- Это хорошо или плохо? - спросила Васин.

- О, у меня превосходная память. Но я ничего не могу обещать, пока не проведу несколько тестов. Могу я воспользоваться вашим космическим кораблем?

Васин выглядела потрясенной. - Конечно, нет!

- Тогда, по крайней мере, вашей системой дальней связи. Это нужно будет сделать деликатно - не хочу, чтобы Дакота догадалась, что я пытаюсь поговорить с зеркалами, иначе она будет на шаг впереди нас.

- При надлежащем надзоре, - сказала Васин, - полагаю, я могла бы это разрешить.

- Приятно знать, что меня считают таким доверенным гостем, - лукаво ответила Юнис. - Кстати, мне нравится ваш выбор картины - это напомнит нам, что поставлено на карту.

Гома была так зациклена на образе "Занзибара", что не заметила, как изображение на стене каюты Васин снова изменилось. Исчезли неистовое, разрушающее мир солнце и бледная девушка с фигурой скелета. Это был человек с лицом-черепом, прижимающий руки к костлявой луковице головы, стоящий на мосту или пирсе под небом цвета лавы, которое сочилось и пульсировало, как рана.

- Крик, - сказала Васин.

- Ужас, - ответила Юнис.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ

В то утро, когда он собирался покончить с собой, Кану и Нисса совершили свое обычное путешествие из дома в муниципальное здание на ежедневную аудиенцию с Дакотой. Кану ничего не говорил Ниссе о своих намерениях и теперь делал все возможное, чтобы изгнать все их следы из своих слов и манер. Она не должна знать, она не должна подозревать, иначе она будет винить себя за то, что не сделала достаточно, чтобы остановить его. Равным образом, Дакоте должны были быть даны все основания полагать, что Нисса никоим образом не была замешана в этом деянии. Его смерть послужила бы очевидной и логичной цели, но если бы он смог спланировать это таким образом, чтобы вызвать наименьшие трудности у Ниссы, тем лучше.

Он ни на мгновение не почувствовал себя самоубийцей. Это не было действием, вызванным какой-то сильной усталостью от жизни, и он не испытывал физической боли. Его отчаяние, его чувство полной безнадежности были полностью вызваны его нынешним затруднительным положением. Ему все еще нравилась идея быть живым, и если бы он мог найти способ преодолеть свои трудности, который одновременно предотвратил бы их и позволил ему продолжать собственное существование, он бы с радостью пошел по нему. Но такого пути не было. Если он откажет Дакоте в своем звездолете, она убьет спящих. Если он отдаст ей корабль, она навлечет беду не только на себя, но и на всю диаспору людей и слонов. Если бы он был более безжалостным человеком, то принял бы первый исход как морально предпочтительный по сравнению со вторым. Но Кану не позволил бы себе подобных расчетов. Он не стал бы противопоставлять жизнь другой жизни - кроме своей собственной.

Так что он сделает это. Уничтожив корабль, он уберет средства для ее экспедиции. Если она все равно решила убить спящих, назло, это было вне его контроля. Но он надеялся, что она этого не сделает, потому что они все еще были ценны для нее. Он осмелился применить те же рассуждения к Ниссе.

- Я бы хотел, чтобы Нисса поехала со мной, - блефовал он, прекрасно зная, каким будет ответ Дакоты.

- И рискнуть тем, что вы оба сбежите на этом корабле? - спросила Дакота с некоторым удивлением, как будто с его стороны было наивно думать, что ее так легко одурачить. - Добрая Нисса останется здесь, на борту "Занзибара", пока ты проводишь испытания. Если кораблем не может управлять один человек, значит, он еще не готов. И все же ты сказал мне, что он почти готов.

- Так и есть, - сказал Кану.

- Тогда ты поднимешься на борт один. Если тебе понадобится помощь Восставших, так тому и быть, но Нисса останется здесь.

Он медленно покачал головой. - Нет, Восставшие мне не понадобятся.

- Она не пойдет на компромисс в этом вопросе, - сказала Нисса.

- Я и не ожидал от нее этого. Это стоило попробовать.

Но, по правде говоря, он никогда не хотел, чтобы Нисса была с ним - не учитывая его намерений. Он поцеловал ее. Он сделал это кратко, задержавшись лишь на мгновение. Он не хотел, чтобы она почувствовала что-то необычное в этом расставании.

- Как ты думаешь, сколько времени это займет? - спросила она.

- Недолго, - ответил Кану.

С большой осторожностью он впервые после нападения Хранителя повел "Ледокол" своим ходом. Чтобы вывести корабль из "Занзибара", требовались только рулевые двигатели, но операция была такой же медленной и кропотливой, как обезвреживание бомбы. Оказавшись на свободе, Кану позволил своему кораблю отойти на безопасное расстояние в сто километров, продолжая двигаться по той же орбите вокруг Паладина.

- Дакота - ты меня слышишь?

- Совершенно верно, Кану.

- Подключи Ниссу. Я хочу быть уверен, что ты не причинила ей вреда.

- Я в порядке, - сказала Нисса после небольшой паузы. - Она не настолько глупа, чтобы выбросить один из своих активов.

- Ты готов начать движение с двигателем Чибеса? - спросила тантор с некоторой резкостью. - Я с нетерпением жду демонстрации.

- Ты получишь свою демонстрацию. Но мне нужен час или два, чтобы убедиться, что ничего не изменилось с тех пор, как мы были на "Занзибаре". Иди и почитай книгу или еще что-нибудь.

Кану находился в старой рубке управления. За время длительного ремонта "Ледокола" Кану столько раз бывал на борту судна, что было легко упустить из виду внесенные изменения. Снаружи изменения были незначительными, но интерьер корабля теперь был другим, его симметрия и элегантность были утрачены, чтобы обеспечить доступ Восставшим. Теперь он видел несколько дополнительных постаментов управления, поднимавшихся из пола, как пни деревьев. Они были оснащены компактными тактильными интерфейсами, подходящими для использования хоботами, и широкоугольными визуальными индикаторами, расположенными для удобства слоновьих глаз. В других местах для танторов предназначались громоздкие мягкие "кушетки" - несущие конструкции, на которые они могли садиться в периоды высокой гравитационной нагрузки или невесомости. Они были размером с батуты.

Шаттл "Ной" еще предстояло пристыковать, но стыковочные соединения на верхней части корпуса уже были установлены. Все спасательные капсулы, кроме двух, были приспособлены таким образом, чтобы каждая могла взять с собой одного Восставшего, оставляя Кану и Ниссе выбор из двух оставшихся