не добьется результата.

— Поэтому он переживает почему допрос прекратился не вовремя? — уточнил Пеллеон.

— Именно так, наш пленник взволнован. И не просто так — ему есть что скрывать.

— Судя по его личному делу, он был обвинен в сотрудничестве с Империей, — припомнил командир «Стража». — Залег на дно, пока сородичи пытались сбить агентуру Кракена с его следа.

— Не правда ли интересный поворот событий? — улыбнулся я. — Один из лучших агентов ботанской разведки, Альянса повстанцев и Новой Республики внезапно обвинен в связях с имперцами. Никаких данных по этому поводу не имеется даже в архивах республиканской разведки, которыми мы обладаем после атаки на Корусант. Какие из этого можно сделать выводы, капитан?

Пеллеон несколько секунд задумчиво смотрел перед собой.

— Сэр, выходит, что кто-то подчистил его файл? Как личное дело, так и архивы Республиканской Разведки.

— Не суетитесь, капитан, учитесь терпению, — посоветовал я. — И расширяйте свой кругозор. Не бывает лишних знаний. Бывает лишь их недостаток.

— Сэр?

— Любая подчистка оставляет за собой следы — мистер Гент не даст солгать, как и любой из его клонов, — я слегка кивнул головой в сторону сидящих невдалеке двух голубоволосых мужчин из отдела дешифровки. — Все гораздо интереснее. Генерал Кракен не хранил компромат на этого разумного в электронном виде, только и всего.

— Какой в этом смысл? — удивился Пеллеон. — Дополнительные неудобства от материального носителя данных. Тем более, что если в системе нет копии данных, то ее невозможно восстановить…

— Именно, — согласился я. — А раз так, то от нее легко избавиться. Например, когда к власти приходят ботаны. И я не про ситуацию после раздела Новой Республики. Я говорю о периоде, когда за оборону Новой Республики отвечал Борск Фей’лиа.

— В то время ботаны полезли во все структуры власти, — припомнил информацию, скопированную из разума Гилада его клон. — Мы выкашивали авторитетных разумных Новой Республики, а им на смену приходили ботаны. И многие из них остались на своих постах даже после отстранения Фей’лиа и пребывают там до сих пор. Но. как это связано с поведением Трелл’яра в нынешних обстоятельствах?

— Напрямую связано, капитан, — сказал я. — Мы вытащили из архивов республиканских разведчиков немало грязи. Очень опасная информация, которая могла навредить многим политическим и военным кадрам молодой Новой Республики. Мы так же знаем, что Кракен и его люди пытались прижать адмирала Трелл’яра за сотрудничество с Империей. Но прямо говорили о том, что сделать это будет очень и очень трудно. Дело тут не только в том, что сам подследственный скрывался. Это политика. Но, происходит восхождение во власти Борска Фей’лиа, и Трелл’яр под своим именем восходит к вершинам военного командования. Хотя по своей профессии он шпион и диверсант. Умения его на поле боя мы наблюдали — они базовые, лишенные изящества. Следовательно, он поднялся отнюдь не благодаря своим тактическим умениям. С чем связана смена деятельности со шпионажа и агентуры на военную специфику?

— Не знаю, сэр.

— С дистанцированием от прошлого, — пояснил я. — Адмиралу Трелл’яру и его покровителям было необходимо, чтобы о нем говорили исключительно как о военном командире, забыв его прошлое. Подумайте — что такого генерал Кракен мог хранить на бумажных или иных физических носителях, что боялся запустить в систему? При обдумывании этого вопроса помните, что ботанские специалисты — лучшие в своем деле по сбору информации в «ГолоНете».

— Что мог хранить? — переспросил Пеллеон. — Нечто… очень опасное. Нечто, что гораздо важнее, чем коррупция среди сенаторов, сделки с преступниками, компромат на военных и детали тайных операций против Империи. Что-то… что намного опаснее.

— Нечто, что могло бы расколоть Новую Республику и лишить ее поддержки ботанов, — усмехнулся я. — Нечто, почему высшее руководство Новой Республики до разделения мирилось и в то же время спешно дистанцировалось от ботанов, как только появилась такая возможность. Именно насчет копий этих документов сейчас и переживает адмирал Трелл’яр. Его самая большая тайна. О которой он подумал именно в первую очередь, когда наши оперативники вышли, а он посмотрел на хронометр над дверью. Он думает, что у нас имеется этот компромат. По крайней мере первые несколько секунд после завершения допроса у него были непосредственно эти мысли.

