Эдвард использовал на кинжалах силу пророка и сломал печать. Яркое сияние наполнило всю площадь. Множество призрачных сущностей появились здесь, что сначала напугало селян, но когда бесформенные дымки стали обретать черты, глаза выживших наполнились слезами. Всё это были души убитых.

— Эйли, — прошептала Пол.

Перед ним стояла его жена, бесплотная душа, которая даже говорить не могла, но она смотрела на него с лёгкой улыбкой и нежностью в глазах, словно говорила, что ни о чём не сожалеет. Анна увидела Гвена и Линду, родителей Лими, отчего ей стало не по себе, ведь она хотела рассказать, что их дети погибли, а они сами переродились в их телах, но так и не смогла этого сделать, Пол тоже. Но души этих людей всё равно смотрели на них как на своих детей.

Остальные выжившие селяне встречали своих любимых, родственников, детей, друзей и просто знакомых. Каждая душа с умиротворением смотрела на тех, кто смог спастись от этой беды. Больше нет места страху и отчаянию, только мир и покой. Простояв на площади достаточно, чтобы все смогли с ними проститься, души погибших взмыли в небо. Пол со слезами на глазах тянул руки к призрачному образу Эйлины, что покидала этот мир, растворяясь в воздухе.

— Теперь они могут покоиться с миром, — тихо проговорил Эдвард, а затем обратился ко всем выжившим. — Я понимаю всю боль вашей утраты, но для них это не конец, как вы можете подумать. Однажды их души переродятся, когда настанет время. И пусть их новые тела не будут обладать воспоминаниями о времени, проведённом с вами, может, даже вас уже не будет на этом свете, но знайте, что самые близкие люди навсегда оставляют свой след в чьей-то душе. И я знаю, что где-то в сердце они будут помнить вас и видеть это время, проведённое с вами, в своих снах. Но не стоит переживать, что они могут ступить на неверный путь, коль добрыми людьми они были в этой жизни, такими же будут и в следующей. В конце концов, все мы ходим по одному и тому же пути, боясь заблудиться. Давайте же пожелаем им, чтобы в следующий раз их жизни не оборвались столь трагично. Пусть они исполнят все свои мечты, а сейчас… мы их отпускаем.

На этот раз голос Эдварда не был наполнен магической силой, но все от его слов почувствовали облегчение. Ведь каждый выживший человек своими глазами видел то чудо, что явил им пророк Арсхель. Битва была окончена. Ритуал адептов провалился, души освобождены от заточения, а сами чернокнижники все мертвы. К вечеру Эдвард разрушил барьер, окружавший деревню, и связь с внешним миром была восстановлена. Пусть это и была победа, но досталась она слишком большой ценой.

***

Пророк пробудился, очи горят,

Праведным гневом пылает душа;

Идёт на восток адептов отряд,

Чтоб жизнь оборвать ударом ножа.

Разверзнулся ад на мирной земле,

Дымом и гарью воздух пропах,

Кровь проливается, трупы везде,

Жизнь угасает в прекрасных глазах.

Со смехом весёлым людей убивая,

Беснуются маги меж горящих домов.

Не ведают сами, за ними, пылая,

Разгневанный мчится избранник Богов.

Явился пророк, спасения нет.

Адепты увидят пламени свет.

Эпилог

Тысячи миль пройду, ноги стирая,

Исследую мир от края до края.

Познав другой быт, иной образ жизни,

Вернусь, наконец, к дорогой мне отчизне.

С той ужасной ночи прошло два дня. Выжившие селяне долго думали, что им делать дальше и где теперь жить. Деревня опустела, дома, амбары, сараи, школа — почти всё сгорело. Блуждая по выжженной земле, жители Мьяны собирали всё, что уцелело, с печалью созерцая то, что осталось от их поселения. Несмотря на то, что это место станет вечным напоминанием о той чёрной ночи, каждый из выживших решил остаться.

Впереди был долгий путь в восстановлении деревни, но никто не собирался отступать. Дома у моря уцелели, первое время можно пожить там, кое-какие запасы еды тоже есть, да и поля не были полностью сожжены. Пророк вовремя потушил пожар. Но самая главная проблема была в том, что погибло слишком много взрослых мужчин, которые могли бы заняться тяжёлой работой, а нанимать кого-то из Хальты или Предместья просто не хватило бы денег, не говоря уже о том, что дорога трудна и отнимет много времени.

За решение этой проблемы взялся пророк. Он единственный здесь, кроме Баламара, мог за день добежать до Хальты и обратно, к тому же он обладал кое-каким состоянием, экспроприированным у головорезов. У Эдварда была тысяча золотых монет, и половину своих богатств он решил отдать селянам, а так же договорился с жителями западной части острова о восстановительных работах.

Вечером вернулся Баламар и своими глазами увидел, что осталось от той деревни, в которой он так любил бывать. Повелитель душ встретился с выжившими, которые рассказали ему о том, что здесь произошло, и указали на место, где искать его ученика. Эдвард сидел на пирсе и смотрел на море, когда к нему подошёл Баламар.

— Опаздываешь, старик! Тут уже без тебя всех адептов положили.

— Зови меня мастером, наглец! Знаю, что здесь произошло.

— Почему так долго? Ты же умеешь телепортироваться.

— Для перемещения в пространстве нужно точно знать, где находишься, и куда тебе надо. Иначе заблудишься. Гарда перенёс нас в какую-то глушь, к тому же бой с ним был долгим и утомительным, после него нужно было восстановиться. Ещё пришлось в Хальту заглянуть, не знал, где тебя искать.

— Кстати, а что с тем рептилоидом? Ты же убил его?

— Что за рептилоид? Может, Гарда и шипит как змея, но он на самом деле ходячий труп, который даже старше меня.

— Так он нежить? — Удивился Эдвард. — Постой, ты хочешь сказать, что он сумеречный зверь?

— Верно. Если точнее, он король сумеречных зверей, именно поэтому на нашем острове этих бестий было так много. Гарда единственное такое отродье, владеющее магией.

— Так что с ним?

— Сбежал. Гарда для меня неудобный противник, потому что у него нет души, не говоря уже том, что он действительно силён, и не становится слабее с годами в отличие от меня. Никто точно не знает, сколько лет этому существу. Обель как-то откопал старинный фолиант, в котором упоминалась разумная нежить, которая могла использовать магию и даже становиться бесплотной. Эти записи были сделаны восемьсот лет