Вам про это поведаю я.

Юля влюбилась в Романа.

Это классно. Берусь доказать.

Ведь теперь она, как ни странно,

«Самостийку» даст списать.

А Роман даст списать Наташе.

Он ведь по уши в Натку влюблён.

А Наташа списать даст Саше,

Саша – Нине, а уж Нинон

Даст, наверно, списать Алёше,

Потому что мы с ней друзья;

Потому что Лёша хороший

И его не любить нельзя.

А Лёша напишет балладу,

И любовь будет он прославлять,

Когда тройку увидит в тетради,

Хотя Юля получит пять.

Это был оглушительный успех. Таких оваций не слышал ни один советский поэт того времени. Во всяком случае, в таком возрасте. Это было признание. Многие стали переписывать всё, что я теперь выдавал. Я легко и молниеносно достиг широкой известности в узких кругах. Моей популярности в школе мог позавидовать любой живой и мёртвый классик. Я не преувеличиваю.

Меня охватила звёздная болезнь. Местами переходящая в манию величия.

Я поверил в свою исключительность. Стал поглядывать на одноклассников свысока. Не явно, конечно, но вполне заметно. Даже в