сам занял позицию напротив мишени.

У Лавинии в одно мгновенье закружилась голова. Слишком много событий за день, слишком много мыслей и догадок. Рихтер Леманн жил в том же отделении, что и Эрик. Он тоже мог быть отцом ее ребенка. Пускай в это слабо верилось.

Состязания на сегодняшний день закончились. Закончились победой, сокурсники кричали и радовались, упивались своим первенством. Лавиния же как будто находилась вдали от всеобщего шума. Словно за стеклом. Она могла видеть только Рихтера Леманна, который все так же неотрывно глядел на нее.

— Поздравляю, ты была великолепна, — за спиной девушки появился Эрик, который легко приобнял ее за плечи. Лавиния тут же посмотрела на него. Стоило снова взглянуть в сторону Рихтера, как она заметила, что тот нахмурился, поджал губы и вскоре отвернулся.

— Ага, ты тоже был хорош, — растерянно ответила она. Командир сегодня был слишком уж странным. Однако рядом с Эриком Лавиния быстро забыла об Рихтере. Они вдвоем поужинали, а после прогулялись до ипподрома.

Послезавтра тут будут проводиться последние состязания. Завтра же будет долгий день рукопашных боев. Лавиния не планировала туда приходить, однако Эрик сказал, что будет рад, если она будет наблюдать за его боем. Конечно, девушка согласилась.

Следующим утром большинство воинов собрались на тренировочной площадке. Сегодня будут проведены три типа состязаний: рукопашный бой, ножевой бой и командное сражение. От каждой роты было выдвинуты пятьдесят человек, цель каждого — за минуту обезвредить противника, то есть повалить на землю и не дать подняться.

Лавинии не очень сильно хотелось тут находиться. На не выспалась и с самого рассвета ее мучила тошнота. Она пересилила себя, чтобы понаблюдать за Эриком, однако его очередь настанет нескоро. Находясь по разные стороны площадки, они лишь переглядывались друг с другом, парень кокетливо подмигивал и ухмылялся ей, заставляя девушку краснеть.

Впрочем, краска быстро сходила с ее лица, Лавиния стискивала зубы, собирая все силы, чтобы стоять твердо и ровно. Слабость неприятной тяжестью разливалась по ее телу, и девушка не могла думать ни о чем другом, как поскорее вернуться в свою комнату.

Никто не замечал ее состояния. Никто, кроме Рихтера Леманна, отношение к которому за последние дни стало совсем неясным.

— Тебе не обязательно тут находиться, — сказал он достаточно тихо, чтобы только Лавиния слышала его. — Возвращайся к себе.

— Я хочу посмотреть, — чисто из принципа упрямилась девушка. Никакой особой реакции ее колкость не вызвала. Командир лишь оглядел ее с ног до головы.

— Ты выглядишь так, словно вот-вот свалишься с ног.

— Я в порядке, — настаивала она. Тогда Рихтер чуть наклонился к ней.

— Если не пойдешь сама, я унесу тебя отсюда, — взгляд его был предельно серьезным. Лавиния понимала, что он не шутит. Оказаться в центре внимания ей не хотелось, поэтому девушка послушно отступила и вернулась в свою комнату.

Она была в смятении. Ей так нравился Эрик, она была почти уверена, что именно с ним провела ту злополучную ночь. Однако теперь Рихтер Леманн стал вести себя по-другому, словно он заботился о ней. Это сбивало с толку. Лавиния уже ничего не понимала, она так устала. Ей просто хотелось спать. Веки стали слишком тяжелыми, чтобы держать их открытыми, и Лавиния быстро уснула.

Проснулась она голодной и с тяжелой головой. Солнце уже садилось, так что соревнования, скорее всего, уже закончились. Лавиния почувствовала укол сожаления от того, что она не смогла лицезреть навыки Эрика. Впрочем, также она была рада, что послушалась Рихтера и вернулась в общежитие.

Клоди, похоже, уже ушла в столовую и не стала будить подругу. Девушка решила встретиться с ней там. Однако у входа в общежитие ее поджидал Эрик. Он выглядел искренне обиженным и расстроенным.

— Ты ведь обещала посмотреть на меня, — как бы невзначай проговорил воин. Лавиния успокаивающе погладила его по плечу.

— Прости, я правда хотела остаться, однако мне стало плохо, и я ушла, — мягко сказала она. — Завтра я точно буду смотреть только на тебя.

— Очень на это надеюсь, — тут же расплылся в улыбке Эрик и наклонился к ней. — Я сегодня был очень хорош. Участвовал во всех боях и везде выиграл.

— Ах, поздравляю, — теперь она еще сильнее сожалела, что не смогла посмотреть бои. Однако завтра будет легче. На ипподроме есть трибуны, на которых девушка сможет посидеть, если вновь станет плохо.

Пара вместе направилась в столовую, смеясь и дурачась. В какой-то момент Лавиния заметила уже знакомую белокурую головку и тонкую фигурку. Она весело поздоровалась с опять куда-то торопящимся чародеем.

— Он постоянно оказывается рядом с тобой, — недовольно пробормотал Эрик. Девушка рассмеялась.

— Ох, так ты как же постоянно оказываешься рядом со мной.

— Это другое, — обиженно насупился парень. — Я за тобой ухаживаю, а он ошивается вокруг, словно одержимый.

— Да брось, — смутилась Лавиния. — Академия не такая уж и большая, я со многими сталкиваюсь, как и ты. Просто не у всех столь примечательная внешность, как у него. Вот нам и кажется, что он постоянно рядом.

Эрик на ее слова лишь тихо хмыкнул, однако по нему было видно, что он не согласен с Лавинией, однако спорить не стал.

Следующий день стал самым праздничным и расслабленном за время общих соревнований. Участники удобно устроились на трибунах, чтобы лицезреть скачки и рыцарский турнир. Лавиния узнала, что вчера их роту оттеснили на третье место и вперед вышел третий курс. Она немного расстроилась, но все же была рада за Эрика.

Состязания начались со скачек. В отличие от строгих скачек, за которыми любят наблюдать аристократы, их отличались особой контактностью. Один наездник мог попробовать скинуть второго, если сзади на расстоянии двадцати метров не было других лошадей. Запрещалось так же как-либо вредить скакунам. От каждой роты выступало по два наездника, нужно первым проскакать четыре круга.

Прозвучала отмашка, и лошади безудержно бросились вперед. Лавиния была поглощена просмотром состязания, когда рядом с ней присел Рихтер Леманн. Он был одет в темные стеганые одеяния, поверх которых надевали рыцарские латы. Своеобразная дань прошлому.

— Ты в порядке? — спросил он после молчаливого приветствия кивком головы.

— Да, сегодня мне гораздо лучше.

— Твое самочувствие связано с твоей болезнью?

— Да, периодически самочувствие ухудшается, однако ничего серьезного, — ее беззаботный тон был весьма искренним, однако Рихтер не перестал хмуриться. Как будто он правда был обеспокоен ее состоянием.

— Береги свое здоровье и следуй предписанием целителей, — после недолгого молчания проговорил он. Лавиния ничего не сказала. Так они и сидели в тишине. Было так странно так спокойно находиться рядом с Рихтером. Без перепалок и прочего. Может быть, он