Отметив, что Деннисон несколько пришел в себя, Валенти приступил к делу.

— Как видите, мы пришли к вам одни и без ордера на арест. Вы можете подать на нас в суд за нарушение хабеас-корпус. Но мне почему-то кажется, что вы не станете этого делать. Поскольку перед судом придется предстать все-таки вам по обвинению в шпионаже в пользу Японии. Перспектива не из приятных…

Честно говоря, — продолжал Валенти, — такая перспектива и меня не слишком радует. При наших добрых отношениях с Японией после скандала с представителями «Ямато дэнки», которых арестовало ФБР, вытащить на свет Божий еще одного шпиона… — Валенти покачал головой, всем своим видом показывая, как близки ему интересы японо-американских отношений. — Поэтому у меня к вам деловое предложение: мы оставляем вас в покое. Вы подписываете обязательство работать на нашу фирму и заодно называете фамилию вашего человека внутри «АВС».

Доктор Огава жил в гостинице четвертый день и вел на редкость размеренный образ жизни. Ровно в восемь предъявлял ключ от номера официанту у входа в ресторан и шел завтракать. Без двадцати девять за ним приходила машина, и он уезжал на весь день. Возвращался после десяти вечера и запирался в своем номере на седьмом этаже.

Можно было последить за доктором Огава — его явно возили к Татэяма. Но Аадетто ни секунды не сомневался в том, что Татэяма надежно охраняют.

Доктор Огава был наименее защищенным звеном. В «Ямато дэнки» вряд ли могли предположить, что американцы свяжут его приезд в Кагосима с исчезновением Татэяма.

Швейцар Утида сумел снять слепок с ключа от номера, в котором жил доктор Огава. Это стоило восемьдесят тысяч иен.

Поужинав в гостинице, Аадетто без пятнадцати одиннадцать — именно в это время Огава стелил постель — направился в туалет, а оттуда прошел к лифтам. Поднялся на седьмой этаж. Коридор был пуст. Аадетто прижался ухом к двери номера. Из ванной доносился шум бегущей воды. Он вставил ключ и повернул его. Огава еще не накинул цепочку, и Аадетто спокойно вошел в номер.

Неизвестные умельцы превратили телефон Сэнфорда в радиопередатчик, работающий на длинных волнах. Сэнфорд вскрыл телефонный кабель, тянувшийся по полу, и нашел спрятанную там антенну. Передатчик был рассчитан на питание от самого телефона напряжением в тридцать вольт. В бытность специальным агентом ФБР Сэнфорду приходилось пользоваться такой аппаратурой, поэтому он действовал быстро и уверенно.

Переключив свой транзисторный радиоприемник на длинные волны, Сэнфорд стал медленно вращать ручку настройки, одновременно напевая какую-то песенку. Через несколько секунд его усилия увенчались успехом. Увеличив громкость, он услышал себя по радио. Сэнфорд прикинул: в радиусе километра любой человек, настроившийся на нужную волну, мог слушать все, что творилось в кабинете.

Сэнфорд спустился вниз и взял у дежурного связку ключей от кабинетов на четвертом этаже, где располагались вице-президенты «АВС». Он не поленился заглянуть в каждый из телефонов, украшавших массивные столы руководителей компании. Через два часа, весь мокрый, с расцарапанными острой проволокой руками, Сэнфорд подвел итоги: в кабинете каждого из вице-президентов был хотя бы один телефон, превращенный в передатчик. В кабинете вице-президента площадью в сто двадцать квадратных метров были отводные трубки. Их установили возле стола для заседаний и в уютном углу, образованном тремя креслами для посетителей. В каждую из отводных трубок был вмонтирован микрофон.

Из каморки дежурного Сэнфорд позвонил начальнику управления связи «АВС», чтобы узнать, у какой компании фирма приобрела свое телефонное хозяйство. Начальник управления попросил разрешения созвониться с одним из своих помощников. Минут через пять Сэнфорд получил ответ. Телефонные аппараты были куплены у калифорнийской фирмы «Сазерн телеком», ее же специалисты устанавливали их в здании «АВС».

Название фирмы было знакомо Сэнфорду. «Сазерн телеком» — дочернее предприятие «Калифорния семикондактор».

Оставив микрофоны в неприкосновенности, Сэнфорд также от дежурного позвонил специальному агенту ФБР Роберту Генри Скотту и заявил, что должен сообщить ФБР нечто весьма важное. «Ну что ж, приезжайте», — нехотя отозвался Скотт.

Деннисон раздумывал долго. Эмсли и Валенти не торопили его. Такие дела не терпят суеты. В любом случае Валенти оставался в выигрыше. Либо он разоблачал японского шпиона, либо с успехом выполнял личное поручение директора ЦРУ и перевербовывал Деннисона, а заодно выяснял имя японского агента в компании «АВС» (Валенти не понимал, почему в Лэнгли придают такое значение этому человеку, но в обсуждение приказов начальства не вдавался).

Наконец Деннисон поднял голову и посмотрел Валенти в глаза.

Валенти сразу все понял.

— Хорошо, — сказал он, стараясь не выдать охватившую его радость. — Мы сейчас уедем и будем ждать вас по этому адресу. — Валенти написал на листке бумаги название улицы и номер дома. — Дождитесь своего помощника и приезжайте. Для начала, чтобы подтвердить вашу готовность сотрудничать с нами, подпишите вот это.

Валенти достал стандартный бланк. Деннисон подписал его.

— А имя вашего человека в «АВС»? — с улыбкой спросил Эмсли.

Доктор Огава со страхом наблюдал за Аадетто. С наклеенными усиками и в парике тот выглядел устрашающе. У Огава шалило сердце, ему нельзя было волноваться.

Подробно расспросив доктора о Татэяма, Аадетто пришел к выводу, что японцы «раскололи» инженера.

— От вас требуется одно, — внятно произнес Ладетто, — позвонить и попросить, чтобы трубку взял Татэяма. Объясните это как-нибудь… Вы лучше меня знаете, как это сделать.

Косясь на Ладетто, Огава подошел к телефону.

После разговора с доктором Ладетто раздраженно думал о самонадеянности руководителей директората технической службы, уверявших токийскую резидентуру в том, что инженер неуязвим. Вот и Фу-мио пришел конец. Через полгода его можно будет навестить в приюте для умалишенных.

На случай, если Татэяма все же придется устранить, из Лэнгли прислали магнитофонную кассету. Нужно было, чтобы Татэяма ее прослушал. Время для этого, видимо, настало. Ладетто обязан был выполнить указание Лэнгли.

Он достал из кармана микромагнитофон, который подсоединялся непосредственно к телефонному аппарату. Доктору не сразу удалось набрать номер — рука его дрожала.

Трубку снял Сакумаса, круглые сутки дежуривший возле Татэяма. Время от времени его подменяли, чтобы он поспал, но Сакумаса спал очень мало. Услышав знакомый голос, он подозвал инженера к телефону.

Татэяма произнес несколько слов, а потом замер, молча вслушиваясь в то, что ему, видимо, говорили. Сакумаса почувствовал в этом нечто странное, но встревожился лишь тогда, когда трубка выпала из рук Татэяма.

Все остальное произошло мгновенно.

Татэяма бросился к столику, на котором стояла ваза с фруктами и лежали ножи. Стремительно схватив одни из ножей,