Испании (1936–1939), и одним из первых отличился на поле битвы Карло Росселли. Вообще, эта война стала одной из самых замечательных страниц борьбы против фашизма. За свободу Испании сражались 5 тыс. добровольцев — итальянцев объединенных в бригаду имени Гарибальди, и иностранных антифашистов. В марте 1937 г. эти убежденные борцы против фашизма столкнулись в лобовой схватке с так называемыми добровольцами, посланными фашистами на помощь генералу Франко, и нанесли им поражение в битве при Гвадалахаре. Таким образом, свою первую военную неудачу фашизм потерпел от итальянцев.

Однако после этой победы наступили печальные дни. Одно за другим происходили трагические события: злодейское убийство братьев Росселли, совершенное 11 июня 1937 г. в Баньоль-сюр-Орн французскими наемниками[455], нанятыми итальянскими фашистами, поражение республиканского правительства в Испании, обострение разногласий и противоречий среди партий, входивших в антифашистский блок, советско-германский пакт о ненападении[456]. Впрочем, те глубокие узы дружбы и солидарности, которые были созданы во времена гражданской войны в Испании и крепко связывали антифашистов, не могли исчезнуть бесследно. Очень скоро они проявили себя и принесли свои плоды в движении Сопротивления.

13. Последние десятилетия

Италия во Второй мировой войне

В Первую мировую войну Италия вступила совершенно неподготовленной. Ко Второй мировой войне она была еще менее готова.

В одном из своих официальных заявлений Бенито Муссолини торжественно утверждал, что итальянская армия насчитывает 8 млн хорошо вооруженных солдат. Однако если оставить в стороне вопрос о столь очевидном преувеличении — ведь в начале конфликта под ружье было поставлено не более 1 млн человек, — то нужно иметь в виду, что в современной войне нельзя было победить при помощи одних лишь штыков и даже винтовок модели 1891 г., которыми вооружались итальянские солдаты еще со времен первой войны в Африке. Армия испытывала острую нехватку танков, которых насчитывалось всего 400, да и те отнюдь не отвечали современным стандартам. Не хватало боевых самолетов: их количество не превышало 1400 единиц, к тому же в подавляющем большинстве это были устаревшие типы машин, непригодные для боевых операций. Армия испытывала также недостаток и в снабжении, которого могло хватить не более чем на 60 дней войны.

Впрочем, Муссолини понимал, что Италия совершенно не готова к войне. Такая самонадеянность объяснялась просто: он был убежден, что война быстро закончится и Англия разделит судьбу Франции. Дуче овладела мысль о возможности сесть за стол переговоров среди держав-победительниц, но для того, чтобы заставить своего более могущественного союзника уважать себя, необходимо было одержать хотя бы несколько побед на фронтах. Ориентация на Германию оказалась, таким образом, весьма удобной и своевременной, хотя в глубине души Муссолини никогда не питал особой симпатии к немцам и их фюреру, в отношении которого он даже испытывал настоящий комплекс неполноценности. Действительно, при встрече двух глав государств дело в большинстве случаев сводилось к тому, что Гитлер произносил речи, лишь изредка прерываемые робкими репликами дуче. Все осложнялось еще и тем, что хотя Муссолини считал себя неплохим знатоком немецкого языка, но манера Гитлера говорить была, по-видимому, особенно трудной для восприятия. И все же, поскольку победа Германии казалась неизбежной, дуче должен был преодолевать все симпатии и антипатии, подавлять в себе чувство обиды и унижения — и при этом делать все возможное, для того чтобы сохранить автономию в вопросах текущей политики и военной инициативы, чтобы в момент подписания мирного договора оказаться в наиболее выгодном положении. Иначе говоря, речь шла о проведении «параллельной» с Германией военной кампании, в которой Италия ставила свои цели и рассчитывала лишь на собственные силы. Именно такого рода соображения заставили Муссолини отдать приказ о начале бесполезного и непопулярного наступления на фронте в районе Западных Альп всего за 100 часов до подписания перемирия с Францией[457]. Это наступление оказалось, впрочем, не только первым и к тому же бесславным эпизодом «параллельной войны», но и первым очевидным свидетельством полной неподготовленности армии Италии.

В дальнейшем «параллельная война» велась в Восточной Африке, где итальянским войскам удалось захватить территорию Британского Сомали, и в Ливии, когда в ходе удачно проведенного наступления под командованием Родольфо Грациани они взяли Сиди-Баррани[458]. В Средиземном море произошло множество сражений, завершавшихся с переменным успехом в пользу одной из сторон. Военно-морской флот Италии, давно уже занимавший более умеренную позицию в отношении фашизма, одержал ряд доблестных побед. Но поскольку военные мощь и потенциал Германии были огромными, а ее престиж на международной арене — пока еще высоким, то для того, чтобы проводить самостоятельную политику и чувствовать себя независимой, Италии требовалось нечто совсем иное. Оккупация Румынии немецкими войсками в октябре 1940 г. вызвала раздражение Муссолини, заставила его действовать без промедления и развернуть военно-политическую акцию, которую он планировал уже давно и в отношении которой его германский союзник с самого начала высказывал недоумение, — вторжение в Грецию. Однако это военное предприятие было настолько непродуманным и оказалось столь небрежно и плохо подготовленным (а лучше было бы сказать — простой импровизацией), как редко случалось в истории войн, что быстро подтвердили результаты вторжения. Военная кампания, которая была задумана Муссолини как легкая, почти увеселительная прогулка, обернулась на деле тяжелейшим поражением. Просто удивительно, что итальянские войска сумели удержаться в Албании в условиях контрнаступления на греческом фронте. Солдаты горнострелковых частей, обутые в сапоги на картонной подошве, часто полураздетые, лишенные зимнего обмундирования, тысячами погибали от обморожения в горах Греции. Именно тогда и родилась одна из самых грусных военных песен, которая, подобно немецкой «Лили Марлен», казалась печальной предвестницей поражения.

Между тем военные действия разворачивались неудачно и на других фронтах. После торпедной атаки 11 ноября 1940 г. эскадрилья ВВС Великобритании нанесла тяжелейшее поражение итальянскому флоту, стоявшему на рейде у Таранто. Одновременно английские войска перешли в наступление в Ливии и 16 февраля 1941 г. захватили Бенгази. В Восточной Африке дела также начали ухудшаться, и чем дальше, тем больше становилось очевидно, что потеря Эфиопии будет неизбежной, как это вскоре и произошло.

Внутри Италии ситуация складывалась отнюдь не лучше. Была введена жесткая карточная система на продукты питания и на предметы первой необходимости, что, впрочем, не затрагивало привилегированные слои общества, и