- Фрэнк! - пожаловалась Соня. - Ты сумашедший? Ты преподаватель геометрии, а не альпинист!

- Ничего, дорогая, - настаивал голос. - И это действительно заставляет меня ценить природу.

- Ты здесь, чтобы проверить вещи Генри Уилмарта! Не лазить по горам и спать в лесу, где водятся медведи, змеи и...

- Расслабься. Документы Генри пока в порядке, осталось только завещание. Пик Уиппла даже не настоящая гора, но в каком-то смысле это всё ещё часть работы Генри.

- На горе? - спросила Хейзел. - Или на вершине? Что это вообще?

- Да, предположительно, наверху есть дом. Генри и мой отец нашли его более десяти лет назад, и я хочу его увидеть.

- Дом, - пробормотала Соня. - Из всех вещей, которые...

- Они назвали его Серым Домом. У Генри, вероятно, есть какие-то старые бумаги, которые мне нужно посмотреть, - продолжил Фрэнк. - Всё это довольно любопытно.

- Просто сделай мне одолжение, Фрэнк! - Соня продолжала своё недовольство. - Слезай оттуда немедленно!

- Завтра, как я и сказал. Я почти нашёл его и не могу остановиться, зайдя так далеко, - звуки потрескивали на линии. - И, дорогая, я узнал больше с тех пор, как мы в последний раз разговаривали. Когда я приехал сюда в воскресенье - я рассказывал тебе об этом, - первое, что я увидел, - это тело Генри. Он покончил с собой за ночь до этого.

- Но я думала, что хижину ограбили, - вспомнила Хейзел. - А не мог ли кто-нибудь убить его и представить это как самоубийство?

- Не-а. Это правда, кто-то прошарил это место в поисках чего-то, но они не тронули бумажник Генри, который был полон кредитных карт и наличных. И, кроме того, Генри оставил предсмертную записку: записку специально для меня.

Что-то в том, как он это сказал, заставило Хейзел похолодеть.

- Она была прямо на столе в его кабинете. Она гласила что-то вроде: "Мой дорогой друг Фрэнк, если ты это читаешь, значит, я уже мёртв..." и ещё что-то. Но внизу был номер телефона, по которому он хотел, чтобы я позвонил.

- Номер телефона? - спросила Соня, недовольная всем этим. - Чей?

- Я перейду к этому. Первое, что я сделал, это позвонил властям. Сначала прибыл отдел окружного шерифа, а затем скорая помощь, которая доставила тело Генри в морг в Лакония Дженерал.

- Фрэнк! - крикнула Соня. - Чей был номер?

- Это был адвокат из Лаконии, - сказал Фрэнк. - Поэтому я позвонил ему, рассказал, что случилось, а потом он сказал мне, что у него есть срочные документы для меня на случай смерти Генри. На следующий день я получил отчёт о смерти Генри и отнёс его адвокату, и... и... ну, вот что меня шокировало.

Хейзел и Соня переглянулись.

- По последней воле и завещанию Генри оставил своё имущество мне, - сказал Фрэнк.

- Ты шутишь! - выдохнула Соня.

- Нет. Во-первых, он оставил мне хижину и десять акров земли, на которой она стоит. Это может стоить больших денег, но он также оставил мне пятьдесят штук на своём расчётном счёте, а также несколько акций и сертификатов. Адвокат точно не знает, сколько всё это стоит, но по крайней мере ещё пара сотен штук.

"Что за странный чувак", - подумала Хейзел.

Соня прижала руку к груди.

- Я бы сказала, что это замечательно, но, конечно, не при таких обстоятельствах. И всё же какой шок.

- Это ты мне говоришь? - сказал Фрэнк. - Я ничего не наследую, пока завещание не выйдет из-под действия суда, но я, честно говоря, не вижу, чтобы Генри был должен людям много денег. Чего бы это ни стоило, я, наконец, смогу вытащить своего отца из этого дерьмового дома для престарелых в Конкорде и переместить его во что-то более приличное.

Соня была ошеломлена.

- О, Фрэнк, я не знаю, что сказать.

- Я знаю. Отстойно, когда умирает друг семьи, чтобы кидаться на его имущество как грабитель. Я злюсь больше, чем кто-либо. Я злюсь, что он покончил с собой.

- Наверное, что-то давно назревало в нём, - предположила Хейзел. - Это вариант для большинства самоубийц.

- Не в этом случае, я так не думаю. Это всё чёртова буря. Он так и не оправился от этого. Папа разговаривал с ним несколько раз с мая, сказал, что Генри больше не в себе.

- Это понятно, - рассудила Соня.

- Конечно, - добавила Хейзел. - Он едет во Флориду на каникулы и становится свидетелем одного из самых страшных стихийных бедствий в Америке.

Соня продолжила:

- И выживает, когда столько других было убито. Это повредит любой психике.

Ещё одна пауза на линии, затем Фрэнк сказал:

- Но Генри оставил мне ещё одну вещь через адвоката: инструкции.

- Чтобы закончить его работу, сторонний проект, над которым работали вы с ним и твой отец? - сказала Соня.

- Нет, нет, это то, что он сказал мне по телефону, когда пригласил меня сюда, но помнишь, это был предлог, просто чтобы я оказался там. В инструкциях говорилось, что он хочет, чтобы я уничтожил все его бумаги и файлы. Он сказал, что эта теория не работает, и он не хотел, чтобы она когда-либо была обнародована, потому что его будут считать сумасшедшим.

- Как странно, - сказала Соня. - Это было то, над чем вы работали годами.

- Для меня, да, это были годы, но для Генри и моего отца это были десятилетия, - сказал Фрэнк.

Хейзел пришлось спросить:

- В чём именно заключался характер работы?

- Неевклидовы геометрические закономерности, но... - усмехнулся Фрэнк. - Вы, девочки, легкомысленные. Мне было бы бесполезно объяснять.

Соня ничего не знала об этом.

- Неевклидовы...

- Может быть, я и легкомысленная, Фрэнк, - призналась Хейзел, - и очень многие мужчины, с которыми я встречалась, думают обо мне как о ком-то ещё более худшем, похожим на это, но я достаточно изучала математику, чтобы понять, что вся геометрия - Евклидова. Это должно быть потому, что её придумал Евклид.

- Он действительно её придумал, Хейзел? - спросил Фрэнк, - или он был просто первым, кто достаточно хорошо понял измеримость углов, плоскостей и точек, чтобы дать этому название? Существовала ли математика до того, как кто-то придумал уравнение один плюс один равно двум? Существовала ли физика плазмы полмиллиона лет назад, когда единственными протолюдьми были неуклюжие приматы, у которых не хватило ума даже использовать палки в качестве инструментов?

Соня и Хейзел смотрели сквозь паузу.

Фрэнк начал возражать:

- Конечно, гипотеза неевклидизма считается вздором, но только потому, что она опирается на предположения, которые не могут опровергнуть "Десять элементов" Евклида и все законы геометрии, которые следовали за ними. Но в нашей теории - ну, в основном теории Генри - мы почти доказали существование непостоянства между