Подъехав к воротам своего дома, она вышла из машины, чтобы отпереть гараж и застыла, как вкопанная, не дойдя всего пару шагов до калитки.

— Господи, — воскликнула она. — Откуда ты здесь, чудо?

Прижимаясь к мокрым доскам, сидел с самым несчастным видом грязный и замёрзший щенок, с надеждой и доверием, идущим авансом, глядя на неё своими глазёнками-бусинками.

Дина присела на корточки и, протянув руки, осторожно и бережно взяла щенка в тёплые ладони. На глаза навернулись непрошенные слёзы. Прижав к себе крошечное существо, голодное, замёрзшее, нуждающееся в заботе и ласке, она поспешила в дом, приговаривая:

— Сейчас, сейчас, малыш. Сейчас помоемся тёплой водичкой, согреемся… Всё будет хорошо…

* * *

— Мы не ошиблись, — улыбнулся Марк.

Амелия тоже улыбнулась. Но, скорее, не его словам, а тому, как дрогнул его голос. Этот парень нравился ей всё больше.

— Да… Вот и встретились два одиночества, — задумчиво проговорила она, сама не зная, кого имеет в виду — Даину со щенком или себя и Марка.

И вдруг, взглянув на парня, удивлённо вскрикнула:

— Марк! Что с твоими волосами?!

Парень недоуменно потянулся пальцами к виску, тронул свои короткие жёсткие волосы и настороженно спросил:

— Что?!

— Ты седой, — растерянно ответила девушка. — Совсем седой…

Глава 11

Смотрящий остановился перед белой деревянной дверью, постучал и, дождавшись ответа, аккуратно толкнул её от себя.

— Вызывали, шеф?

Сидевший за письменным столом седовласый строгий мужчина коротко кивнул:

— Входи.

Он шагнул в кабинет и взгляд его упал на ещё одного посетителя, которого, он сначала не заметил.

Одетый во все чёрное, сухопарый и жилистый мужчина сидел в кресле напротив шефа, закинув ногу на ногу. Одна рука, украшенная перстнем с обсидианом, покоилась на набалдашнике золотой трости, а другой он в этот момент поправлял упавшую на лоб прядь волос цвета соли с перцем. На тонких губах играла наглая и самоуверенная усмешка, а в чёрных, будто сама бездна, глазах светилась брезгливость и насмешка. Но в то же время было в этом взгляде и откровенное любопытство.

Смотрящий внутренне содрогнулся, стараясь ничем не выдать своих чувств.

— Ну, как там наши испытуемые? — спокойно спросил Шеф.

— Ничего нового, — пожав плечами, бесстрастно ответил Смотрящий. — За подопечной своей они по пятам не ходят — деликатничают, видите ли. Внушить ей что-то своё даже не пытаются уже… А! Разве что собачонку вот ей подсунули — сама бы она по судьбе никогда с ней встретилась. Этому щенку вообще была уготована смерть от переохлаждения. Но эти двое его заметили…

— Я что-то не пойму, — сдвинул брови Шеф. — Ты недоволен спасением жизни? Пусть собачьей. Но ЖИЗНИ!

Смотрящий не на шутку растерялся.

— Но, шеф, нельзя ведь вносить изменения в Книгу Судеб! Правила. Это же только Ваши полномочия.

Посетитель в чёрном злорадно хмыкнул. Но Шеф даже не посмотрел на него.

— Если к добру и во благо — то можно, — всё также спокойно произнёс он. — Это всё?

— Но, шеф, они ведь не справляются с заданием, — уже совсем неуверенно сказал Смотрящий. — Может, сказать Наставнику…

— Не стоит, — негромко, но твёрдо прервал его седовласый мужчина.

— Действительно, — алчно усмехнулся Посетитель. — Давайте лучше их сразу ко мне.

— Обойдёшься, — лучезарно улыбнулся в ответ Шеф. — Для тебя и так чудиков хватит.

И, обращаясь к Смотрящему, кивнул:

— Свободен.

* * *

— Всё-таки, мы молодцы, — с улыбкой сказал Марк, наблюдая, как щенок, терпеливо сидевший в тазике, становится белоснежным.

— Особенно ты, — подмигнула ему Амелия. — Привести его сюда была твоя идея.

— Что есть — то есть, — расплылся в довольной улыбке парень.

— А ты ещё и скромный такой!

Напарники рассмеялись. Щенок, повернув мордочку, взглянул на них и обоим почудилось, что в этих глазах они прочли благодарность.

* * *

Эта неделя пролетела для Дины незаметно. Прогулка с утра, завтрак для себя и маленькой Беллы — щенок всё-таки оказался девочкой, в обеденный перерыв походы в ветклинику на осмотры и прививки, вечером — штурм супермаркетов и магазинов для животных. Но это были приятные хлопоты. И теперь ей не терпелось вернуться поскорее домой, потому что там её ждало это маленькое белоснежное чудо.

Люся позвонила ей после полудня пятницы.

— Ну, что, подружка, на выходные ко мне? — весело прощебетала она в трубку.

Диана улыбнулась.

— Нет, Люсь у меня же Белочка теперь, — так она ласково звала свою питомицу.

— Так я вас обеих приглашаю! — засмеялась Люся. — Пусть твой ребёнок с моими поиграет. Они у меня животных не обижают, я насчёт этого строгая.

— Я знаю, — усмехнулась Дина.

И тут ей пришла в голову отличная идея.

— Люсь, а давайте, вы с малышами ко мне приедете? Погодка как раз сухая стоит, пожарим колбаски на костре, двор большой — детям порезвиться есть где.

— О! Ну, ты сама напросилась! Не пожалеешь?

— Не пожалею. Когда за вами заехать?

Не успела она положить трубку, как в дверь постучали.

— Да! — крикнула она.

Улыбка медленно начала сползать с её лица.

— Что тебе здесь нужно? — холодно спросила она.

Осунувшийся и, будто даже похудевший, Гриша помялся у порога, переступая с ноги на ногу, потом всё же набрался смелости и прошел к её столу.

— Дин, давай поговорим?

— Я не хочу с тобой разговаривать.

Гриша неуклюже сел напротив неё и жалобно заглянул в глаза.

— Я не хочу разводиться.

И, помолчав, добавил:

— Давай попробуем всё начать сначала? Ну, Дин, не всегда же у нас всё было плохо! Были же счастливые моменты!

Первым побуждением Дианы было в грубой форме высказать всё, что накопилось, надавать тумаков и оплеух, и выставить за дверь.

Но сдержав себя, она задумалась.

Счастливые моменты? Она попыталась их вспомнить, но нет. Кроме дня свадьбы. Единственный день, когда она была влюблена, полна светлых надежд и счастлива. А потом? Что было потом? Она не помнила. Всё стёрла бесцветная серая рутина. Они не гуляли, не ездили в отпуск, не ходили на пикники. Ведь Гриша всё время сидел у своего компьютера, а она работала, за исключением выходных, которые иногда проводила с подругой. Но поскольку Люся с Гришей друг друга не переваривали, сводить их вместе было нельзя. Получается, что если и были в её жизни светлые моменты за эти десять лет — то связаны они не с мужем, а с подругой.

— Гриш, — как можно спокойнее произнесла она. — Ты когда-нибудь пробовал склеить разбитую чашку или тарелку?

Он тупо смотрел на неё пустым взглядом.

— Пойми, даже если ты попытаешься склеить — останутся трещины. И такая вещь долго