удивленно вздернул брови, Лав нервно улыбнулась.

— Ах, я мало что помню о той ночи, алкоголь плохо на меня влияет.

— А, так ты поэтому отказалась идти в паб? — понимающе кивнул Эрик.

— Ага, — согласилась девушка, — и поэтому тоже.

— Ну, мы и так прекрасно проведем время, — широко и лучезарно улыбнулся Эрик. Щеки Лавинии слегка зарделись, ресницы затрепетали, и она кивнула.

После кафе они долго гуляли по улицам, держась за руки, встретили множество знакомых, вместе веселились, а ближе к полуночи Эрик отвел Лавинию на чердак одного трактира во владении его отца. Оттуда открывался прекрасный вид на город.

Туроль всегда поражал девушку. Тогда, когда другие города с наступлением темноты погружались во мрак, Туроль наоборот расцветал. Зажигались магические фонари, распахивали свои двери таверны. Центр города сиял огнями, а окраины погрузились в сон.

Бескрайнее черное небо раскинулось на Туролем, усыпанное мириадами мерцающих звезд. Лавиния наслаждалась видом, Эрик подобрался к ней сзади и приобнял со спины. Девушка доверчиво откинулась на его грудь, млела от чужого тепла.

Они молчали. Парень мягко и осторожно поглаживал ее плечи, талию, утыкался носом в волосы и ухо. Лав все позволяла, даже играла с чужими пальцами своими. Эрик прижался губами к ее щеке. Девушка собрала всю свою смелость и решимость и развернула голову, чтобы в следующий миг их губы встретились.

Это был первый поцелуй в ее жизни. По крайней мере тот, который она помнит. Было горячо, приятно, но в то же время почему-то страшно. Или то было волнение. Лавиния радовалась, что в темноте не видно, как сильно покраснело ее лицо.

Эрик был предельно нежен, девушка плыла от его умелых сдержанных ласк. Все было так незнакомо-знакомо, и она уверилась, что именно с ним провела ночь выпускного чародеев. В груди вместе с сердцем пульсировала любовь, тело казалось таким легким и расслабленным, но в то же время полным энергии, словно она вот-вот сможет полететь подобно птице.

Воздух между ними все сильнее сгущался и нагревался от возрастающего желания. Прикосновения становились все смелее и жарче.

— Ах, погоди, — выдохнула Лавиния, — у нас куча времени впереди.

— Нет, совсем не так, — Эрик покрывал шею девушки обжигающими поцелуями.

— Почему? — ее голос звучал соблазнительно хрипло, тело напряглось, а мозг отвлекся от приятных ощущений.

— Через два месяца я выпускаюсь, — он крепче сжал ладонями талию Лавинии. — А потом я буду работать под началом отца.

— Где же мое место в этой картине? — она чувствовала, как разбивается мечта словно стеклянная ваза, а острые мелкие осколки больно впиваются в сердце. Лав хотела слышать объяснения, хотела, чтобы Эрик убедил ее в том, что она всегда будут вместе.

— У нас есть два месяца, — продолжал свои ласки парень, в то время как девушка чуть ли не плакала. Она так верила, так надеялась на лучшее, а сейчас у нее не осталось ничего, кроме боли. Лавиния твердо отстранилась.

— Я на такое не согласна, — дрожащим голосом произнесла она, изо всех сил стараясь сдержать слезы. Эрик непонимающе нахмурился.

— Почему? Нам же хорошо вместе, и будет еще лучше, — он попытался поцеловать ее, однако Лавиния закрыла его рот ладонью и отвернулась. Она глядела куда-то за спину парня, понимая, что если посмотрит в его светло-голубые глаза, то точно разревется.

— Я плохо помню ночь выпуска чародеев, — глухо произнесла девушка. — Однако на утро мне пришлось бежать со второго этажа четвертого крыла четвертого мужского общежития.

— М? — Эрик попытался прижать к себе девушку, однако та отпиралась.

— И после этой ночи со мной кое-что случилось, — Лавиния наконец посмотрела возлюбленному в глаза. — Я беременна.

Она наблюдала, как расширились глаза Эрика, в них было изумление и недоверие. Она с замиранием сердца ждала реакции: радости при самом прекрасном раскладе. Однако удивление быстро сменилось смирением. Эрик осторожно отодвинулся, и Лавиния в миг почувствовала себя брошенной и замерзшей.

Парень неловко засмеялся и почесал затылок.

— Хм, хах, да уж, — он на некоторое время замолчал. — Пожалуй ты права, такое и меня не устраивает. Чтобы избежать недопониманий, я не спал с тобой и не могу быть отцом твоего ребенка. Ты красивая и интересная девушка, однако я не решался к тебе подойти раньше. Но скоро выпуск и я решил попробовать. Я не планировал заводить серьезные отношения. Так что прости, но нам лучше остаться друзьями.

Лавиния чувствовала опустошение, внутри словно что-то оборвалось. Она сумела улыбнуться и кивнуть.

— Ты прав, так и поступим, — ее голос звучал на удивление спокойно, девушка поднялась на ноги. — Спасибо, что был все это время со мной, мне было приятно. А сейчас я, пожалуй, пойду, мне многое надо обдумать.

Эрик не стал ее останавливать, хотя она этого отчаянно желала. Лав не чувствует ничего, кроме болезненной пустоты. Она не помнила, как добралась до своей комнаты. Клоди взволнованно вскочила со своего места, когда увидела ее.

— Лав! Что случилось? — она заключила подругу в объятья, и тогда Лавиния разрыдалась. Она задыхалась от плача и не могла отпустить Клоди. Девушки еле как переместились на ближайшую кровать. Клоди ничего не спрашивала, лишь успокаивающе гладила по волосам и спине.

Спустя некоторое время плач начал утихать. Подруга подала Лавинии стакан воды, и та жадно выпила все.

— Спасибо, — гнусаво прохрипела она и вновь уткнулась лицом в плечо Клоди. — Он…

Объяснить произошедшее ранее было невыносимо тяжело, слезы непроизвольно текли из глаз, а слова не желали выходить из рта.

— Он… не планировал серьезных отношений, — еле как выдавила девушка и с новой силой разрыдалась. Глаза Клоди вспыхнули ненавистью и яростью, но она лишь крепче обняла подругу.

— Ну и пускай идет он болотом, — лишь проворчала девушка.

Глава 12

Все выходные Лавиния провела у себя в комнате. Она даже отказывалась выходить в столовую, и Клоди приходилось с помощью магии доставлять ей еду. Девушке нужно было время, чтобы отказаться от своей любви.

Первая влюбленность оказалась скоротечной, несчастной и болезненной. Неприятный, но нужный в жизни опыт. Лавиния даже не чувствовала разочарования или ненависти. Просто… она устала.

Девушка много плакала и много спала. Все два дня. А потом она начала приходить в себя. Не велика потеря, с Эриком они знакомы всего ничего. Как сошлись, так и разошлись. Без обязательств и проблем.

На протяжении двух дней Лавиния убеждала себя в этом, и в первый будний день она уже чувствовала себя нормально. Хотя видеться с Эриком пока не хотелось. Впрочем, тот словно испарился, ни в саду, ни в столовой не было и его следа.