другом. Только после многих лет на поверхности Дзирт смог оглянуться назад на время, проведенное со своим отцом, и понять, почему он был другом. Это была единственная семья, которая была у Дзирта. Это была единственная радость, на которую он мог надеяться в подобной ситуации. Но этому не суждено было сбыться. Он убил своего отца.

Когда Вирна вызвала его из его комнаты, Дзирт увидел ненависть в ее глазах. Зак никогда не нравился ни одной из его сестер, но Дзирт предполагал, что это из-за его богохульных заявлений и святотатственных верований. Судя по тому, что он видел до сих пор, эта его версия была такой же близкой последовательницей Ллос, как и любая другая в городе. И все же Вирна презирала его. Ах, нет места лучше дома.

За те часы, что он только что провел в своей комнате, Дзирт обдумал свою ситуацию настолько хорошо, насколько мог. Он не мог представить, как какая-либо его версия могла убить Закнафейна, но потом он вспомнил, когда в последний раз видел своего отца живым. Тогда они сражались не на жизнь, а на смерть. Они сражались за жизнь эльфийского ребенка, которого Дзирт предположительно зарезал. Один из них наверняка погиб бы в той схватке, если бы Дзирт не закричал, что ребенок все еще жив. Дзирту не нужно было слишком долго думать, чтобы понять, почему битва в этой реальности закончилась не таким образом.

У него также не было Гвенвивар. А почему она должна была быть? Этот Дзирт не считал пантеру более особенной, чем Мазой, маг, которому она принадлежала. Гвен сражалась на его стороне, но он, вероятно, попросил ее выследить и убить гномов, как это сделал бы хороший дроу. Для пантеры никогда бы не пришло время выбирать хозяина, кроме того, кто держал ее статуэтку. Дзирт не сражался за нее, потому что этот Дзирт не желал иметь друзей.

Дзирт также понял, каково должно быть его положение в городе. Дзирт боролся против всего лучшего, что мог предложить этот город, как в его собственной реальности, так и, очевидно, в этой. Сейчас, когда он шел по коридору, его мышцы перекатывались, а походка была быстрой и легкой, он знал, что в городе не было ни одного дроу, который смог бы продержаться против него и десяти секунд. Должно быть, он бесценен для этого Дома. Вероятно, именно поэтому его позвали вместе с сестрами на встречу в приемные покои Матери Мэлис.

Остальная часть его семьи ждала там - по крайней мере, остальные женщины в его семье. Мэлис была там с Бризой и Майей. Все смотрели на него с презрением, кроме его матери. Она на самом деле улыбнулась ему.

- Рада, что ты смог присоединиться к нам, - сказала она с ноткой сарказма в голосе.

Очевидно, это была запланированная встреча, о которой Дзирт не помнил.

- Мои самые искренние извинения, - ответил Дзирт, низко кланяясь. - Мои мысли были заняты другими вещами.

- А что может быть важнее дел этого Дома? - спросила она, заинтригованная тем, каков будет ответ.

- Дела тех Домов, которые стоят выше нас, - ответил Дзирт, быстро соображая.

Мать Мэлис рассмеялась. Она не думала, что на этот вопрос будет правильный ответ. Она ошибалась.

- Тогда ты в подходящем настроении для этой встречи. - она повернулась к остальным присутствующим детям. - Дом Бэнр беспокоится. Они знают, что они больше не единственная сила в этом городе. Мы шестые, но они знают, что мы сильнее всех остальных.

При этих словах Дзирт поднял голову. Они были шестыми. Подняться на две позиции всего за тридцать лет было очень впечатляюще. У Дзирта возникла шальная мысль, что, во многом, виноват в этом именно он.

- В следующем году наступит время, когда мы бросим им прямой вызов за власть над этим городом. Никто не встанет у нас на пути. Дом Бэнр слишком долго правил этим городом. Наши число и сила растут с каждым месяцем, а их уменьшаются. Им нужно будет быстро уладить все распри, прежде чем чаша весов окончательно склонится в нашу пользу.

- Тогда мы должны обратиться к Ллос и найти в этом ее волю, - сказала Бриза. - Наш успех показал, что она на нашей стороне, а проблемы Дома Бэнр доказывают, что это так, но у Ллос могут быть другие планы по их краху.

- Нет, - сказал Дзирт. - Ллос требует разрушения и хаоса. Мы должны напасть первыми.

- Ты сумасшедший, - ответила Майя. Она и остальные его сестры уставились на него, но Дзирт заметил, что они не потянулись за своими хлыстами.

Если бы он сделал такое смелое заявление в прошлом, его бы жестоко избили. Дзирт хотел знать, какое положение он занимает в Доме, теперь он знал. Перед их матерью Дзирт был равным. Ему было интересно, как далеко это зашло.

- Мы должны напасть первыми и ранить их. Затем, прежде чем они даже закончат считать свои потери, мы нанесем им окончательный удар.

Бриза рассмеялась:

- Ты точно сошел с ума. Чтобы уничтожить другой Дом, ты должен сделать это быстро и бесшумно. Не может быть никаких фаз атаки. Война должна состоять только из одного сражения. Другого пути нет.

Дзирт встал и пристально посмотрел на свою сестру.

- Это не обычная война. Я говорю не об уничтожении Дома, я говорю о захвате города. Если мы нападем молча и тайно, сохранив нашу личность неизвестной, тогда мы займем пятое место в городе и своими действиями укрепим второй Дом. Это нападение должно стать достоянием общественности остального города. Все должны знать, что мы заявляем свои права.

Теперь Бриза действительно потянулась за своим хлыстом, и Дзирт подумал, что, возможно, перестарался. Мэлис вмешалась, прежде чем дело дошло до применения оружия.

- Как? - спросила она, жестом приказав своей старшей дочери на мгновение отойти. - Как нам победить Дом Бэнр? - спросила она своего сына.

- У меня есть план, - солгал он.

- Какой? - настаивала Мэлис, судя по ее тону, ей не