институтов. Своим первым лидером партия выбрала ветерана — радикала Дж. Ш. Вудсворта, члена парламента от Северного Виннипега с 1921 г. Основатели ФКС надеялись, что ее электорат расширится за счет поддержки различных групп фермеров и рабочих, однако последние проявили осторожность. На заре своей деятельности партия была сплоченной, но росла медленно.

Полную противоположность ФКС составляло стремительно растущее движение «Социальный кредит» («Social Credit»). В отличие от ФКС, которая пользовалась поддержкой как в Центральной, так и в Западной Канаде, «Социальный кредит» являлся исключительно западной инициативой — точнее, она исходила из Альберты. Политические принципы движения были разработаны английским инженером майором К.Х. Дугласом, который утверждал, что причиной экономических кризисов является не перепроизводство, а недостаточное потребление, обусловленное нехваткой наличных денег и кредитов. Этот недостаток можно было компенсировать посредством «социального дивиденда», который способствовал бы увеличению покупательной способности и возрождению экономики. Подобная инфляционная теория, естественно, привлекла фермеров, имевших большие долговые обязательства и в силу этого считавших, что нужно увеличить денежную массу. В начале 1930-х гг. идеи «Социального кредита» начали распространяться среди членов «Объединенных фермеров Альберты», но политические лидеры этой организации, стоявшие у власти с 1921 г., остались верными той же самой денежной политике, что и старые партии.

То, что отвергло руководство «Объединенных фермеров Альберты», нашло поддержку у Уильяма Эберхарта, школьного учителя из Калгари, переквалифицировавшегося в радиопроповедника. С начала 1930-х гг. «Библейский Билл» Эберхарт стал использовать новую технологию, чтобы доносить свои ортодоксальные протестантские послания до растущей аудитории слушателей из прерий. Те бедствия, которые породила Великая депрессия, особенно трудное положение безработных выпускников школы, которых обучал Эберхарт, заставили его задуматься о социальных и экономических проблемах. Простая по своей сути экономическая концепция движения «Социальный кредит», похоже, предлагала такое же апокалиптическоерешение, как и библейские послания Эберхарта. Вскоре в своих воскресных радиопередачах он начал смешивать религию с экономикой — именно это десятилетиями делали проповедники «социального Евангелия» для населения прерийных провинций. К 1935 г. правительство «Объединенных фермеров Альберты» столкнулось с растущим, пользовавшимся популярностью движением под предводительством политического новичка, который отказывался избираться в законодательный орган, утверждая, что его идеи стоят вне партий. На прошедших в том же году провинциальных выборах сторонники Эберхарта легко победили, пообещав искоренить бедность благодаря политике «Социального кредита». Эберхарта попросили сформировать правительство, и позднее он получил депутатский мандат на дополнительных выборах.

Как только новый премьер-министр пришел к власти, он обнаружил, что общие фразы из его посланий довольно сложно трансформировать в конкретные действия. Одна из важнейших проблем касалась конституции, так как федеральное правительство контролировало фискальные и денежные полномочия, необходимые для осуществления идей «Социального кредита». Вначале Эберхарт тянул время, но затем он провел в жизнь несколько мер, обеспечивавших «социальный дивиденд», ограничивавших банковскую деятельность и взимание долгов и регулировавших свободу прессы. В 1938 г. Верховный суд признал почти все эти меры неконституционными. После этого Эберхарт начал настаивать на том, чтобы движение «Социальный кредит» стало бороться за власть в Оттаве, пока он работает над созданием честного, эффективного и в общем довольно консервативного правительства в Альберте. После того как в 1940-х гг. в Ледюке были найдены большие запасы нефти, жители Альберты были обеспечены «социальным дивидендом», который должен был обеспечить им даже большее благополучие, чем обещанное доктриной майора Дугласа, что существенно облегчило управление провинцией преемникам Эберхарта.

Наконец, новая политическая партия появилась и в Квебеке. Национальный союз представлял собой коалицию консерваторов и тех молодых либералов, кто разочаровался в консервативных установках либералов Ташро[404]. Морис Дюплесси, член Консервативной партии с большим стажем, был прекрасным организатором и оратором. Молодые либералы, назвавшие себя «Национальное либеральное действие», создали программу, которая будучи одновременно и прогрессивной, и националистической, своей главной задачей ставила удовлетворение нужд горожан и призывала взять под контроль электрический «трест» провинции. Вместо этого Дюплесси предпочел сконцентрировать внимание на свидетельствах о широкомасштабной коррупции среди либералов, находившихся у власти в провинции в течение сорока пяти лет. Благодаря умелому использованию этой информации, а также недовольству жителей Квебека, вызванному экономическим кризисом, Дюплесси и его коалиция пришли к власти в 1936 г. Он быстро подрезал крылышки своим союзникам-реформистам, ввел ряд мер по оказанию помощи бедствующим фермерам и укрепил свою политическую базу. Приняв Закон о висячем замке (Padlock Law), он снискал расположение руководителей Римско-католической церкви. По этому закону можно было закрывать здания, которые, по мнению Дюплесси, использовались для «подрывной» деятельности. Он получил поддержку националистов, громко защищая автономию Квебека от настоящих и воображаемых посягательств со стороны федеральных властей. Национальный союз Дюплесси превратился в консервативный во всем, кроме названия.

К 1935 г., когда стало совершенно очевидно, что Великая депрессия закончится не скоро, а федеральным консерваторам перестала улыбаться удача, премьер-министр Беннетт понял, что его политика нуждается в крутых переменах. Примером ему служил Новый курс Франклина Делано Рузвельта[405]. Не проконсультировавшись со своим кабинетом, премьер-министр решил обратиться к народу по радио и в нескольких обращениях изложил главные положения своего собственного Нового курса. Он утверждал, что эти реформы были необходимым ответом на «шум и грохот разваливающегося капитализма». Кабинет министров, оппозиционные партии и рядовые канадцы были поражены этим переходом на другие позиции, произошедшим, по мнению многих, в тот момент, когда было уже слишком поздно. Затем Беннетт выступил в парламенте, представив там свой пакет спешно разработанных законопроектов. В них было предусмотрено введение страхования по безработице, установление минимального уровня зарплаты и максимальной продолжительности рабочего дня, принятие новых законов о честной конкуренции, а также учреждение зернового совета для регулирования цен на пшеницу. Эти предложения почти не встретили возражений у членов оппозиционных партий, которые стремились провести ставшие уже неизбежными выборы. Однако в ходе выборов 1935 г. обнаружилось, что подготовленные в последний момент реформы Беннетта запоздали. Правительство потерпело сокрушительное поражение. Либералы обеспечили себе солидное большинство мест, но распределение голосов было иным — в процентах они получили не больше того, что имели в 1930 г., когда потерпели поражение. Избиратели, ушедшие от Беннетта, по большей части голосовали за новые партии. Поэтому представители «Социального кредита», ФКС и даже Партия реконструкции Г.Г. Стивенса получили места. Хотя официально на выборах победил Маккензи Кинг, положение его Либеральной партии, очевидно, было не очень прочным.

Новое правительство либералов мало что предложило тем, кто голосовал за перемены. Законы, предусмотренные «новым курсом» Беннетта, были переданы на рассмотрение Верховного суда, который признал большинство из них антиконституционными. В области социальной политики не было принято ни одной законодательной инициативы. Было ратифицировано торговое соглашение с США, переговоры по которому начали еще консерваторы. В остальном правительство, казалось, не хотело делать ничего для того, чтобы изменить обязательства фискальной