— Завтра придёт ответ из банка на запрос Службы Правопорядка, вот и узнаем.

— Завтра… — Сайре окидывает взглядом небо, которое только начинает темнеть. — Слишком долго ждать. Далеко отсюда Коммерческий банк?

— В Дэйноре всё близко. Банк в центре города, на Ратушной площади… Подожди! Ты хочешь залезть в банк?

— Разве тебе не хочется прямо сейчас узнать, каково состояние госпожи Сумеш? — Сайре напоминает мне подлизывающегося Пушка. — Я немного разбираюсь в банковских базах данных, смогу считать информацию.

— А тебе не кажется, что это уже перебор? — хмурюсь я. — Залезть в частный дом, вскрыть сейф, уговорить знакомую дать доступ к данным Службы Опеки — ещё куда ни шло. Но банк?!

— Мы же не грабить его собрались, всего лишь посмотрим записи, — продолжает уговаривать меня Сайре. — Одним глазком.

Не понимаю, что на меня действует больше — его уговоры или весь этот ненормальный вечер, но я понимаю, что внутренне уже согласилась. Интересно, какое наказание следует за незаконное проникновение в частную фирму?

— Нас отправят в исправительную колонию, — сообщаю я Сайре. — Учти, тебя я сдам как сообщника и подстрекателя.

— Всего лишь на исправительные работы, — утешает он меня. — И то если поймают. Ну же, Сюзи!

Я не умею отказывать Пушку, когда он строит такую умильную мордочку. И этот раз не становится исключением.

***

Давно подмечено — если постоянно думать о каком-то человеке, он тут же словно специально начнёт мозолить тебе глаза. По пути к банку нам навстречу попадаются вдова Арнен и её дочь. Бледная мрачная Сафина в скучном коричневом костюме — точная копия своей матери. Украдкой пихаю Сайре локтем.

— Видишь унылую блондинку рядом с пожилой дамой? Это Сафина и Мирия Арнен. Как Сафина может быть приёмной?! Одно лицо!

— Внешность ничего не доказывает, — протестует Сайре. — Я вот на своих маму и папу совсем не похож, тем не менее родной сын.

Вспоминаю милое розовощёкое лицо господина Бежу. Если его младший брат выглядит так же, то любопытно, в кого у Сайре такая кошачья физиономия.

— Слушай, можно ведь установить родство по ауре! — вспоминаю я. — Ты ведь маг…

Он резко отворачивается, и я понимаю, что допустила бестактность. Слабые маги, наверно, не различают таких тонкостей аур. Грустно жить, когда ты вроде и маг, и нет.

— А твои родители?.. — спрашивает Сайре.

— Умерли тридцать лет назад. Сначала папа не дотянул полгода до ста лет, затем через месяц ушла мама. Они очень любили друг друга. Поздно встретились, поздно поженились. Я родилась, когда маме исполнилось восемьдесят — чудо целительства.

— Чудо, — эхом отзывается Сайре.

— Родители Делии скончались тем же летом. Мы с ней приехали в Дэйнор на каникулы из Хэйзара и обратно не вернулись.

— Вы учились, — догадывается он.

— На тот крайний случай, если не удастся сесть на шею богатому мужу.

Сайре краснеет.

— Сюзи, я…

— Не извиняйся, — перебиваю я. — Ты прав, большинство девушек в Дэйноре мечтают не о дипломе, а о замужестве. И даже те, кто получают образование в столице, зачастую не работают. Хорошеньких быстро разбирают женихи, у кого-то есть сбережения. И потом, с работой тут не густо. Управление Статистики — единственная приличная служба для женщин, остальное — кафе, рестораны, магазинчики, кондитерские и булочные.

— А ты хотела бы замуж? — надолго деликатности Сайре не хватает. — За красавца вроде Мареша Кейзе? Состоятельного мага высокого ранга, который увезёт тебя в Хэйзар?

— К достоинствам обычно прилагаются недостатки. В красивого мужчину легко влюбиться с первого взгляда и разочароваться в нём со второго. В Хэйзар я не рвусь, а прекрасного мага ждала лет в двадцать. Сейчас меня гораздо больше устроил бы надёжный, добрый и заботливый муж, пусть бы он был самым заурядным внешне.

Теперь он замолкает надолго, а я запоздало думаю — не погорячилась ли? Лысого или косого мужа не хочется, будь он добрейшим человеком на свете. Хотя есть же целители… Но вот господин Шузье сколько не обращался к целителям, волосы у него на затылке не растут.

— Сюзи! — выводит меня из задумчивости Сайре. — Скажи, вон та дама — не госпожа Лозье? Всё, как ты описывала: три подбородка, талии нет, и на лице написано: «Не подходи, опасно!»

Вздрагиваю и смотрю в указанном направлении. Точно, Инеса. Что она делает в центре Дэйнора? Лозье не любительница вечерних прогулок, и собачки у неё нет. Слава Небесам, нас она не видит — сворачивает в направлении Государственного банка Дэйнора. Мы переглядываемся.

— Может, она захотела узнать, сколько у неё денег на счету, — предполагаю я. — Она же собирается купить особняк Сумеш.

— В десятом часу вечера? До утра не дотерпеть?

— Тебе же не терпится.

— Она идёт не в банк, а в соседнее здание, — мотает головой Сайре. — А в нём располагается Служба Связи Дэйнора. Кстати… Давай зайдём. Там ведь установлены рамки справочной информации, верно?

Встречаться с госпожой Лозье на ночь глядя мне не хочется, и тем не менее я послушно следую за ним: у Сайре настоящий дар убеждать. Служба Связи в Скрэйтаре работает круглосуточно, зал полупустой, рамки призывно светятся. Инеса Лозье проходит мимо них и устремляется в дальний конец, где в окошечке торчит голова дежурного работника.

— У тебя тонкий слух, — напоминаю я Сайре, когда до нас доносится невнятные голоса Лозье и служащего. — О чём они говорят?

Сайре прислушивается и неожиданно хихикает.

— Представляешь, Лозье выписывает некий журнал из Хэйзара… для одиноких дам. А ей утром прислали то же самое, только для холостых мужчин!

Закусываю губу, чтобы не рассмеяться.

— Теперь понятно, почему она ждала десяти вечера, чтобы идти разбираться. Днём в здании Службы полно народу. Бедную Инесу склоняли бы всем Дэйнором.

Сайре подходит к рамке, вводит запрос — так быстро, что я не успеваю прочесть набранный текст. По экрану бегут строчки таблицы, пытаюсь вглядеться. Что он видит на такой скорости?

— Сюзи, госпоже Лозье пятьдесят один год. Она точно не дочь Лавии Сумеш.

— Ты влез в базу Службы Правопорядка Дэйнора?

— Всего лишь в прошлогоднюю перепись населения. Это открытые данные, между прочим. А вот Сафине Арнен — сорок девять.

Он вдруг хватает меня и притягивает к себе.

— Сюда идёт Лозье, — шепчет он еле слышно. — Если не хочешь, чтобы она тебя заметила, притворись, что мы