Шрифт:
Закладка:
Сейчас тридцать пять минут десятого, и Жюдит хлопочет на кухне. В гостиной собралось человек двадцать. В дверь постоянно звонят, Аделаида открывает. Идея Жюдит. Чтобы она с порога могла заприметить того, кто станет ее мишенью. Геев Аделаида может опознать сама, но только Жюдит знает, свободен мужчина или нет. Самые красивые уже заняты, и ни у одного нет носа, который мог бы сравниться с носом Владимира.
В 22:23 Аделаида натыкается на Марсьяля, концертного гитариста, с которым она спала лет двенадцать назад. Он очень забавный и похож на молодого оборотня. Она сообщает Жюдит, что они пропустили Марсьяля, когда составляли список бывших. Тем не менее она не уверена, что готова повторить этот опыт снова. Не последнюю роль тут играют воспоминания о его члене, заостренном, как у собаки, темно-красном, почти коричневом, цвета телячьей печени. Она в одиночестве пудрит нос в ванной и слышит, как двое обсуждают какой-то французский фильм, который третьему показался никудышным. Она фильм не видела. Но третий участник дискуссии мужского пола и выглядит сногсшибательно. Поэтому Аделаида останавливается в коридоре и начинает почем зря хаять режиссера. Она чувствует, что набирает очки, остальные уходят, они представляются. Я Аделаида, старая подруга Жюдит. Я Альбан, муж Клэр, у которой Жюдит брала интервью для своей передачи в прошлом месяце. Не дожидаясь Клэр, Аделаида возвращается в ванную.
На часах 23:15, в квартире собралось человек сорок. Беранжер сказалась больной, Гермелина дала заднюю. Клотильда тоже не пришла, она предпочитает писать. Аделаида встречается с менее близкими подругами. Она говорит: «Я развелась и, по правде сказать, не очень-то счастлива». Подружки утешают ее: они через это проходили. В среднем, чтобы найти нормального парня, нужно три года, зато как найдешь – больше не захочешь отпускать. Аделаида думает, что три года не протянет, ей хочется плакать. Она встречает очень старых знакомых, с которыми не виделась лет девять. Один из них очень даже ничего, страдальческого вида мальчик, сохранивший волосы и не отрастивший живот. Он и раньше был красив, а среди невзрачной толпы сорокалетних выглядит просто неотразимым. Его зовут Люк, они разговаривают, делятся новостями, он по-прежнему в той же фирме, но расстался с Мари-Лор. Они обсуждают холостяцкую жизнь, Люку она тоже не по душе, он к ней не привык. Аделаида предлагает по дорожке, и они закрываются в туалете.
На часах полночь, их около пятидесяти, плотно, как в клубе. Аделаида разговаривает с Люком и раздумывает, может ли она привести мужчину домой, учитывая кровать метр двадцать и жалкую тесноту. Она гадает, где Люк живет и к какому типу относится: к тем, кто сразу запрыгнет на нее и смоется до завтрака, или к тем, кто серьезно подходит к началу романа. Вдруг он цитирует ей Спинозу. Конечно, эти вещи никак не связаны. Аделаида не знает, что Люк страстный любитель философии и что Мари-Лор ушла, спасаясь от его глубокомысленных рассуждений. Он продолжает фразой из Ницше, приводит гегелевскую концепцию и аргумент из Канта. У Аделаиды в голове звенят словечки из фигурного катания, тройной аксель, двойной лутц, ей очень скучно. От людей, говорящих цитатами, ей всегда душно, и она сомневается, понимают ли они сами то, что говорят. И все же что-то в улыбке Люка вызывает у нее непреодолимое желание его поцеловать.
На часах половина первого, их уже больше шестидесяти, люди вжимаются в стены прихожей, роняя фоторамки. Люк идет ставить музыку, Аделаида присоединяется к Жюдит и небольшой компании, оккупировавшей ванную. Говорят о французской эстраде, поп-музыке, шансоне, о Франс Галль и Вероник Сансон, признанных наследницах, имена раздаются и тают одно за другим. Все соглашаются насчет Жюльет Армане, она настоящий вундеркинд. Аделаида ее обожает, Жюдит тут же хочет послушать. Они прислушиваются, играет что-то из популярной электронной музыки: должно быть, за пультом по-прежнему Люк. Аделаида с трудом пересекает коридор, целует людей в щечку, непринужденно болтает, берет у кого-то джин-тоник, у нее уходит минут пятнадцать, чтобы добраться до гостиной. Люк стоит в профиль, сосредоточенно склонившись над компьютером, его нос прелестен, Аделаида смотрит на него, и он кажется ей совершенно очаровательным. Она встает рядом с ним, готовая заказать песню. На Люке наушники, естественно, он ее не слышит. Тогда она дотрагивается до его руки, и он подпрыгивает так сильно, что роняет компьютер. Это рушит всю магию момента. Сконфуженная, Аделаида запирается в туалете.
