проясним пару вопросов.

— Я умру, но ничего не скажу!

— А если я вырву из тебя все шестеренки?

— Что? Из меня?! Да вы… Да ты… Да я вас…

— Тащите кувалду!

— Ну хорошо, Них с вами, спрашивайте! Я живу уже много веков и не желаю подохнуть вновь на старости лет по вине каких-то солдафонов. Ну что вы хотите знать?

— Ты служишь Тэпу? — задал полковник традиционный вопрос к Зэм.

— Да как ты смеешь произносить это имя?! Нет, нет! Только не убивайте!.. Хорошо, я все скажу… Тэп — величайший из некромантов, когда-либо населявших аллоды, и в прошлой жизни я имел великую честь помогать ему! Тэп изучал тогда магию джунов. Что еще вы хотите знать?

Мы с полковником обменялись взглядами.

— На местных развалинах Зэм есть изображение демона. Что вы знаете об этом? — спросил я.

— Это инсталляция Проклятья. Да, легендарное Проклятье джунов и было демонами. А что, разве этого никто не знал до сих пор? Это ж надо — жить в мире и так мало знать о нем!

— Вы видели их?

— Я видел огромного демона так же, как вижу сейчас тебя! Тогда он еще преследовал настоящих джунов. Сейчас их уже, конечно, не осталось…

— Демон… в единственном числе? — уточнил я.

— Слушайте, подсчетов я не вел! Один, два, десять, сто… Откуда я знаю?! Но он был огромен и очень силен! Возможно, и вы его однажды увидите.

— Вы хотите сказать, что он отличался от демонов, которых сейчас полно в астрале?

— Они очень похожи, только гораздо слабее. Но Проклятье джунов где-то среди них, я уверен! Оно никуда не делось.

Час от часу не легче. Я прокручивал в голове слова Саранга Птаха и так, и эдак, стараясь определить свое отношение к несколько модифицированной версии гибели джунов, но и такой вариант у меня все равно не вызывал доверия.

Друзей я все-таки разыскал, слава астралу — живых и здоровых. Атака на гоблинский лагерь вообще на удивление прошла для нас почти безболезненно.

— То есть джуны впустили к нам из другого мира кучу этих тварей, — Орел указал рукой себе за спину, будто там толпилась орава демонов. — И среди них был или были особо сильные особи, которые джунам оказались не по зубам. Демоны истребили целый народ, почему-то побрезговав остальными, и засели в астрале. А нам теперь нужно залечь под корягу и не вякать, чтобы они не обратили внимание на нас. Я ничего не упустил?

— Это всего лишь версия культиста Тэпа. Но я в нее тоже не очень верю, — произнес я.

— Я не удивлен. У тебя прям пунктик по этому поводу…

— Никита, тебе нужно просто отдохнуть. Когда вернемся на Рыжий Сырт, я как лекарь потребую отправить тебя высыпаться.

— Нет, я… должен вернуться в «Приют Старателя».

— Зачем? — удивилась Лиза. — У тебя что, приказ?

— Нет.

— Тогда в этом нет необходимости, — вставил Миша. — Артефакты проданы, так что с большой долей вероятности нас вернут в свою часть на Асээ-Тэпх. Но даже если и нет, тебе в любом случае сначала нужно отчитаться перед Семер Кийя.

— Нет, — упрямо повторил я, и все замолчали, ожидая пояснений.

Но я еще сам не до конца понимал своих целей. У меня не было никакого плана, не было даже никакого намека на здравую цепь размышлений, которая привела бы к хоть какому-нибудь итогу. А может быть я просто малодушно избегал всерьез поразмыслить над этим? Одно мне было ясно: взять и уехать, вычеркнув из памяти дочку трактирщика, я не могу. Мне хотелось увидеть ее еще раз хоть одним глазком… хотя бы для того, чтобы убедиться, что таких Вероник в Сарнауте пруд пруди, и на моем пути их будет еще целая куча. Смысл убиваться по той, которую я встретил в окружении дезертиров, прикидываясь одним из них?

— Мне надо вернуться, — повторил я и, так больше ничего не добавив, развернулся и отправился на поиски своей лошади.

Задерживаться дольше в ставке Козыря я не стал. Хранители еще продолжали перетряхивать гоблинский лагерь, когда я, отрапортовав полковнику Праведных и как-то неуклюже попрощавшись с друзьями, направился обратно к старателям. Полковник тоже усомнился в необходимости продолжения моей миссии, но поскольку не он ее на меня возлагал, то возражать не стал, а для комитетчицы Семер Кийя, которая наверняка дожидается меня на Рыжем Сырте, я потом что-нибудь придумаю.

Впоследствии, спустя годы, я часто вспоминал именно этот день и думал, что изменилось бы в моей жизни, не вернись я тогда в «Приют». Наверное, Вероника со временем просто стерлась бы из моей памяти, как тысячи других лиц, которых я встречал и забывал после. Но я вернулся. И это было одно из тех самых, судьбоносных решений. Очередная развилка на жизненном пути. Если бы я только знал, что эта сиюминутная прихоть в итоге обернется для меня долгими днями, месяцами и годами поисков, ожидания и тоски… Вместо того, чтобы избавиться от кольнувшей меня занозы, я вернулся и вогнал ее настолько глубоко, в самое сердце, что вытащить так больше никогда и не смог.

— Привет, спаситель, рада видеть тебя живым! Выглядишь уставшим. Как все прошло? Я слышала, от гоблинского лагеря ничего не осталось. Надеюсь, тебе перепало что-нибудь из гоблинских припасов! И папочка еще хочет тебя отблагодарить за мое спасение. Ну и за выкуп, который вы ему вернули, хе-хе. Ты же не против?

— Мне достаточно твоей благодарности, — вспомнил я наконец, что тоже умею говорить.

Вероника, впрочем, могла непрерывно щебетать в моно-режиме, без моего участия. И мне нравилось ее слушать.

— Там тебя еще какая-то эльфийка ищет! Историк, вроде бы. Надменная такая дамочка. Как же ее… Бертилия…

— Ди Плюи.

— Да-да. Пойдем!

Она схватила меня за руку и потащила в трактир. И я побрел за ней на автомате, радостно сжимая хрупкую ладонь и глядя на рыжие волосы осоловевшим взглядом. Правда, когда меня усадили за стол и расположившаяся напротив Бертилия строго попросила Веронику оставить нас наедине, я сразу погрустнел. Ну вот разве для этого я возвращался?

— Рассказывайте. Вам удалось поговорить с Сарангом Птахом?

— Э-э-э… да. Удалось. Но может отложим до завтра? Уже поздно, я предпочел бы…

— Что вы, дело не терпит отлагательств! Рассказывайте, что он вам