернулся к Саймону.

— Ничего не говори, просто слушай, — строго сказал он.

В тускло освещенной факелами пещере Саймону не сразу удалось рассмотреть тех, кто сидел в клетке. Запах мочи и немытых тел — ему казалось, что он уже давно перестал обращать внимание на подобные вещи, — был невероятно сильным.

— Я хочу поговорить с вашим капитаном! — крикнул Джошуа. В тени возникло едва различимое движение, и мужчина в потрепанной зеленой куртке эркингардов шагнул к деревянной решетке.

— Это я, ваше высочество, — сказал солдат.

— Селдвин? Ты? — Джошуа окинул его внимательным взглядом.

— Да, принц Джошуа. — В голосе прозвучало очевидное смущение.

— Ну… — удивленно протянул Джошуа. — Не ожидал увидеть тебя в подобном месте.

— Я тоже не думал, что здесь окажусь, ваше высочество. И что меня отправят сражаться с вами. Это настоящий позор.

Неожиданно вперед выступил Фреосел.

— Не слушайте его, Джошуа, — прорычал он. — Эти убийцы скажут все, чтобы спасти свои шкуры. — Он с такой силой ударил кулаком по решетке, что дерево задрожало. — Мы еще не забыли, какую бойню вы устроили в Фальшире.

Селдвин испуганно отшатнулся, но тут же наклонился вперед, чтобы лучше его рассмотреть. Его бледное лицо в свете факела было измученным и полным тревоги.

— Никому из нас это не нравилось. — Он повернулся к принцу. — И мы не хотели выступать против вас, принц Джошуа. Вы должны нам верить.

Джошуа собрался что-то сказать, но Фреосел его перебил, сильно удивив.

— Ваши люди вас не поймут, Джошуа. Здесь не Хейхолт и не Наглимунд. Мы не доверяем вооруженным ублюдкам. Если вы сохраните им жизнь, ждите неприятностей.

Тихий ропот, в котором явно слышался страх, прокатился среди пленников.

— Я не хочу их казнить, Фреосел, — с несчастным видом ответил Джошуа. — Они дали присягу моему брату. Разве у них был выбор?

— А у всех нас? — резко спросил вместо ответа фальширец. — Они сделали неправильный выбор. У них на руках наша кровь. Прикажите их убить, и дело с концом. Пусть Бог беспокоится о выборе.

— А ты что скажешь, Селдвин? Почему я должен сохранить вам жизнь? — вздохнув, спросил Джошуа.

Его вопрос на мгновение удивил эркингарда.

— Потому что мы всего лишь солдаты и служим своему королю, ваше высочество. Других причин нет. — Он посмотрел на Джошуа между прутьями.

Джошуа махнул рукой Фреоселу и Саймону, и они отошли в центр пещеры, чтобы пленники их не услышали.

— Ну? — спросил он.

— Убить их, принц Джошуа? Я не… — Саймон покачал головой.

Джошуа поднял руку.

— Нет, разумеется, я не стану их убивать. — Он повернулся к фальширцу, который почему-то ухмылялся. — Фреосел готовил их целых два дня, и они совершенно уверены, что он мечтает спустить с них шкуру, а жители Нового Гадринсетта требуют, чтобы их повесили прямо перед Домом Прощания. Мы хотели создать у них подходящее настроение.

Саймон смутился оттого, что снова все неправильно понял.

— И что вы собираетесь делать?

— Наблюдай за мной. — Подождав несколько мгновений, Джошуа напустил на себя важный вид и медленно направился назад, к клеткам с пленниками, которые отчаянно нервничали.

— Селдвин, — заговорил он, — возможно, я об