надолго отвадив его соваться на север. Мой отец был одержим идеей отомстить, что привело его под знамёна королевской армии. Его опыт, знание местных традиций и языка сослужили хорошую службу в той войне. Он руководил одним из отрядов разведчиков, а также оказался среди парламентёров, заключивших договор с кочевниками и магами воды. Однако, жажда отмщения завела его слишком далеко, и когда был подписан мир, он решил продолжить свою личную войну, отправившись на юг, желая попасть в Иштар и убить Зубена. Больше я никогда его не видел.

– У отца были широкие связи, и ещё во время войны он отдал меня на попечение одному из купцов по имени Саллах, с которым наша семья вела дела многие годы. Это был надёжный человек, который ни разу нас не подводил. Он и воспитывал меня почти десять лет, научив многим премудростям торговли и другим полезным вещам. Именно он объяснил мне, что в любом деле главное – информация. Тот, кто знает больше, уже держит в руках половину победы. Не важно, будь то война или удачная торговая операция. Я помогал Саллаху вести дела, решал мелкие проблемы. Когда повзрослел, то стал его представителем в Хоринисе, проводя довольно рискованные сделки по контрабанде магической руды. Возможно, я мог бы даже стать его преемником, но он скоропостижно скончался, а всё наследство досталось его родному сыну. Я не сильно горевал по этому поводу, к тому же прямое наследование было совершенно справедливым.

– Тем не менее, сын Саллаха всегда недолюбливал меня, опасаясь, что я хочу наложить руки на богатство его семьи. Поэтому, когда мой опекун умер, чтобы не позорить его добрую память и не конфликтовать с его отпрыском, я предпочёл просто выйти из бизнеса. К тому же, в то время меня куда больше торговли интересовало воинское искусство. Я мечтал отомстить за свою семью, много тренировался в стрельбе из лука, стремясь не уступать своему отцу. Родитель успел дать мне немало уроков, но я тогда был совсем юн, поэтому под его руководством изучил лишь самые азы. Дальнейшее мастерство пришлось оттачивать самостоятельно или искать опытных учителей.

Я слушал Диего, не перебивая и не задавая вопросов. Воспоминания были тяжелы для него, он оказал мне большое доверие, поведав о своей жизни.

– Таких историй, как моя, в Варранте множество, – продолжал следопыт, – ассасины действовали сходно везде. Их удары произошли практически одновременно во всех крупных городах, поэтому никто не был готов. Купцы, воины, старейшины – все, кто не подчинился, погибли. Бежавших находили и добивали – Зубен не любил оставлять следы, предпочитая не ждать удара в спину от чудом уцелевших. Но, в любом случае, за надёжными стенами Иштара он всегда был в совершенной безопасности. Ты представляешь, какие меры предосторожности он предпринял? В город нельзя зайти никому постороннему, все жители тщательно проверяются на лояльность правителю, а гости крайне редки – разрешено входить только преданным сторонникам тёмных магов. Даже караваны разгружаются возле стен. Я оказался исключением – все считают, что я погиб. Однако даже за давностью лет охота за мной не до конца прекратилась. Спасало лишь то, что имя моё – псевдоним, а как я выгляжу шпионам тоже не известно. Тем не менее, я всю жизнь держался ближе к окраинам, и даже моему опекуну не случайно помогал вести дела именно в Хоринисе. Когда он умер, я остался на острове – более тихое место трудно сыскать во всём мире, да и я уже успел обрасти полезными связями и знакомствами. Конечно, тогда о барьере никто ещё и не помышлял.

Диего замолк, и, глядя на полыхающий огонь, погрузился в воспоминания. Я тоже сохранял молчание – он и так поведал мне слишком много. Вдруг следопыт произнёс:

– Ты не поверишь, спустя годы я уже не ощущаю того желания отомстить. Семью я едва помню, а Саллах показал мне, что можно начать новую жизнь. Гораздо больше меня беспокоит предатель Гербрант. Зубен сидит за тысячу миль, недосягаем за сотнями своих телохранителей и высокими стенами, а вот до Гербранта рукой подать. Иногда мне снится, как я душу эту продажную сволочь. Мильтен, пообещай мне, что, если когда-нибудь барьер падёт, ты оставишь мне возможность самому свести счёты с этим подонком, а не испортишь всё, превратив его в уголёк.

– Договорились. Кодекс магов огня всё равно запрещает личную месть. Но и ты мне кое-что пообещай.

– Что?

– Ты не будешь убивать его. Смерть – это не гуманно и не интересно. Он должен пожалеть о содеянном и испытать всё, что мы пережили, на своей шкуре. Пусть его накажет собственный страх. Наверняка, он сбыл руду, разбогател и стал большой шишкой в Хоринисе. Будет справедливо, если он лишится всего нажитого обманом.

– Полностью согласен, – поддержал призрак, – убить его будет слишком лёгкой расплатой, я даже не успею получить удовольствия. Будем считать, что мы договорились, – Диего протянул мне руку в знак скрепления уговора, – осталось дело за малым – выбраться из колонии.

– Эту безделицу оставь мне и другим магам, – улыбнулся я, – рано или поздно мы точно сможем разрушить свои же собственные чары.

– Ну, если окажется поздно, и Гербрант к тому времени подохнет от старости, мучимый подагрой и геморроем, то это будет, пожалуй, даже более мучительно, чем всё, чем мы можем ему навредить, – засмеялся Диего.

И он был прав – порой судьба наказывает изменников более строго, чем самые изощрённые мстители. Но полагаться на небесную справедливость было не в привычках людей в колонии.

Глава 62. Долгожданная встреча

Запланированная весёлая встреча с друзьями неожиданно превратилась в монолог Диего о его прошлом. Я был рад открывшейся возможности получше узнать своего давнего друга. Удивительно, что, общаясь столько лет, я до этого