музейном сражении.

Тесса прикусила губу, взмахнула дубинкой и разбила цепь, соединявшую наручники.

– Если я ошиблась, Тайк мне этого никогда не простит.

Глава 8

Старые глупые стишки

«Если цель поэзии – создавать человека, тогда поэзия – наследница пророчества».

Аллама Икбал[43].

Над облаками было холодно. Холодно, ясно и сверкающе при свете дня и ночью, свободно лившейся с высоты. Дрейк обнаружил это, когда они остановились переночевать на вершине высокой горы, которая распорола облако, как айсберг, выступающий из пенистого моря.

Они расчистили в снегу маленькую полянку, и Аттикус разжёг костёр. Страшнокрылы свернулись на земле, чтобы передохнуть. Дрейк лежал на спине на толстом одеяле из седельной сумки и смотрел на полную луну. Она была так близко, что ему казалось, что он может коснуться её рукой. Но он даже не попытался этого сделать – сейчас было неподходящее время для мечтателей. Мир рушился, а Саймон исчез.

Кажется, Реллик думал о том же самом, потому что тишину нарушил его голос:

– Какая огромная луна.

– Она заставляет меня подумать о лучших днях, – отозвался Аттикус.

Финниган зевнул.

– А меня она заставляет почувствовать голод.

Дрангус передал своим спутникам тяжёлые лепёшки, которые нашёл в седельной сумке. Они были густо усыпаны фруктами и сладкими овощами и весили больше любого хлеба. Дрейк ел с наслаждением, вспоминая вкус дома. Наверное, отец подумал о его спутниках, раз захватил такую аппетитную еду. Обычно минотавры брали с собой в путешествие бычьи уши и варёные куриные лапы. Легко носить с собой и много калорий…

– А меня эта луна заставляет вспомнить о Пророчестве Анихило, – заметил Дрангус.

Дрейк опёрся на одну руку.

– О последней битве? Пап, не знал, что ты веришь во все эти сказки.

– Это не сказки, сын. Пророчество Анихило произнесла Дэнни Скайфлемехт, первая девушка-минотавр, которая вошла во Врата Жизни и поклонялась Скайле при свете дня. Позднее она стала первым магом минотавров.

– Дэнни Отважная? Небесное Пламя?

– Да.

Дрейк был удивлён.

– Не помню, чтобы это пошло от неё, но не буду спорить.

– Вкусные зёрна, – заметил Реллик с полным ртом хлеба. – В твоей семье всегда так официально разговаривают? Такая скука.

Аттикус махнул рукой, призывая старого мага замолчать.

– О каком пророчестве ты говоришь, Дрангус?

Дрангус откашлялся.

– Ночь наступает. Тьма пробуждается. Безрогий командир ведёт нас в битву и так далее… Так оно начинается. Я не помню весь текст, и это не очень хороший перевод. Это не совсем в моей компетенции. Раньше его учили все минотавры. Говорят, что Дэнни, первый минотавр, покинувший царство ночи, увидела будущее своего народа, когда шагнула в день, и написала пророчество о самой прекрасной последней битве, которая произойдёт в конце дней. В такие ночи я всегда о нём вспоминаю.

Реллик что-то тихо забубнил, и все повернулись к нему. Вскоре он начал декламировать:

Ночь наступает. Тьма зовёт.Безрогий вождь ведёт нас в битву.Бледные мечи и чёрные кониБросаются в последний бой.Кто войдёт в дверь,Чтобы издать боевой клич?Отец, сын, безумный магИли тёмно-синий зверь.С разбитым сердцем. Верный навсегда.Четверо войдут в ту дверь,Чтоб разбить демонов орду.Четверо войдут в ту дверь,Но больше никого. Больше никого.

Реллик перестал декламировать, и все замолчали. Орёл пронзил облако и закричал на луну, а Дрангус с уважением посмотрел на древнего, выжившего из ума мага.

– Это мастерский перевод оригинала, сэр.

Реллик пожал плечами.