В час ночи снова начинает играть музыка, кто-то уже ушел, другие продвигаются к выходу. Осталось человек сорок. Аделаида подходит к Жюдит и предупреждает: «Я иду в наступление». Жюдит говорит: «Он зануда». Аделаида отвечает: «Да, но такой симпатичный». Жюдит говорит: «Тогда вперед, смелее. – Добавляет: – Удачи», – затем обнимает ее. Аделаида опять пересекает длинный коридор, чтобы добраться до гостиной. Люк перекрикивает музыку, какой-то парень хочет отобрать у него пульт. Рядом возмущается девушка: «Серьезно, от твоей электронщины уже тошнит». Люк не отступает. Аделаида мысленно отмечает, что он, похоже, немного припадочный. Она идет на кухню за джин-тоником.
В 2:45 их остается не больше двадцати. Бурно жестикулируя над раковиной, Жюдит говорит Аделаиде: «Какая тебе разница, ты же не выходишь за него замуж». При разговоре присутствуют еще четверо, они не в курсе, о ком речь. Жюдит не называет Люка по имени, но объясняет группке сочувствующих, что Аделаида давно страдает от острого женихоза. Стоит ей лишь подумать о том, чтобы переспать с мужчиной, как она представляет, что выйдет за него замуж. Аделаида знает, что это правда, но боится прослыть католичкой. Она яростно защищается, размахивая трубочкой из коктейля. Да, вот такая она глупышка, не может не фантазировать о будущем. Параллельно с этим она размышляет, сгодится ли Люк. Видит себя через десять лет, небольшая квартирка, забитая высоколобыми научными трудами. Она не может решить, насколько это сексуально. Жюдит перевозбудилась и призывает ее действовать. Аделаида беспрепятственно пересекает коридор. Все собрались в гостиной, их осталось всего двенадцать, на часах 3:20.
Аделаида ищет Люка. Он танцует на ковре. Ровно под ним пентакль. Аделаида думает: Если я поцелую тебя здесь, мой поцелуй будет благословлен свыше. Она колеблется, прислонившись к стене у входа в гостиную, просто подойти к нему в лобовую как-то неочевидно, лучше в танце. Проблема в том, что играет рэп. Аделаида в замешательстве, все вокруг подпевают, песня на английском, Аделаида не знает слов. Она чувствует себя исключенной и крайне разочарованной, она возвращается к Жюдит, чтобы ей пожаловаться. Жюдит с друзьями ведет глубокомысленную дискуссию, одни уселись на краю ванной, другие облокотились на раковину. Мертва ли экспериментальная литература, не является ли она просто-напросто дном цикла и где ее стоит похоронить. Жюдит приводит пример Клотильды. Одна из девушек прочитала «Пророчиц с автострады номер 12» прошлой осенью: «В этом вся проблема экспериментальной литературы, она классная, только понять ничего невозможно». Жюдит чувствует себя немного неловко. Аделаида колеблется, гегемония жанра романа, изменение образности и ее форм с момента появления сериалов. Но решает промолчать: она не на работе. Она достает пакетик и спрашивает, кто составит ей компанию.
4 часа утра, кто-то в гостиной включил «Любовную тоску»[26]. Тут уж Аделаида знает, что делать, она начинает покачивать бедрами, разыскивая Люка глазами. Их осталось семеро, образовались парочки. Люк стоит напротив Аделаиды, но между ними стоит молодая блондинка. Она молода и красива, и она его целует.
В 5:30, развалившись в такси, Аделаида думает: Мне совсем не обидно. В 6 часов утра в своей кровати: Это был приятный вечер. Она уснет в полдень, когда ее наконец немного отпустит. Все это время она будет думать: Я проведу остаток дней одна с Владимиром. Погибель будет мурчать, исцеляя ее сердце на несколько часов. Она провалится в глубокий сон без сновидений,
