Шрифт:
Закладка:
– Не знаю, – огорчённо вздыхает мама. – Она вернулась час назад вся в слезах, но мне и слова не сказала.
Они говорят о чём-то ещё, но я не хочу их слушать. Я хочу тишины. В лес хочу. Хочу, чтобы только природа и я. Больше никого.
Шаги за дверью приближаются с каждой секундой. Я прячусь под одеяло, укрываясь с головой. Я знаю, что сейчас произойдёт. Знаю, а потому сильнее зажмуриваю глаза и пытаюсь ровно дышать.
Дверь открывается. Тишина. Секунда. Две.
Подходит не слышно, но я знаю, что он здесь. Стоит совсем близко. Рядом. Я чувствую его запах. Сандал. Бергамот. Терпкий, цитрусовый аромат. Вкусный, но сейчас не очень. Сейчас я дышу не им. Задыхаюсь болью.
Под массой его тела провисает матрас. Медлит. Легко касается моей спины:
– Конфетка, у тебя всё хорошо? – ласково произносит, но я молчу. – Мама сказала, ты уже лежишь так целый час.
Я не выдерживаю.
Всхлипываю.
Предательские эмоции, чтоб их побрали черти.
– Диночка, – стаскивает с меня одеяло.
Разворачивает лицом к себе. Отводит в сторону прилипшие волосы. Гладит скулу.
Нежные касания, трепетные. Мне должно быть приятно. Должно успокаивать, но нет...
– Ты плачешь, мой ангелочек? – волнуется. Заглядывает в глаза. Не понимает причин. А потом.. Замечает. Вмиг становится хмурым. Грозовые тучи, а не Давид. – Что это такое?
Проводит извилистую линию по щеке. Той, что ударил Дамир. Остался след. Некритично, но не спрятать. Да только меня не пугает отметина, она ничто по сравнению с тем, что творится в моём сердце.
– Ударилась, – отвечаю осипшим голосом.
– Или ударили? – хмурит лоб, щурит глаза. Не верит. – Что происходит? Дин... Ты не отвечаешь на мои звонки, избегаешь встречи. А теперь вот это. Как всё понимать?
– Никак. Не понимай, – равнодушно пожимаю плечами.
– Ты меняешься, Дина. Я тебя не узнаю. Есть что-то, чего я не знаю? Откройся, и мы вместе подумаем, что можно сделать.
– Давид, – касаюсь рукой крепкого плеча. Трепетно глажу, будто стряхиваю пылинки. – Мне о многом нужно тебе рассказать, но не сейчас. Пока я не готова к исповеди.
– Ты ужинала? – резко переходит на нейтральную тему.
– Нет. Не ела с самого утра, – отвечаю на автомате.
Давид хватает меня за запястье. Тянет, заставляя подняться с кровати.
– Собирайся. И Саньку одень.
– Зачем? – удивляюсь.
– Погуляем. Поужинаем.
– Давид, я не хочу, – он не даёт закончить предложение. Прикладывает к моим губам палец и так нежно трогает кожу, что я готова сдасться.
– Моя сладкая. Любимая. Конфетка. Я не оставлю тебя в таком состоянии. Даже не пытайся сопротивляться. Не уйду.
– Не уйдёшь?
– Ни за что, – улыбается.
Распахивает объятия. Прижимает к груди. Я зарываюсь лицом в вырезе мужской рубашки и грустно вздыхаю.
Как же теперь жить?
Как любить этого человека?
Как смотреть в его глаза?
Поймёт?
Осудит?
Уйдёт?
Останется?
Трудно. Невыносимо представлять жизнь без него. Я же привыкла к нему. Привязалась всей душой. Думала, вот оно... Женское счастье. Да только счастье хрупкое. Упадёт и разобьётся. Не склеишь потом. Не соберёшь частицы.
Нет! Не позволю упасть. Не разрешу разбиться.
Счастье – моё и я его никому не отдам!
Дамир
Семь дней я не нахожу себе места. Ем мало, сплю еще меньше. Много курю и пью кофе. Под глазами тёмные круги. На лице отросшая щетина. Не хочется ничего.
Работаю и днём, и ночью, лишь бы не думать о Дине, лишь бы не видеть Аниту. Запутался. Затянуло в трясину. Болото. Вроде бы умом понимаю, что Динка права, а сердце сопротивляется. Ждёт чего-то, надеется. Чего? Она же сказала, не помнит. Забыла. Любит другого. Будет с ним счастлива, а я… Мимо.
Не могу смириться. Не верю. Я же видел боль в голубых глазах. Чувствовал трепетное дыхание, когда целовал. Слышал в голосе волнение. Трогал мокрые ладони. Волновалась. Значит, что-то осталось, всё не ушло.
Не выдерживаю. Срываюсь с работы и еду к ней, в спальный район. Паркую машину возле подъезда, смотрю на все окна, где горит свет. Хочу увидеть её. Просто посмотреть. Успокоиться.
В поле зрения мелькает женская фигура. Всматриваюсь в силуэт. Длинные волосы разбросаны по плечам. Сутуловатая осанка. Моя. Маленькая, хрупкая девочка… Идёт в сторону подъезда, неся в каждой руке по огромному пакету. Тяжело. Ноги подкашиваются, но идёт.
Разве я могу смотреть, как надрываются её руки, как гнётся спина?!
Выхожу из машины. Беру резкий старт и бегу в прямом смысле слова. Ровняюсь напротив Дины, преграждая дорогу. Молча забираю из её рук пакеты. Сопротивляется. Не хочет отдавать. Вырываю с силой. Поворачиваюсь к ней спиной и, так же молча, иду к подъезду.
– Я сама. Отдай, – приказывает. Подходит ко мне, хочет забрать пакеты.
– Двери. Открой, – киваю головой в сторону домофона.
Дина бледнеет, затем краснеет. Смотрит перепугано, отрешённо. Чего бояться? Я же просто хочу помочь. Не скандалить пришёл!
– Что ты здесь забыл? – шипит сквозь зубы. Злится.
– Честно? Или сказать, что проезжал мимо?
– Тогда лучше ничего не говори.
Поворачивается ко мне спиной. Нажимает четыре цифры на домофоне. Я запоминаю каждую. Пригодятся.
Заходим в подъезд. Минуем ступеньки на первом этаже. Останавливаемся возле лифта.
Дина скрещивает на груди руки:
– Я дальше сама.
– Нет, – отрицательно киваю головой. – Проведу до самой квартиры.
Очень вовремя открываются дверцы лифта. Динка замирает на месте и тогда я первым захожу в кабинку.
Выжидающе смотрю:
– Идёшь?
Закатывает глаза. Бубнит под нос какую-то ругань. Не слушаю её. Просто улыбаюсь, кайфуя от самого момента. Она рядом. Неважно, что ей это не нравится, не подходит. Главное, я слышу её голос, вижу лицо, чувствую запах волос. Сердце разрывается на куски.
Плевать… Будь, что будет!
Ставлю пакеты на пол. Прижимаюсь тазом к округлым ягодицам. Скрещиваю на талии пальцы. Притягиваю к себе.
– Прости…
– За что? – шепчет губами, но не отстраняется.
– За то, что сейчас сделаю.
Всё происходит очень быстро. Нажимаю на кнопку «стоп». Делаю крутой манёвр, разворачивая Дину лицом к себе. Обхватываю ладонями скулы. Глажу подушками пальцев щёки.
