Пол лежал на земле, бессильно барахтаясь, он пытался подняться, но удар об забор был настолько сильным, что гул в голове превратил весь мир в карусель. В непрерывно вращающемся калейдоскопе всё, что можно было разглядеть — это Эйлина, заслонившая собой мужа от трёх надвигающихся на них адептов.

— Да что же ты всё никак не уймёшься? — Раздражительно рявкнул один чернокнижник.

Он быстро произнёс заклинание, и земля вокруг Эйлины зашевелилась, а затем тут же выросли каменные плиты с двух сторон, которые могли раздавить девушку. Но она не планировала отступать, ведь позади неё был дорогой ей человек, которого она никак не могла оставить. Эйлина развела руки в стороны и каждой из них создала серебряный диск.

Каменная ловушка должна была захлопнуться и переломать кости волшебницы, но она держала вражеское заклинание, не давая ему сдвинуться ни на йоту. Всё, что ей нужно было сделать — выиграть немного времени, пока Пол не пришёл в себя, тогда-то они быстро разберутся с этими адептами, ведь их всего трое.

Но каменные плиты всё продолжали давить, и они были слишком большие, чтобы зеркала Эйлины смогли их отразить. Напряжение всё росло, а силы были на исходе. Ещё чуть-чуть, совсем немного, Пол вот-вот поднимется. Ноги тряслись так сильно, что и шагу ступить нельзя было, а руки онемели от усталости и готовы были опуститься в любой момент. Стиснув зубы и собрав всю свою волю в кулак, молодая учительница опустошила свой сосуд, и её глаза засияли серебристым светом. Девушка влила последние силы в свои зеркала, и они соединились с каменными плитами, а затем передвинули их вперёд. Теперь вражеское заклинание было под контролем Эйлины, одним рывком она толкнула его в чернокнижников. Несмотря на все старания волшебницы остановить адептов, им всё же удалось быстро разбить надвигающиеся на них каменные плиты и при этом не пострадать.

Из носа, ушей и глаз девушки текла кровь, сил стоять не осталось, и она упала на землю. Пол еле-еле смог найти в себе силы, чтобы хотя бы ползти. Эйлина видела, как её муж тянет к ней руку и пытается что-то сказать, но она не могла что-либо услышать или ответить, лишь улыбнулась, предчувствуя неминуемое. Ритуальный кинжал пронзил грудь волшебницы.

Пол смотрел в открытые глаза своей жены, и разум его прояснялся. Она мертва. Всё то будущее, что они планировали построить вместе, рассыпалось как карточный домик. Гнев вместе с отчаянием и болью сдавили грудь юного мага, и он с протяжным хрипом застонал. Чернокнижники приближались к нему.

— Кто? — Процедил сдавленным голосом Пол сквозь зубы. — Моя Эйли, кто тебя обидел? — И тут же шёпот перешёл на крик. — Кто это сделал?! Я убью вас всех!

Крик, полный боли и отчаяния, исходил из самой глубины души, сливаясь с магической энергией, что давало голосу небывалую силу. Адептов оглушило от такого вопля, а затем волна света отбросила их, словно что-то взорвалось. Но Пол был цел, всё его тело окутала магическая энергия, а из его светящихся глаз текли золотые слёзы.

Словно обезумев, Пол закричал так яростно, что голос его придавил чернокнижников к земле, не позволяя двигаться, а затем схватился за голову, пытаясь унять адскую боль. В этот момент из спины юного мага начали прорастать белые крылья. А когда они расправились во всей своей красе, Пол взял свой меч и сорвался с места, оставляя за собой борозду на земле. Никто не заметил, как это произошло, но голова одного адепта упала на землю.

Двое выживших чернокнижников хоть и перепугались от такой трансформации мага, который, казалось, был уже одной ногой в могиле, но всё же объединили усилия и, разорвав пространство, призвали призрачную колесницу. Всё тот же трюк, но на деле он довольно эффективен. Призванное существо метнуло копьё в Пола, но тот с яростным криком взмахнул мечом и отбил оружие противника в сторону, после чего ринулся вперёд. Выпад. Рыцарь закрылся щитом, но перерождённый впал в безумие, и уже не понимал, что происходит, ему не было дела ни до чего. Всё, что его волновало, это враги перед ним, и призванное существо было одним из них.

С душераздирающим криком Пол размахивал своим мечом, нанося один удар за другим, пока щит рыцаря не развеялся. А затем, собрав силу в клинке, перерождённый взмахнул мечом с такой силой, что волна света рассекла напополам призрачного рыцаря, разбила барьер адептов и отбросила их назад. Только успел один из чернокнижников с размаху приложиться спиной об стену ближайшего дома, как его грудь тут же пробил меч. Последнее, что видел последователь культа — лицо со светящимися глазами и золотые слёзы, текущие по щекам.

Пол оставил этого адепта пригвождённым к стене своим мечом и направился к другому, что лежал на земле. Сев на него сверху, перерождённый с яростным криком начал избивать своего врага. Удар за ударом сыпались на тёмного мага даже после того, как тот перестал двигаться. Хруст костей раздавался снова и снова, и только, когда от головы чернокнижника остался лишь фарш, Пол успокоился.

Свет погас, и юный маг остался обессилен. Он медленно встал и побрёл к телу Эйлины. Упав перед ней на колени, Пол прошептал с горечью: «Прости, я не смог тебя защитить» — и закрыл ей глаза. В этот момент показалась Анна. Силы девушки тоже иссякли, и она еле плелась, опираясь на посох. Последствия той битвы, что произошла здесь, ужаснули юную волшебницу, а стоило ей увидеть Пола, склонившегося над телом своей жены, как её сердце и вовсе замерло.

— Где же наша Богиня? — Бормотал перерождённый. — Где наша защита? Где… наш пророк?

Анна подошла к своему другу и села рядом, обняв его. Она пыталась привести безутешного Пола в чувство, достучаться, что им нужно уходить, ведь маг без своей силы ничем не отличается от обычного человека. Пол посмотрел на Анну и прочитал всё, что отражалось в её заплаканных глазах.

— Стэн погиб, верно?

Девушка ничего не сказала, лишь потупила взор, но слова здесь были излишни, ведь всё и так понятно. Вдруг послышались шаги, и двое перерождённых посмотрели туда, откуда доносился звук. Там было четверо чернокнижников. Пол молча встал и разорвал одежду на своей груди. Этой ночью он потерял друга, жену и ребёнка, которому так и не удалось увидеть свет. Больше терять было нечего.