Шрифт:
Закладка:
Ну а Уильям осторожно вернулся к лошадям и, убедившись в миролюбивости рыжего, закончил чистку и повел их обратно на бивуак.
– Как успехи? – поинтересовался сэр Рэй, развалившись на лежанке. – Не укусил?
– Нет, все замечательно, – глупо улыбался рыбак, еще не отошедший от странного чувства. – Вы все-таки пропустите сегодня нашу тренировку?
– Боюсь, да. Прошу извинить, мне нужен покой, чтобы я не сдох раньше положенного, – кивнул рыцарь и, укрывшись льняником, свернулся клубком.
В лагере начали устраиваться на ночлег. Йева лежала под двумя одеялами. Две лежанки – Леонарда и Эметты – были соединены друг с другом, и пара обнималась во сне. Было тихо, безоблачно, бледно светила луна, а Уильям продолжал вспоминать свою кельпи у реки, пока не услышал, как Филипп поднялся и взял ножны. Тогда он последовал его примеру, и они оба скрылись за изгибами холма от глаз любопытного часового. Примерно через час, может чуть позже, они вернулись. Уставший и опустошенный Уильям тут же забылся глубоким сном.
* * *
На рассвете шестого дня путники готовились продолжить свое путешествие на юг. Уильям уже куда более умело, твердой рукой, подготовил Серебрушку к дороге и даже успел помочь Йеве. Та взглянула на него с затаенной благодарностью. Они не могли и не желали показывать свои отношения, как это делали Эметта и Леонард, хотя, надо сказать, все и так было понятно – многие вокруг начинали догадываться.
Вдруг неподалеку раздался шум. Все повернули головы. Это сэр Рэй тщетно пытался оседлать своего рыжего коня, а тот не давался и убегал.
– Да что с тобой, Тарантон? Какая гарпия тебя грызанула? Иди сюда, скотина, я сказал! – Капитан злился и продолжал нелепо гоняться за ним с седлом в руках.
Удивленный Уильям подъехал ближе. Как только Тарантон заметил его, так сразу остановился и приветственно заржал. Сэр Рэй было решил, что ржание предназначено ему, и быстренько оседлал его, в конце закинув сумы через луку.
– Вот так бы сразу… Как смел ты хозяина не слушаться, а, Тарантон? – поучительно погрозил он пальцем и вставил ногу в стремя.
Но все это время конь глядел только на Уилла и счастливо ржал. А тот чуял неладное. Действительно, стоило сэру Рэю усадить свой крепкий зад в седло, как Тарантон это понял и в безумии встал на дыбы. Чтобы не попасть под его тяжелые копыта, все кинулись врассыпную. Перепуганный капитан всячески пытался утихомирить животное, но конь, понимая, что всадник еще в седле, потерял всякую меру и взбесился. Схватка между ними становилась все ожесточеннее, злее, пока машущий руками Уильям не бросился к Тарантону, чтобы привлечь его внимание.
– Куда лезете?! – заорали ему гвардейцы.
– Прибьет!
Только Тарантон мгновенно замер, позабыв обо всем, и пошел в сторону Уилла, покачивая головой и уронив хвост. Все это время сидящий на нем рыцарь то натягивал поводья, то сжимал шенкелями бока, но безрезультатно.
В конце концов раздосадованный сэр Рэй спешился. Рыжий конь увидел его, опять озверел и распахнул пасть. Вцепившись в капитанские рыжие волосы, он выдрал приличный клок и от этого нагло-радостно заржал. Отпрыгнувшему с воплями сэру Рэю, который отчаянно схватился за голову, только и оставалось наблюдать, как его огромный Тарантон приблизился к Уильяму и потерся об него.
– Ох, Ямес… – только и смог выдавить из себя Уильям, который осознал все до конца.
А Филипп, который тоже все понял, громко захохотал. Одни только ничего не понимающие гвардейцы переводили взгляд с хохочущего графа на Уильяма, а затем на обескураженного капитана.
– Что здесь творится?! Что вы сделали с моим конем?!
– Я ничего не делал, сэр Рэй! – попытался оправдаться рыбак.
Граф продолжал заливисто смеяться, прикрыв рукой рот, чтобы не показывать клыки. Лео и Йева непонимающе переглядывались. Уильям шагнул в сторону от лошади, но та, будто верная собака, затрусила следом за своим любимым хозяином.
– Я… – пробормотал Уилл. – Я сожалею, что так вышло. Попробую все исправить!
– Исправить? Почему… да какого черта он ластится к вам, а меня не признает?! – кричал рыцарь. Он снова сделал решительный шаг к своему коню, но тот лишь клацнул зубами в воздухе: мол, попробуй-ка.
