что собираешься сделать. Вся беда в том, что силовой удар, ломающий кости и разбивающий мышцы, как правило, виден. В каратэ, если взять, например, агэ-цуки, ты делаешь хлест бедрами, затем дергаешь плечом и летящий вперед кулак можно предугадать именно по этим движениям. Разумеется, все они слитны и выполняются за долю секунды, поэтому новичок или неопытный боец просто не успеет отреагировать. Но мастер заметит, отпрыгнет назад либо в сторону, или просто автоматически поставит блок. Все твои соперники в клетке будут опытными бойцами с десятками боев за плечами. Я не говорю, что тебе надо полностью менять технику и тактику. Просто будь непредсказуемым. Чередуй свои обычные удары, с нестандартными, меняй положение, ритм боя, не давай противнику привыкнуть к себе. Это первое правило. Запомнил?

— Да, сэнсей, — я поклонился мастеру.

— Второе правило. Прячь свои самые сильные удары. Резкие, взрывные атаки, разнообразные комбинации, постоянно проверяй соперника. И только когда нащупал его слабое место — пробил так, чтобы наверняка поразить, а потом при необходимости добить.

Третье. Будь хладнокровным. Об этом думаю, тебе дзенин подробно расскажет, поэтому развивать тему не буду. Скажу только одно: поддался эмоциям — пошел на поводу у противника и наполовину проиграл бой.

Шин немного помолчал, давая мне переварить сказанное, и добавил:

— Я вижу, ты хромаешь. Понял, почему так произошло?

— Потому что вы своими жесткими блоками отбили мне ноги, — ответил я.

— Правильный ответ, — благосклонно кивнул лысый. — Но не весь. Первый блок был встречным. Я наносил его так.

Мастер сделал секущее движение ребром ладони сверху вниз и продолжил:

— Такие блоки называются стопорящими. Ты ударил ногой, я её осушил. Пробьешь рукой, я отобью так, чтобы она у тебя висела как плеть на протяжении всего боя, и самое меньшее, пару недель после него. Буду тебя учить этим блокам по ускоренной методике. Второй момент, какое ощущение было, когда твои конечности соприкоснулись с моими?

— Кошмарное, Шин-сан, — вздохнул я. — Словно по скале бил или железному столбу.

Сэнсей улыбнулся:

— Это потому, что десятки лет, я набиваю предплечья и голени на макиварах. Кости получают микротрещины, и когда они заживают, становятся толще и крепче. Болевые ощущения пропадают. Ты лупишь ногами, я блокирую и ничего не ощущаю. Набитая на макиваре поверхность привыкает к ударам и теряет чувствительность. С сегодняшнего дня ты тоже начнешь это делать.

— Как скажете, Шин-сан, — я почтительно поклонился.

— Теперь проверим твою борьбу, — объявил лысый. — Готов?

Готовым я не был. Болевые ощущения никуда не исчезли, и усталость от кросса с мешком присутствовала. Но отказ мастер не примет, придется бороться.

— Готов, — выдохнул я.

Отлично, — лысый кровожадно оскалился, чуть пригнулся, вытянул руки и шагнул ко мне.

Я сразу же схватил рукав кимоно, дернул назад всем весом, но Шин стоял как скала. В свою очередь он взялся за рукав моего костюма, рванул к себе, вторая лапища сэнсея ухватилась за пояс, он резко надавил, почувствовал мое сопротивление, моментально дернул на себя, и резко рванул за рукав и пояс. Классический бросок через бедро, который элементарно контрится. Но я, захваченный могучей стихией, ничего не успел сделать. Только ощутил, как оторвался от земли и увидел мелькнувшие в воздухе свои серые дзори.

Грохнулся на песок, еле успев скруглить спину, поджать подбородок и сделать амортизирующий хлопок ладонью в сторону. Шин победно усмехнулся и, не отпуская рукав костюма, захватил запястье подмышкой, беря локоть на излом.

Пришлось стучать по голени сэнсея, признавая своё поражение.

— Понятно, — довольно рыкнул он, помогая мне подняться. — И тут ты совсем слаб. Приземлился грамотно, молодец, больше я ничего не увидел. Придется и борьбой с тобой заниматься. Ты абсолютно не готов ты к чемпионату. Дело, конечно, ваше, твое и дзенина, но я ему своё мнение выскажу. Тебя в этой клетке просто убьют.

Шин пренебрежительно ухмыльнулся.

Это меня добило. Обидные слова не просто жгли душу, они пожирали остатки моего самолюбия. Отдать тридцать лет в прошлой жизни единоборствам, из них двадцать боям без правил, воспитать несколько хороших спортсменов международного уровня, чтобы услышать подобное от лысого задаваки, будь он трижды инструктором по боевым искусствам и заслуженным синоби… Это было очень обидно.

В душе темной волной поднималась ярость.

— Можно ещё раз попробовать? — спросил я, стараясь всеми силами скрыть бушующие внутри эмоции. — Вдруг получится вас удивить, мастер.

— Хочешь взять реванш? — усмехнулся сэнсей. — Попробуй.

Новую схватку я начал осторожно. Двигался вокруг лысого, не давая себя схватить и отскакивая при таких попытках. Сам брался за рукав кимоно, раздергивал соперника, но безрезультатно. Шин стоял как вкопанный.

Наконец я решился. Подставился, дал ему ухватиться, сделал попытку подсечки, заставляя отступить, надавил вперед, ощутил сопротивление, неожиданно и резко рванул на себя за рукав и отворот кимоно, включая всё тело. Даже такой силач как лысый не смог удержаться на ногах, полетел вперед и коснулся левой лапищей песка, чтобы не шлепнуться грудью.

Я в полной мере воспользовался этим мгновением. Правая рука попала в захват моих ладоней, я быстро перешагнул за плечо оказавшегося на четвереньках противника, и дернул корпусом, падая спиной вперед, и увлекая за собой попавшее в захват предплечье.

Инерция заставила сэнсея развернуться и опрокинуться следом за мною на песок. И тут я исполнил классический рычаг локтя, контролируя запястье, обхватил здоровенную ручищу ногами, и выгнулся, наращивая болевое давление на сустав.

— Сдаюсь, — прохрипел мастер, шлепая свободной ладонью по моей голени.

— Был неправ, — спустя пять секунд, заявил он, поднимаясь. — Ты умеешь бороться. Давай попробуем ещё раз.

Две схватки из трех последующих я выиграл. Теперь действовал умно. О бразильском джиу-джитсу в этом мире не знали. И я в полной мере воспользовался этим преимуществом. Затягивал Шина в партер и пытался провести удушающий или болевой. В первом поединке поймал его в треугольник. Повис на лысом, окольцевав ногами, вынудил его опуститься на песок. Пока мастер пробовал задушить меня воротами костюма, быстро переместил голени к его плечам, и, контролируя руки, закрыл треугольник на шее.

Вторую схватку проиграл, мастеру удалось подсечь мою тушку, и снова взять локоть на излом.

А вот в третьей оторвался на полную катушку. Провел иманари-ролл, один из самых неожиданных и необычных приемов БЖЖ. Резко вырвался из захвата Шина, упал на спину, захватил ладонями голень, кувыркнулся, оплетая ногами бедро на мгновение оторопевшего противника. Рывок, и Шин навзничь хлопнулся на песок. В следующую секунду, пока мастер не опомнился, я завершил комбинацию: прихватил локтевым сгибом и ладонью стопу лысого и провел ущемление ахилла.

Мастер похлопал ладонью по моему бедру, признавая поражение.

— Ты