— Данные о его сотрудничестве с Империей? — уточнил Пеллеон.

— Да, — сказал я. — Именно они. Однако, как опытный агент, он успокоил себя мыслью о том, что были бы у нас такие данные, то мы бы предъявили их сразу, не желая терять времени. Поэтому он успокоился. Он верит, что мы ничего не можем ему сделать. Что так или иначе, кроме нападения на систему Картакк у нас на него ничего нет. И точно знает, что как только информация о разгроме сводной группировки попадет к его сородичам, то его потребуют обменять. На любых условиях.

— Самоуверенно с его стороны.

— О нет, — улыбнулся я. — Он уверен в собственной важности в лице соратников. Именно потому, что они знают о чем гласили уничтоженные документы. И не будут рисковать.

— Тогда не стоило его и посылать.

— Капитан, ботаны любят и часто практикуют мараться в грязи, если это приносит им дивиденды, — напомнил я. — В свое время они добились от Императора, считающего ксеносов не более чем пылью под ногами, если они не полезны для Империи, того, чтобы в Ботанском Секторе не было полноценной имперской военной группировки и административного аппарата. Как думаете, за какие заслуги Палпатин согласился на такое?

— Помнится, уже был подобный разговор. Камаас.

— Все так, капитан. Ботаны устранили угрозу Империи и заслужили лояльность. Те, кто сделали это — надежно скрытые от общественности агенты. Профессионалы шпионажа и диверсий. Чересчур ценные и много знающие для своих патронов разумные. От таких не избавляются. Таких используют, потому что опасные знания — это две грани обоюдоострого меча. С одной стороны тебя явно не попытаются убить. С другой же — для ботанов нет ничего ценнее власти. Любой их агент хочет своего кусочка славы. Адмирал Трелл’яр — типичный ботан. Одна акция — и тебя лишают всего, ради чего живет ботан. Терактами не хвастаются. А вот власти хочется всегда. Что может быть проще?

— Но, тогда получается, что не покровители, а сам Трелл’яр хотел своего назначения на командую флотскую должность.

— Может и так, — равнодушно произнес я, посмотрев на компьютерных специалистов. — Нам нет особой разницы в текущий момент времени. Когда он сломается — то расскажет все, что будет нас интересовать.

— А он сломается? — уточнил Пеллеон.

— Конечно, — новый взгляд на «ледорубов» и я даю команду. — В конце концов мы не просто так столько дней приучали его к защите от однообразного способа получения информации. Настало время продемонстрировать кое-что другое. Можете активировать по готовности.

— Да, сэр, — клоны «ледоруба» сообразили, что приказ был адресован им и приступили к работе.

Через некоторое время в камере адмирала Трелл’яра возникли цветные голопроекции картин и записей из «ГолоНета».

А так же из архива Убиктората, посвященного расследованию гибели планеты Камаас.

Адмирал Трелл’яр испуганно посмотрел на горящую планету, на строчки с данными о погибших камааси, о многочисленных версиях случившегося, из которых программа выхватывала специально смоделированные поддельные новости из виртуальных новостных выпусков Доминиона о причастности ботанов к уничтожению Камааса.

— Продолжительность роликов? — спросил я у клонов.

— Семь часов, сэр, — ответил один из них.

— Расшифрованную версию Камааского документа продемонстрируйте ему последней, — распорядился я. — И повторяйте процедуру без сна и кормления до тех пор, пока он не потеряет сознание. Затем подлатайте его в медицинском отсеке и повторяйте до тех пор, пока он не начнет говорить.

— Так точно, сэр.

— Запись адмирала ведется?

— Так точно, гранд-адмирал. Как вы и приказывали — объективы снимают только его, но не то, что ему показывают.

— Отлично. Так и действуйте.

— Психологическая ломка? — уточнил Пеллеон.

— Не более чем игра на нервах, капитан, — пояснил я, поднимаясь из кресла. — Даже у ботанов есть совесть. Я рассчитываю на то, что он сломается когда пойдут ролики с родителями камааси, потерявшими своих детей в той катастрофе. Не с первого раза, конечно, но со временем он сломается.

— И для чего это, сэр? У вас же есть расшифрованная запись Камааского документа.

— Именно, капитан. Но я не намерен тратить время на то, чтобы искать каждого из этого списка и их сообщников. Адмирал Трелл’яр сам нам все расскажет. Да еще и поможет восстановить справедливость.

— Сомневаюсь, что ботан пойдет против ботана, сэр.

— Когда мы прибудем на орбиту Явина IV? — уточнил я.

— Еще полчаса полета,