– Именно в таком виде я давным-давно узнал его от… – Внезапно он замолчал. – От кого-то…

– Что это означает? – спросил Финниган. – Эти слова не дают мне покоя. – Он сжал губы, и его огромное лицо помрачнело. – Невольно напрашиваются кое-какие параллели.

– Параллели? – переспросил Дрангус.

– Которые касаются нас всех, – ответил Аттикус. – Я тоже это заметил. Отец. Сын. Тёмно-синий зверь – это ты. И безумный маг. Реллик, без обид, но это про вас.

– Я не обижаюсь. Все мы безумны в той или иной мере.

Дрейк сел.

– Это не про нас. Я читал одну книгу. «Призраки древнего будущего» Хималки. Там говорится о последней битве минотавров, которые восстают, чтобы спасти мир. Даже учёные, которые верят в пророчество, полагают, что оно должно сбыться лишь через три или четыре тысячи лет.

Сидевший у костра Аттикус хмыкнул.

– Учёные не могут точно определить срок годности хлопьев для завтрака, не говоря уж о дате апокалипсиса.

– Аттикус, вы же не думаете, что это про нас?

Аттикус замолчал.

Финниган неловко заёрзал на месте.

– Все персонажи уже здесь, а Фейтер мог появиться лишь для того, чтобы объявить о конце мира, верно?

– Конце известного нам мира, – поправил Реллик.

– Но вас-то в стихотворении нет, Аттикус, – внезапно оживился Дрейк. – Без вас не сходится!

Аттикус задумчиво поджал губы.

– Возможно, я там есть, но только между строк. У тёмно-синего зверя разбито сердце, к тому же вы все входите в дверь, а мне известна лишь одна дверь, связанная с религией минотавров. И мне известна цена открытия этой двери.

– Дверь на Зета Прайм? – Дрейк вскочил. – Но мы ведь направляемся не туда? Мы должны найти Саймона!

Реллик тихо хмыкнул.

– Может быть, он как раз там. Он ведь мой наследник, а значит, любит драму. И он не мог выбрать место хуже.

– Но…

Аттикус жестом заставил его замолчать.

– Мы пока ничего не знаем. Мы отправимся в Скеллигард, как и планировали, найдём колодец и всё выясним. Но сейчас наступило время испытаний. Магические миры подвергаются нападению. Фейтер, который должен изменить ход всех вещей, находится в плену. Разве это не начало конца? Мы его друзья, его ближайшие союзники. Разве сложно представить, что ваше священное старое стихотворение посвящено именно нам? Время покажет.

– Время всё расставит по своим местам, – мудро заметил Дрангус.

– Кроме шуток, – пробормотал Реллик. – Если не считать того, что вы станете старым, сморщенным и забудете половину того, что знали…

Финниган ухмыльнулся.

– Над тобой хорошо подшутили, да, Реллик?

На лице Реллика появилось обиженное выражение, но через секунду он расхохотался.

– Ещё бы…

Дрейк снова лёг на одеяло и принялся ворочаться. Он смотрел на луну, но больше не видел её красоты. Ему не нравилась мысль о том, что Пророчество Анихило может оказаться правдивым, и он вовсе не хотел оказаться одним из его главных действующих лиц.

– Саймон, – прошептал он, обращаясь к ночи, – где бы ты ни был, поскорее возвращайся к нам. Без тебя тут полное безумие.

Глава 9

Дом с колодцем

«В глухой ночи без берегов, когда последний свет потух, благодарю любых богов за мой непобедимый дух…».

Уильям Эрнест Хенли[44].

Дрейк всегда считал «Каллиопу» внушительным космическим кораблём, но частный боевой корабль правителя минотавров сумел её посрамить. Он был меньше «Каллиопы», но изящнее и быстрее, и всего через несколько часов они приземлились на пристани у внешних ворот замка Скеллигарда. Вода звёздного неба покрылась рябью под острым носом корабля, искажая отражение высоких башен города-замка, возвышавшегося в ночи. Как только они приблизились к пристани, Дрейк спрыгнул с корабля. Приземлившись, он увидел вспышку и услышал звук, похожий на выстрел. А потом низкий голос