После этого подскочила с постели и понеслась в душ, а чувство такое, как будто десять лет долой. Потом быстро оделась, наскоро перехватила крохотный бутербродик и кофе, вызвала такси и поехала на работу. И почему-то день казался солнечным, и радио в такси пело такую правильную попсу, что ей даже хотелось подпеть.

Приехав на место, выпорхнула недалеко от стоянки, надо же было проверить свою машину. А потом степенно вошла в здание клиники. И только ступила в холл, взгляд сразу уперся в эксперта Степанова. Он стоял, опершись о стойку ресепшен, увидел ее, глаза на секунду вспыхнули.

Лена почувствовала, что у нее начинают краснеть щеки, быстро кивнула ему:

— Здравствуйте, Борис Геннадьевич.

Мужчина невозмутимо кивнул:

— Добрый день.

Теперь надо было подойти, поздороваться с девушками, проверить запись. И все это совсем близко от него. Эксперт Степанов в это время смотрел в сторону и изображал из себя строгую ледяную глыбу. Но. Проходя мимо, Лена видела, как он проводил ее взглядом и незаметно облизнулся.

Хууууххх… Ее моментально залило всеми этими ощущениями.

В общем, когда врач Гудкова вошла в свой кабинет, она была просто переполнена эмоциями. А следом за ней в кабинет сразу зашла ее медсестра Зиля. И сразу с порога:

— Ой, Елена Леонидовна, вы сегодня потрясающе выглядите! Кожа прямо сияет. Вы что, биоревитализацию делали?

— Э… — Лена осела в кресло.

— Носогубок теперь практически нет, гиалуронку подкалывали? — не унималась ее боевая медсестра. — Коллаген? Пилинг Джесснера?

— Э, кхм… — прокашлялась Лена.

— Ах-ха… Точно. И вчера весь день в маске сидели. Признайтесь, Елена Леонидовна, к кому вы на процедуры ходили?

Зиля Сафатовна смотрела на нее, и глаза у женщины просто горели. Надо было что-то говорить. Не сказать же, это все влияние эксперта Росздравнадзора, приехавшего сюда по вызову. Она прокашлялась еще раз и, понизив голос, начала:

— Вообще-то да. Было дело, — и выразительно шевельнула бровями в сторону смотровой — мол, идем туда, там камеры не пишут. — Но это секрет.

Зиля сразу подалась к ней и выдала шепотом:

— Я — никому, клянусь, Елена Леонидовна.

— Ну… в общем, я на днях ходила в клуб Zafir.

— Ага, слышала о таком, — кивнула медсестра. — Это Зафира Метова клуб, да?

— Да. Так вот, Зиля Сафатовна. Это там у них особые коктейли и процедуры.

— Мммм, — женщина понимающе прищурилась.

— Лучше ходить туда перед выходными. И обязательно красное платье надеть.

— Угу, спасибо, — решительно проговорила Зиля и повернулась к выходу.

А Лена села за стол. И очень вовремя, потому что в этот момент в дверь кабинета коротко стукнули и на пороге появился хмурый эксперт Степанов. Лена застыла, глядя на него, а медсестра тут же заторопилась:

— Э… Ну, я пойду, Елена Леонидовна.

Просочилась мимо строгого эксперта и вышла из кабинета.

А он, как только дверь за медсестрой закрылась, шагнул вперед. В глазах зажглось:

«Ну, здравствуй».

«Здравствуй», — сказала она мысленно.

— Я, кхмм… — начал он, подходя ближе.

И тут пришел вызов по внутреннему. Звонил генеральный. Вот так с утра? Лена очнулась и схватила трубку:

— Да, Эдуард Владимирович!

А тот проговорил озабоченным тоном:

— Елена Леонидовна, к вам тут Куманцов. Будьте осторожнее.

Никаких сомнений, что это с подачи бывшего. Сергей последние несколько месяцев только и делал, что гадил ей, больше чем мог, но меньше чем хотел.

— Я поняла, Эдуард Владимирович, — ответила Лена директору. — Спасибо, что предупредили.

Вызов прервался.

— В чем дело? — строго спросил Борис.

— Там по мою душу Куманцов, — Лена досадливо поморщилась, предвидя очередной скандал. — Наверняка опять будет качать права.

— Тот самый Куманцов? — переспросил эксперт Степанов.

А во взгляде мелькнуло что-то хищное.

* * *

Честно? Лена места себе не находила. Она же уже несколько раз пережила это позорное разбирательство. Чувство, будто ее облили помоями, хоть она и ни в чем не виновата.

И вроде клиника ее защищала, но как-то вяло, неуверенно, сколько раз ей приходилось выслушивать от Эдуарда Владимировича сакраментальную фразу: «Мы вас очень ценим, Елена Леонидовна. Но вы же понимаете, клиент всегда прав».

Поэтому пиши ответ на негативный отзыв. Да так мягко и аккуратно, чтобы не дай бог не зацепить чем-то пресловутые права потребителя. Возвращай деньги, которые у тебя из зарплаты вычтут.

А где, мать вашу, всегда хотелось спросить ей, права медработника, которого оболгали? И вот тут опять начинается. «Мы оказываем услуги, и одним из самых важных критериев является уровень удовлетворенности потребителя». А если вылеченный потребитель не удовлетворен, то ты никому не докажешь, что ты не верблюд.

Вот потому борьба с Куманцовым казалась Лене изначально проигранной.

Но Борис только кивнул ей, показывая взглядом, чтобы не волновалась, и вышел.

Началось ожидание.

А у нее полная запись. Сидела, принимала людей, а у самой от нервности было чувство, что под ней стул горит. Ее боевая медсестра Зиля Сафатовна смотрела на нее, смотрела, потом, как выдалось короткое окошко, сказала:

— Елена Леонидовна, вы пока хоть чайку с печенькой перехватите, а я схожу на разведку.

Через пять минут вернулась, глаза квадратные.

— Что? — Лена еле выдохнула.

А та прижала руку к груди.

— Лютует эксперт. Все записи затребовал у айтишников.

У нее аж печенье застряло в горле. Ну все, решила Лена, пи*дец подкрался незаметно. Как ей теперь рабочий день досиживать? А перерывчик кончился, снова пошли пациенты.

* * *

Для проведения разбирательства генеральный директор предоставил Степанову комнату для переговоров. Была такая, обычно не использовалась, только в редких случаях. Сейчас как раз был такой. Степанов поблагодарил. Осмотрелся, занял место за столом и велел «потерпевшему» заходить.

На своем веку Степанов повидал многих хитрованов. А этот Куманцов, конечно, был тот еще экземпляр. И что самое интересное, так ведь тоже врач. Работает узистом в другом филиале этой же клиники.

«Ну-ну», — подумал он, смерив жалобщика взглядом, а сам жестом показал:

— Проходите, садитесь. Давайте начнем.

Куманцов сначала держался уверенно. Качал права, давил на то, что ему некачественно была предоставлена медицинская помощь. Не были оптимально использованы имеющиеся в распоряжении специалиста ресурсы. И что при выбранном лечении высок риск развития осложнений.

Если сделать из его пространной речи краткий вывод, то врач Гудкова крайне некомпетентна. Продолжать держать ее на этом месте категорически нельзя, это подрывает авторитет всей клиники.

Степанов все это слушал, кивал, наконец проговорил:

— Скажите, на данный момент ваша, кхм… — он прокашлялся в кулак. — Интимная проблема излечена?

— Да, в настоящий момент излечена. Но это не имеет отношения к лечению, полученному мной у Гудковой.