— Угощайся. А я к генеральному.

— Угу, спасибо, — кивнула ее боевая медсестра и тут же спросила шепотом: — Что, все так плохо?

— А? — Лена на нее уставилась и пробормотала: — Да нет. Наверное. Не знаю.

И вышла.

В коридоре против ее двери уже стояли две дамы. Стоило ей появиться, на нее зыркнули и тут же замолчали. Ничего не оставалось, как поздороваться и пройти мимо.

Перед кабинетом Эдуарда Владимировича Лена на всякий случай сначала огляделась, потом вошла. И только вошла, Сабитов сразу же оживился.

— А, Елена Леонидовна, проходите, пожалуйста, садитесь.

А сам подался вперед. И все это с каким-то налетом таинственности. Но еще таинственнее все стало, когда он заговорил. Прокашлялся в кулак и начал:

— Помните, у нас тут был пациент?

И выразительный знак глазами.

— Э… — Лена потерла лоб, пряча лицо за ладонью.

Да у нее тут каждый день пациенты бывают! Разве всех упомнишь?! На всякий случай уклончиво кивнула. А Эдуард Владимирович подался еще ближе и перешел на шепот:

— Позавчера после работы?

И снова выразительный взгляд. Вот теперь Лена вспомнила и покраснела.

— Кхмм. Да, Эдуард Владимирович.

— Так вот, — генеральный еще больше понизил голос. — Он был впечатлен тем, как вы его пролечили, и хочет, чтобы вы осмотрели его снова.

— Э?

— Но, как вы понимаете, ему здесь у нас появляться не с руки. Поэтому речь идет о… кх-кхмм, частной услуге. Не могли бы вы осмотреть его на выезде?

Да, они иногда делали осмотр на выезде, но это когда случай очень сложный. Но тут же…

— Елена Леонидовна, — Сабитов приложил руку груди, — я сказал, что не могу решать этот вопрос за специалиста, и позволил себе дать ему ваш личный контакт.

Чего?!

— Так вы уж не подведите. Сами понимаете, вы лицо нашей клиники, мы надеемся на вас.

Так и хотелось сказать: идите вы… И не просто идите. Но Лена поднялась с места и проговорила:

— Спасибо, что предупредили.

И вышла, чувствуя себя почти проституткой. Не хватало ей только того «публичного» хама, привыкшего к вседозволенности, в поклонники.

«Доктор, свой член я могу доверить только вам».

Ага, конечно, она же лицо клиники. А вот фиг!

К себе возвращалась рассеянная и злая. И вдруг сообщение:

«Как ты?»

Борис Степанов. Она закусила губу и быстро пошла на крыльцо. На воздух. И там, на свободе набрала сообщение:

«Можешь говорить?»

Ответ пришел мгновенно:

«Сейчас».

А через минуту входящий вызов.

— Что у тебя стряслось, Лена? Опять жалобами донимают?

— Нет, — проговорила она, оглядываясь на двери, и отошла подальше. — Не жалоба. Помнишь того типа, «публичного»?

— Ну? — голос в трубке сделался строгим.

— Он запросил, чтобы я сделала осмотр на выезде. А наш генеральный дал ему мой телефон.

— Что?! — рявкнул Борис. — Да я ему внеплановую колоноскопию без вазелина устрою!

Еще несколько секунд ругался матом, потом сказал:

— Шли этого козла нахрен! Поняла? И ничего не бойся, я решу эту проблему, он тебя не побеспокоит.

Ох… Она просто расплылась сиропом.

Вот теперь можно было со спокойной душой идти есть пирожные.

* * *

Уж неизвестно, как Степанов это провернул, звонков от «публичного» товарища не поступало. Правда, уже ближе к концу ее смены ее снова вызвал Сабитов.

— Елена Леонидовна, кх-кхм, зайдите, пожалуйста, ко мне.

Опять? Она переглянулась с Зилей. Но не пойти не получалось.

— Да, Эдуард Владимирович, — проговорила Лена.

Вышла в коридор, а там внезапно очередка — три человека. Когда их только успели записать? Лена сделала непроницаемое лицо и направилась в кабинет генерального. А по дороге раз десять напоролась на коллег, и все почему-то на нее косились. Но так как на нее в последние несколько месяцев все время косились, Лена не стала заморачиваться, прошла к двери и постучалась:

— Можно?

— Кхм… Да, Гудкова, проходите, пожалуйста.

Генеральный как-то странно отводил глаза.

Ну все, подумала Лена. Опять какая-нибудь лажа. И тут он сказал:

— Елена Леонидовна, вы не могли бы провести мастер-класс?

— Что? — Лена так на него и вытаращилась.

— Э… — Сабитов оттянул галстук, как будто тот ему жал. — Елена Леонидовна. Вы у нас работаете на новой аппаратуре. Верно?

Она наконец сообразила, что тот имеет в виду физиотерапевтическую аппаратуру, предназначенную для тренировки и реабилитация мышц тазового дна.

— Да, — кивнула Лена.

— И как, успешно? — тут же переспросил Сабитов.

— Вполне.

— То есть, вы разобрались, — генеральный потер руки.

Она пожала плечами. Ну, если работает, то это как бы очевидно?

— Так вот, Елена Леонидовна, — сейчас генеральный просто сиял. — Потому я прошу вас провести ознакомительную лекцию для наших коллег из других филиалов нашей сети клиник!

Сети клиник?

— Когда? — спросила Лена, понимая, что ее снова припашут. — Мне ведь нужно знать заранее, чтобы планы свои скорректировать.

Боже, что она несла? Но да, черт побери.

— Я бы просил провести первую лекцию завтра с утра.

— Нельзя отложить?

Сегодня, между прочим, пятница. Завтра у нее выходной. А для выступления нужно подготовить хоть какую-то презентацию, не будет же она объяснять на пальцах.

— Нельзя, Елена Леонидовна, у нас будут иногородние, у них всего один день.

— Хорошо, — она поджала губы.

И вышла, гадая, кто ей эту «шабашку» подогнал.

— Ну что? — спросила ее медсестра Зиля, когда она вернулась.

— Да вот, — Лена расстроенно плюхнулась в свое кресло. — Надо готовить презентацию на завтра. А тут еще за дверью больные.

Зиля покосилась на дверь и сказала:

— Значит так, этих за дверью я беру на себя, а вы занимайтесь презентацией. А потом… — понизила голос и сделала страшные глаза. — Елена Леонидовна, вы же там были, поможете? Я сегодня иду в Zafir.

* * *

Удивительно, какие чудеса может творить женская солидарность.

Спустя три часа все было готово, и они с Зилей уже ехали к Лене домой за красным платьем и шпильками. Лифчик с пуш-апом, поясок, чулки — все это купили по дороге. И началось священнодействие — маска для волос, для лица, примочки. Лена колдовала над ней, красились, укладывали волосы, одевались.

Когда Зиля увидела конечный результат в зеркале, она была в шоке. В обычной жизни — среднестатистическая российская баба под сорок, уже год как в разводе, одинокая, неухоженная, практически без личной жизни. Сейчас на них из зеркала смотрела женщина-вамп.

— Неужели это я? — пробормотала Зиля, оглядывая свои ноги в тонких контурных черных чулках. — Да как же я?.. А вдруг я с каблуков свалюсь?

И тут Лене невольно пришли на память Маринкины слова, когда та напутствовала ее саму.

— Не свалишься, все будет хорошо, — сказала она. — Иди.