Шрифт:
Закладка:
— Я решил устроить себе практику, — произнес Рус, выпрямившись. — Мы же тут ради того, чтобы научиться чему-то новому.
— Да, но причем тут взбалмошная баронесса и небольшой кровавый террор? Ты же ведь не собирался становиться… — тут Роуль обернулся и удивленно уставился на ученика. — Ну не-е-е-е-ет!
— А вот и да-а-а-а-а, — съязвил ученик. — Сегодня же Юлиана Лордейл объявит о нашей помолвке, а через три дня мы официально объявим о нашем браке. Я становлюсь бароном Лордейла и практикуюсь в управлении землей Лордейла. Можно повоевать, можно усилить поля и урожаи крестьян, а можно и начать штамповать артефакты, чтобы сделать непобедимую армию, способную подчинить все вольные баронства. Вагон практики!
— Ты! — хватая ртом воздух, произнес упырь. Он в одно мгновение оказался у самого лица ученика. Он смотрел красными от безумной крови глазами на ученика. — Ты! Как ты посмел! Я старался, планировал, а ты… Ты украл мою идею!!!
— А еще тут можно открыть кондитерскую. — произнес Рус, выдержав каменное лицо.
Противостояние взглядов длилось всего секунду, но Роуль дрогнул. Пелена спала с глаз, и ученик продолжил наступление.
— С глазированными булочками и новыми тортиками, — продолжил Рус. — Возможно даже с помощниками, чтобы объемы были достаточными.
— И эклерами, — проглотив слюну, произнес упырь.
— И эклерами, — согласно кивнул Рус. — В конце-концов, мне надо где-то учиться управлять большим количеством людей. Да и новых рецептов…
Упырь отстранился и оглядел кровавую баню, которую устроил в центральном донжоне.
— Так, — произнес учитель, подойдя к истекающему кровью Ману. — Начать надо с главного…
Одно движение острейших когтей отделило голову от тела. Крик тут же прекратился, а упырь припал к ране, высасывая остатки крови.
— М-м-м-м… кисленький! Хойсо! Хойсо, выходи, я знаю, ты тут! — закричал он после того, как выпил самое вкусное.
Стоило черту появится, как Роуль заявил:
— Хойсо! У нас новый промежуточный проект!
— Ты решил сожрать все вольные баронства? — без энтузиазма поинтересовался черт.
— Нет! Мы строим кондитерскую!
— И как она? — с усмешкой спросила Тук.
Рус удивленно уставился на девушку. Та занималась изготовлением очередной порции зелий.
— Ты о чем?
— Как эта Юлиана в постели?
Рус вздохнул.
Ситуация с женитьбой оказалась тем еще странным мероприятием. Нет, Рус и раньше знал, что свадьба — это большой праздник и огромные хлопоты для тех, кто женится. Но парень даже не представлял, насколько это хлопотно было для знати.
Помимо всеобщего праздника, который проводился не в замке Каменный цветок, а в городе, носившем имя рода Лордейл, свадьба сопровождалась трехдневным сидением на троне. В это время в город съезжались все старосты подчиненных деревень и клятвенно выражали свою верность и восхищение супругом и новым господином Лордейлом. Все это сопровождалось подарками в меру сил.
— Как в постели себя может вести девственница? — спросил Рус.
— Ну-у-у-у-у-у… — протянула девушка, переливая черный раствор во флакончик. — Может у нее что-то особенное есть.
Рус отложил инструмент, которым наносил руны на серебряную пластину для наемников, и спросил:
— У нас ведь деловые отношения?
— Да. А что?
— У меня ощущение, что ты ревнуешь, — уверенно произнес Рус.
— Вот еще, — фыркнула девушка и резко сменила тему: — А зачем ты вообще полез в эту свадьбу?
— Хочу попробовать управлять большим количеством человек, — пояснил Рус. — Я вообще не представляю, как служить городу магом и что нужно делать.
— И как? Сейчас стало понятнее?
— Нет. Пока я не вылезаю с приемов от соседей и других «дальних родственников», желающих выяснить, кто я такой.
— Позавчера ты кое-кого сжег, — напомнила ему Тук.
— Это были Грофманы. Приехали с поздравлениями. Старший Грофман облапал Юлиану, а старший пытался вызвать меня на дуэль. Я специально спросил у Юлианы. При всем том, что это дальние родственники, подобное поведение считается оскорблением.
— Я не об этом, — покачала головой Тук. — Я о том, что у тебя не все время идут приемы.
— Да, еще ночью, после «исполнения супружеского долга» меня тиранит Роуль со своими бытовыми плетениями, — раздраженно ответил Рус. — Не знаю, на кой черт мне эти бредовые плетения на нейтральной силе, но это жутко бесит постоянно не высыпаться. С утра ведь очередной гость припрется.
— Жизнь барона оказалась не настолько легкой? — хмыкнула ведьма и зажала в руках флакон, наполняя его тьмой.
— Бред. Полный бред, — кивнул Рус и снова взялся за инструмент. — Я до сих пор не знаю, сколько приносят налогов деревни. Не представляю, что происходит на землях, но зато увидел всех родственников. Даже тех, кого лучше не видеть.
— А старый барон? — спросила Тук, беря в руки следующий флакон. — Он как дела вел?
— Судя по тому, что я слышал от Юлианны — он их вообще не вел, — фыркнул Рус. — Он все свалил на своих помощников и преспокойно занимался трепом с родней, называя это политикой.
— Участь благородных, — кивнула Тук. — Многие вельможи этим и живут.
— Расскажи это вельможам из Чергона. Они тебе расскажут, чем живут.
— Ты сравниваешь несопоставимые вещи. Вельможи Чергона до сих пор работают в поте лица только потому, что их рода появились совсем недавно. Пройдет поколение или два, и они станут такими же. Ленивыми, взбалмошным и высокомерными.
— Возможно ты и права, но… я таким быть не хочу.
— Это твое право, — пожала плечами девушка и, наполнив флакон силой, поставила его в корзину к остальным. — Ты же барон Лордейла. Ты тут по сути самый главный. Тебе и решать, как тут и что будет.
Рус, уже приступивший к последней руне, задумчиво взглянул на серебряную пластину и кивнул.
— Все будет по-моему! — заявил он и продолжил доводить руну.
* * *
— Оставьте нас одних, — произнес Рус, придвинув к себе тарелку.
— Простите, господин? — склонился слуга, подававший блюда.
— Оставьте. Нас. Одних. — надавил парень, ощущая, как излишняя официозность и манеры слуг начинают раздражать.
— Но как же третья смена блюд и…
— Принеси горячее, оставь на столе и убирайся, — не стал скрывать своего гнева Рус.
Слуга молча еще раз поклонился и вышел из зала, когда он вернулся с большим блюдом горячего и поставил на стол, то еще раз кинул взгляд на Юлиану. Та спокойно продолжала есть, словно ничего не случилось.
