Шрифт:
Закладка:
В одну ночь мирные, ни в чем не повинные люди утратили свободу, родину и семью.
Первый начальник приказал трем воинам остаться в селении, чтобы завершить разгром. Воины добили раненых и, выхватив из костров горящие головешки, подожгли соломенные крыши хижин. Селение запылало одним гигантским костром. Удовлетворенные делом своих рук, бини ударили копьями о щиты и издали дерзкий победный клич, при звуках которого звери в лесу прижали уши.
Когда взошло солнце, на месте селения остались только тлеющие головешки да обгорелые тела убитых — осужденных стать добычей птиц, питающихся падалью. А место, где жили люди, их площадь, чистые улочки — все это скоро поглотит лес, заселит деревьями и кустами, навсегда скроет страшные следы кровавой ночи.
Глава IX
Ночной поход
Желание знать и помнить не менее сильно, чем желание есть и пить.
Из африканской сказки.
С тех пор как Жороми узнал, что ухув-элао, отлитые Игве-Ига, стоят на алтаре обба, его не покидало желание проникнуть во дворец и своими глазами увидеть работу Первого Мастера. Сначала это казалось ему невозможным. Потом он стал отчетливо представлять, как они с Эмотан пробираются во дворец, влезают на галерею и попадают в ту запретную и таинственную комнату, где находится алтарь предков Великого. Постепенно мальчик свыкся со своей мечтой, и она перестала казаться ему невыполнимой. Только как взяться за ее осуществление?
Уже несколько раз в течение этого месяца Жороми подходил ко дворцу и прикидывал высоту окружных стен. Стены были высокие, без выступов. Через них не перепрыгнешь даже при помощи длинного шеста. Пробраться в ворота тоже нечего думать: днем и ночью они охранялись вооруженными воинами, а мимо них и змея бы не проползла незамеченной. Неужели отказаться от задуманного? Нет, у Жороми был твердый характер. Он снова и снова, чуть ли не каждый день ходил вдоль стен, пытаясь найти хоть какую-нибудь лазейку. Однажды его поиски прервал грубый окрик:
— Эй, щенок! Что ты делаешь около дома Великого? Убирайся отсюда, да поживей!
Мальчик поднял голову. Из окна высокой башни высунулся стражник и грозил ему кулаком.
— Я только хотел посмотреть на эту красивую башню! — нисколько не обидевшись на «щенка», крикнул в ответ мальчик — до обид ли ему было, когда благодаря стражнику он увидел то, что поможет им с Эмотан попасть во дворец.
С кровли башни спускалась большая бронзовая змея. Она как будто ползла вниз, красиво извивая свое полированное тело. Не раз Жороми видел эту змею — через ее раскрытую пасть сливалась во время дождей вода. Не раз любовался мальчик нарядным узором чешуи. Но только сейчас ему пришло в голову, что змею можно использовать для входа во дворец. Подпрыгнув от радости, Жороми громко рассмеялся и, не слушая, что кричит ему вдогонку разгневанный страж, побежал прочь.
Очутившись в своем квартале, Жороми замедлил шаг. «Это должно случиться сегодня», — решил он. А уж если мальчик что-нибудь решал, то к осуществлению приступал немедленно. Поэтому он миновал свой дом, чинно, чтобы не вызывать подозрений, вошел в соседний и остановился посреди двора, отыскивая глазами Эмотан. Ее нигде не было видно. Конечно, можно было бы спросить у няни, сидевшей за ткацким станком, где Эмотан. Но этот путь показался Жороми слишком долгим. Гораздо быстрее сложить лодочкой ладони, приставить их ко рту и изо всех сил закричать: «Эмотан!», а потом еще раз: «Эмотан!» Эмотан пришла, лениво потягиваясь.
— Сегодня жарко, и я целый день лежу в тени. Зачем ты разбудил меня? — сказала она, зевнув.
Вместо ответа Жороми быстро приложил два пальца к губам, и сон как рукой сняло с Эмотан:
— Что-нибудь очень важное? Говори скорее.
— Тише, — перебил ее Жороми, — тише, — он наклонился к самому уху девочки и едва слышно прошептал: — Сегодня ночью мы проберемся во дворец.
— Правда? — радостно закричала Эмотан. — Ты меня не обманешь?
— Разве я говорил когда-нибудь неправду? — пристыдил ее Жороми. — Я сказал, значит так и будет. Только ты, смотри, не проговорись, а то нас не выпустят из дома.
— Никому не скажу, никому не скажу! — запела в ответ Эмотан и, схватив Жороми за руки, закружилась по двору.
— Тише ты! — Жороми сердито вырвал руки. — Разве ты не понимаешь, какая грозит нам опасность? Ведь дворец охраняют воины.
— Не боюсь, не боюсь, ничего не боюсь! — продолжала кружиться Эмотан.
«Хорошая она девочка, — подумал Жороми. — Хорошая и храбрая. С ней можно дружить». Эмотан остановилась, виновато улыбнулась и тихонько спросила:
— Когда?
— Ночью, когда все уснут в твоем и моем доме. Я буду ждать тебя за воротами. Приходи, — Жороми важно, как подобает мужчине, задумавшему серьезное дело, коснулся руки Эмотан, кивнул ей и пошел к выходу.
Эмотан не менее важно, чем ее друг, склонила в поклоне украшенную ракушками голову, но уже через мгновение ее веселая песнь звучала по всему дому.
Глубокой ночью дети приблизились ко дворцу и пошли вдоль стены к угловой башне. Они шли бесшумно, как ходят хищники по лесной тропе, Жороми впереди, Эмотан за ним. Ни одного слова не произнесли они по дороге. Эмотан знала, что Жороми все продумал заранее, и ни о чем не спрашивала.
Стена была длинной. Дети шли под ее укрытием, ступая с носка на пятку и стараясь дышать как можно тише. Эмотан оставила дома все бусы и браслеты, чтобы не выдать себя нечаянным звоном. Еще несколько шагов — и перед ними вырос едва различимый в ночной черноте силуэт высокой башни. Там, наверху, сидят стражники, и кто знает, не направлены ли их копья в дерзких гостей? Жороми старался не думать об этом. Мечта увидеть работу Первого Мастера заслонила собой опасность. Велев Эмотан прижаться к стене, он отвязал от пояса свернутую в кольцо веревку и, размахнувшись, бросил ее вверх, как не раз делал, взбираясь на гладкий ствол пальмы. Веревка раскрутилась, описала в воздухе дугу и с легким стуком обвилась вокруг бронзовой змеиной головы. Нижний конец веревки дернулся в руке мальчика и задрожал, как туго натянутая тетива лука. Дети