Многие шлюзы, коридоры и комнаты также были увеличены, чтобы приспособиться к существам размером и массой с Дакоту. Там, где этого требовало такое расширение, стены были удалены, а помещения соединены вместе. Внутренние помещения корабля стали больше, но в целом он теперь казался меньше. Все еще оставались места, куда танторы не могли добраться, в основном из-за неизбежных инженерных соображений, но ни одно из них не имело отношения к критическим функциям корабля.

Но в настоящее время на борту не было танторов - ни одного живого существа, кроме него самого.

Хотя каждая часть корабля теперь находилась в условиях невесомости - центробежные колеса были отключены во время перестройки, - Кану все еще сохранял свое обычное сидячее положение, положив консоль на колени.

Теперь консоль зазвенела.

Он привык к тому, что корабль часто требовал его внимания - во время ремонта он почти ничего другого не делал, - но это было что-то другое. "Ледокол" засек входящую радиопередачу - целенаправленную попытку установления связи, - и она исходила не с "Занзибара".

Пока на консоли раздавался звуковой сигнал, включался и выключался синий символ. Кану уставился на него, как загипнотизированный. Выйдя из транса, он приготовился ответить на входящую передачу. Но он остановился и сначала принял меры предосторожности, отключив Дакоту от своих коммуникаций, по крайней мере на некоторое время.

Затем он ответил на звонок.

На главном дисплее появилось мужское лицо. Оно было тонкокостным, с седеющей бородой и головой, покрытой тугими седыми кудрями. - Меня зовут Назим Каспари, - сказал он, говоря на суахили с тонким акцентом. - Надеюсь, вы меня понимаете. Я отправляю это сообщение с экспедиционного судна "Травертин" - в настоящее время мы находимся на орбите вокруг Орисона. Мы пришли в эту систему из Крусибла с миссией собрать информацию для нашего правительства. Наши намерения мирные, и мы готовы предложить помощь, если она потребуется. Мы полагаем, что вы, возможно, получили повреждения и были вынуждены искать убежища на борту "Занзибара". Ваше происхождение нам неизвестно, но если есть возможности для сотрудничества, мы были бы рады обсудить эти возможности. Пожалуйста, ответьте, когда получите это сообщение, которое будет повторяться до тех пор, пока мы не услышим ответ.

По крайней мере, эта часть была правдой, поскольку корабль подтвердил, что сигнал поступал повторяющимся циклом на различных частотах и протоколах передачи.

Кто бы ни отправил это письмо - кем бы ни был этот Назим Каспари, - им не терпелось быть услышанными.

Кану задумался, задаваясь вопросом, осмелится ли он рискнуть ответить на передачу. Знала ли Дакота вообще об этой попытке контакта? - задумался он. Она никогда не упоминала об этом, и "Ледокол" не начинал перехватывать сигнал до тех пор, пока он не оказался в безопасном месте за пределами экранирующего влияния "Занзибара".

Вполне возможно, что она об этом не знала.

- Помоги мне, Свифт. Дай мне способ отреагировать так, чтобы она, возможно, не смогла его обнаружить.

- Ты вполне уверен в разумности такого риска?

- Да. Совершенно уверен. Почему бы мне не быть таким?

- Наше затруднительное положение и без того достаточно сложное, чтобы требовать вмешательства извне.

- Я хочу с ним поговорить. Если я этого не сделаю, он все равно может решить вмешаться.

- Я все еще думаю, что это неразумно.

- Я рад, что у тебя есть свое мнение. Все равно сделай это.

- В таком случае, минутку. - Руки Кану двигались под контролем Свифта, выполняя короткую последовательность команд. - Вот. Передатчики выровнены по Орисону, и луч не должен находиться в пределах возможностей обнаружения Дакоты. Ты можешь поговорить на досуге.

- Спасибо тебе, Свифт. И если бы ты оказал мне любезность и позволил моим словам слетать с моих губ, я был бы тебе еще более признателен.

- Ты же дипломат. Мне бы и в голову не пришло вторгаться в сферу твоей компетенции.

Кану прочистил горло, постучав костяшками пальцев по трахее, и выпрямился на своем сиденье. - Меня зовут Кану, - начал он, не видя необходимости добавлять что-либо еще. - Экипажу "Травертина" - позвольте поздравить вас с благополучным переходом. Это правда, что мы понесли некоторый ущерб вблизи Посейдона, но теперь все в порядке, и - несмотря на ваше чрезвычайно любезное предложение - мы не нуждаемся в посторонней помощи. Могу я, тем не менее, предложить вам действовать с большой осторожностью? Нам повезло, что мы не получили более серьезных повреждений - действительно, очень повезло. Я желаю вам удачи в ваших начинаниях.

Он прервал передачу и приказал кораблю отправить ее вперед одним залпом.

Это была очень компактная солнечная система, в которой Паладин, Орисон и Посейдон находились на расстоянии половины астрономической единицы от своей звезды. Учитывая текущее расположение планет, Кану знал, что может ожидать ответа в течение пяти минут, если пришельцы будут быстры в своих ответах.

- Кану? - спросила Дакота, когда он наконец снова открыл канал на "Занзибар". - Были какие-то трудности?

- Никаких, Дакота, но эти диагностические тесты создают большую нагрузку на корабль. Будет лучше, если мы сведем общение к абсолютному минимуму, если только нам не будет о чем сообщить.

- И каков прогноз? Нам с Ниссой не терпится увидеть доказательства вашей кропотливой работы.

По правде говоря, у корабля не было причин не работать. Множество мониторов по-прежнему не сообщали ни о чем аномальном, ни о чем, заслуживающем дальнейшего внимания. Остаточные газы, прокачиваемые по различным каналам горения, не выявили никаких утечек или дефектов. Камеры магнитного удержания хорошо реагировали на скачки испытательной мощности. Разреженную плазму, инжектированную в целях тестирования, собирали, сжимали и возбуждали ожидаемым образом. Система делала все возможное, чтобы смоделировать нестабильность и показать, что демпфирующие механизмы способны выполнять свою работу.

Каждое из этих условий было лишь шагом на пути к истинной пост-чибесовской реакции, но Кану не видел ничего, что заставило бы его задуматься.

- Прогноз отличный, но мне все еще нужно провести дополнительные анализы.

- И сколько именно времени это займет?

- Несколько минут.

- Ты требуешь от меня огромного терпения, Кану. Но по прошествии двух столетий, я полагаю, еще несколько минут не повредят.

- Надеюсь, что нет. А пока я снова замолкаю. Я свяжусь с вами, когда мы будем готовы приступить к полному тестированию.

Он отключил ее и откинулся на спинку сиденья, пот выступил у него между лопатками. Диагностические тесты могли продолжаться столько, сколько он им