– Я сейчас вернусь! – сказал Уильям.
Он силился остановить Тарантона. Однако конь продолжал неотступно следовать за ним, бережно хватался губами за ворот гамбезона, терся носом, вздыхал на ухо – в общем, выказывал любовь. Уильям от этой влюбчивой скотины всячески отмахивался. Тарантон не сдавался, старался еще больше, чтобы его усердие оценили чем-нибудь вкусненьким. Так они и шли к реке, пока рыбак не выдержал, не оттолкнул от себя мохнатую морду и не ткнул в нее гневно пальцем:
– А ну сиди тут, жди меня! Я скоро вернусь!
И на глазах всех… огромный конь вдруг плюхнулся на землю, вытянул задние ноги, будто человек, и смиренно заржал. Люди вокруг опешили. Среди гвардейцев зазвучали нервные смешки. Уже почти успокоившийся Филипп рассмеялся с новой силой.
Пользуясь заминкой, покрасневший рыбак побежал за холмы, периодически оглядываясь, ну а Тарантон, когда видел его взгляд, каждый раз фыркал, как бы напоминая, что будет ждать.
К ошалевшему капитану подошел Филипп.
– Не переживайте, сэр Рэй. Думаю, Уильям все исправит. Ну а если не исправит, я за это заплачу. – Оглядев коня, граф хохотнул. – И правда, сидит! Хорошо, что он ему не приказал на дерево взобраться! – И он смахнул набежавшие слезы платком.
– Господин, что здесь происходит?! – жалобно вскрикнул сэр Рэй, наблюдая сидящего на задних ногах Тарантона.
– Думаю, кхм, подруга Уильяма решила помочь ему и заколдовала вашего мерина вчера вечером, когда он не давался. То ли ненароком, то ли так пошутила… но бедный Тарантон теперь воспринимает как хозяина только Уильяма. И ведет себя чудно, – развел руками граф и снова рассмеялся.
– Какая такая подруга? – насторожился капитан.
– Есть у моего гостя одна очень старая знакомая, что неотступно следует за ним всю нашу дорогу.
Из-за холма вернулся красный как рак Уильям. Виновато почесывая затылок, он подошел к ждущему его капитану и произнес:
– Сэр Рэй… Прошу простить меня за то, что произошло. Но я пока не могу это исправить… Кхм, тот, кто это натворил, не хочет вылезать из воды.
– И что мне теперь делать?!
– Ну… – Уилл заметил, как граф лукаво взглянул на него. – Я могу попросить повезти вас. – Желая провалиться под землю от стыда, он подошел к фыркающему мерину. – Тарантон, Тарантоша, повези, пожалуйста, сегодня уважаемого капитана… А к вечеру мы тебя снова перевоспитаем, а?
Конь недовольно фыркнул, но все-таки послушался, поднялся и направился к старому хозяину. С осторожностью сэр Рэй взобрался в седло и аккуратно поддал пятками. Тарантон повернул к седоку шею, прижал уши к голове и оскалил желтые зубы. Побледневший рыцарь обратился к виновнику:
– Ямес вас побери! Я больше не буду спорить с вами! С вами опасно спорить, Уильям!
Уильям же на глазах у всего отряда взобрался на свою серую кобылу и смущенно последовал за ними.
Весь путь до Тельи многие весело поглядывали то на него, то на рыжего коня, который брел неподалеку, привлекая к себе внимание неумолкающим ржанием. Только к обеду сэр Рэй, поначалу хмурый, молчаливый и не похожий сам на себя, немного подуспокоился и начал не так злобно поглядывать в сторону Уильяма. Когда отряд растянулся длинной вереницей, рыцарь отпустил поводья и конь, почувствовав волю, тотчас направился к своему новому хозяину.
– Может, вы все-таки проясните ситуацию, что случилось с моим Тарантоном?
– Кхм, сэр Рэй… Это вышло случайно, клянусь! Ваш конь не давался для чистки, и кое-кто помог мне успокоить Тарантона. Видимо, перестарались… – развел виновато руками Уильям. – Я надеюсь, что сегодня все исправлю.
– Я тоже на это надеюсь, – ответил капитан, возмущаясь. – Вы же лишили меня коня, понимаете? Эта скотина теперь лишь делает одолжение, что везет меня, своего настоящего хозяина, по вашей просьбе!
От этих слов рыжий Тарантон повернул свою красивую, могучую шею к всаднику и оскалился, обнажив желтые зубы.
– Ну что это такое?! Был ведь нормальный вредный конь. Мой конь! –
