сосновых веток и двигались к Аталанте, непрестанно шумя и поджигая факелами на своем пути кусты и деревья, чтобы с такой дерзостью вручить свои брачные дары или, говоря, по-простому — они хотели ее напугать и изнасиловать.

Увидев из своей пещеры подбирающийся огонь и узнав буйствующих от выпитого вина и распирающей похоти поджигателей Гилея и Ройка, дева-охотница не растерялась, не устрашилась их вида и крикнула звонко:

— Мерзкие полукони, жалкие пьяницы! Не напрасно Молва дурную о вас славу всюду распространяет. Прочь убирайтесь во тьму, или я насмерть буду с вами сражаться!

В ответ полулюди — полукони только похотливо заржали и стали еще быстрее к деве стремиться. Тогда Аталанта натянула тетиву приготовленного лука и метко попала первой же стрелой в горло одного из кентавров. Она не стала целиться в его сердце потому, что не знала в какое именно — конское или человечье сердце надо попасть, чтобы чудовище горное навсегда жизни лишить. Кентавр, словно споткнулся всеми четырьмя ногами, и замертво повалился. Тогда другой кентавр стал ко входу в пещеру Аталанты по тропинке приближаться, уже не как недавний жених, а как ярый враг, желавший отомстить за товарища по табуну и насытить уже не похоть, а гневную месть. Однако и его поразила насмерть стрела с детства искусной в стрельбе из лука Аталанты, войдя прямо в левый висок и, выйдя, с другой стороны, и кромешная тьма навсегда очи кентавра закрыла: с шумом на землю он рухнул кверху копытами.

225. Мелеагр влюбляется в Аталанту

Аталанта Аркадская очень хотела отправиться с аргонавтами в Колхиду за руном, но не по годам мудрый их русокудрый предводитель Ясон не взял ее, опасаясь среди пловцов любовных раздоров. Однако не таков был тоже русоголовый предводитель охотников на Калидонского вепря Мелеагр, он поступил иначе, когда на зов Ойнея откликнулась Аталанта, прискакав на горячем коне в Калидон.

Когда Мелеагр тегейскую деву в первый раз увидал, то сразу был сражен бесподобной ее красотой. Аркадская охотница была на редкость красива. Сверху удобная для бега короткая, как у Артемиды до колен, одежда ее скреплялась костяной пряжкой, пышные темно русые волосы были завязаны в узел и сзади свисали, как хвост у кобылы. За плечами висел тугой лук и позванивал из кости слоновой стрел верный хранитель — колчан. Девушка с нежною кожей была в первом цвету. Она была бы на отроковицу похожа, если бы сама Афродита прелестью невыразимой лицо не осенила ее. Но станом Аталанта не отроковицей была потому, что Артемида придала особое изящество и дикую грацию, как у горной козы, стройной ее еще девичьей фигуре, но уже начавшей в женских местах округляться.

Только Аталанту увидел Мелеагр, герой Калидонский, как его большие, лучистые темные глаза заискрились, а всегда плотно сжатые губы сами собой в белозубой улыбке раскрылись. Юноша, не удержавшись, сейчас же воскликнул:

— О, счастлив будет тот, кого ты удостоишь мужем назвать.

— Счастлива Эллада, у которой есть такие доблестные герои, как ты.

Тут же ответила Аталанта, дерзко сверкнув синими, как небо, строгими своими глазами, в которых лишь на краткий миг мелькнул живой интерес, когда она на Мелеагра мимолетно взглянула. Редко кому захотелось бы еще раз с этой охотницей встретиться взглядом, но Мелеагру захотелось. Однако отсутствие времени и стыд (ведь он совсем недавно на Клеопатре женился) не позволили ничего больше сказать Мелеагру: ему битва с вепрем ужасным предстояла великая, — важнейшее дело не только для одних калидонцев.

226. Ойней устраивает пиры для охотников

Когда много храбрейших героев, пожелавших принять участие в Калидонской охоте, собралось, царь Ойней стал угощать их, пышные устраивая пиры, которые длилось подряд девять дней. Ради явившихся со всех уголков Эллады героев каждый день 12 быков — трехлеток царь Калидона в жертву резал владыке сияющих высей Олимпа, сверхмощному Зевсу-Крониду. Быков круторогих забивали сами герои, они же с них толстую кожу сдирали и туши на крупные куски разрубали. Разрезали мясо на мелкие части, на вертела нанизывали и жарили их на слабом Гефесте проворные юноши, слуги Ойнея. Когда вкусное мясо бывало готово, звали героев, чтобы они, совершив возлиянье бессмертным богам смешанным с водой искрометным вином, приступили к богатым пирам. Слуги разные виды хлеба и фрукты раскладывали по столам, много всегда прибавляя кушаний разных, которые Ойней охотно разрешал брать и приготавливать из запасов.

Весело в обширный зал для пиров входили герои, собравшиеся для большой охоты, и рассаживались на скамейках и креслах, лишь Ойней на апокли́нтре своем возлежал. Вестники к героям подходили, и они перед едой себе руки мыли. Отроки вливали вино в кратеры до самого края и разливали по кубкам и чашам. Руки к пище готовой герои протягивали и пиры начинались. Кравчие черпали щедро вино и чаши носили, а гером пили и шумно меж собою болтали, в основном о предстоящей охоте. Юность всегда ведет себя так, когда на пирах искрометное выпивает вино. Радостно все веселились, а после того, как желанье питья и еды все утоляли, обычным желаньем зажигались сердца героев, собравшихся для охоты: им желалось песен и плясок — этих самых прекрасных услад всякого пира. И не было ни в один из этих 9 дней на этих чудесных пирах обделенных, если не считать Аталанту, которой, как женщине, обычай не позволял принимать участие в мужских пирах. Когда влюбленный Мелеагр, несмотря на обычай и возражения со стороны других героев, предложил аркадской охотнице по его приглашению пировать вместе с мужчинами, она сама предусмотрительно отказалась, сказав, что шумные не любит пиры.

На десятый день сын Ликурга и Клеофилы аркадец Анкей и некоторые другие герои-охотники, узнав, что вместе с ними в охоте примет участие дева, стали глухо роптать. Ификл же с братом Плексиппом, тряся от возмущения большими черными бородами, перебивая друг друга стали орать громогласно:

— Что такое наш племянник придумал?! Непристойно нам выходить на охоту вместе с женщиной, притом такой юной. Она будет только под ногами мешаться и попадет под стрелу иль копье, предназначенное для вепря. Хуже всего, что из-за нее меж охотниками могут случиться раздоры…

Мелеагр смог на время подавить пламя, загоревшееся в груди с первого момента, когда он впервые увидел Аталанту. Однако он не смог и не захотел, как Ясон, даже не пустивший деву на борт высокий Арго, запретить ей участвовать в охоте на Калидонского вепря. Мелеагр, женатый на красавице Клеопатре, дочери Идаса и Марпессы, уже в тайне от всех хотел иметь