не отказались от навязчивой манихейской идеи давать всему свое толкование. Единственное отличие от прошлых веков состоит в том, что слепая вера в дьявола служит теперь совсем иным политическим целям по сравнению с теми, которые преследовали создатели этого фантастического персонажа. Однако современный бес политизирован, как никогда раньше. Так, возрождение в современной Германии практики жестоких расправ над евреями, турками и цыганами стало не чем иным, как возвратом к древней традиции религиозных войн, воскрешенной из небытия ностальгически настроенными правителями Третьего Рейха. Нечто подобное произошло в 1992 году, когда в огне югославского пожарища погибли тысячи мусульман. Такая же кровавая религиозная война вспыхнула между армянами и азербайджанцами из-за христианского анклава в Нагорном Карабахе. И по той же причине не прекращаются конфликты между Израилем и арабскими странами. То же самое происходит в другом уголке земного шара, где проливают кровь индуисты и мусульмане за право утвердиться на территории Шри-Ланки и навязать свою религию населению, исповедующему большей частью буддизм. И над всеми горячими точками планеты распростерлась тень того самого Сатаны, который еще две тысячи шестьсот лет назад был только плодом воображения иранских жрецов!

И если в наши дни истинное поклонение Богу на Западе стало большой редкостью, то вера в дьявола по-прежнему крепка и не подвластна времени. И, уподобляясь дебилам-сатанистам, о которых мы упоминали на страницах этой книги, имеющим о враге человечества гораздо более конкретное представление, чем о Создателе, и никогда не забывающим поставить черную свечку своему рогатому божеству, европейцам даже не приходит в голову подать милостыню нищему во имя Бога или Иисуса, а тем более сотворить молитву, хотя они, несмотря ни на что, продолжают считать себя «верующими». Однако следует досконально изучить подоплеку современной жизни, чтобы понять, что представитель западной культуры, считающий себя цивилизованным человеком, ежедневно кладет на жертвенный алтарь истинного и вполне реального Сатаны свои ссоры, неудачи и разочарования. И психопатолог расскажет, возможно, о том, как одержимость Злым духом способствует возникновению и развитию некоторых душевных болезней, как например, паранойи.

Скажите, по силам ли каким бы то ни было политикам или философам разрушить суеверия, заложенные в подсознании людей? Не говоря уже о воспитании, которое они получили. В 1908 и 1909 годах французские епископы объявили светское образование «дьявольским» порождением, а кюре стали ходить по домам прихожан, чтобы собрать и сжечь светские учебники (о чем поведал Жак Озуф в своей книге «Мы, школьные учителя»). В 1929 году, обратившись к верующим с посланием Divini illius magistri, папа Пий XI запретил детям католиков посещать светские учебные заведения. А совсем недавняя шумиха по поводу частных школ свидетельствует о том, что за последние полвека умонастроение граждан мало в чем изменилось. Более того! Во время обсуждения закона Камилла Сея в 1880 году о среднем образовании девушек такой правохристианский орган, как Le Gaulois, предрек всем несчастным жертвам современного образования самоубийство или панель! Как преподносит нам Новый Катехизис: «Право на свободу вероисповедания не может быть ограниченным или неограниченным из-за одного только «общественного права», которое основано на позитивизме или натурализме». Между тем статья 2357 Нового Катехизиса квалифицирует гомосексуализм «противной закону природы» потребностью. И далее добавляет: «Точные границы» должны определяться с большой осторожностью в зависимости от социально-политического состояния общества». Как и в былые времена, некоторые деятели считают необходимым проповедовать идею дьявола. В качестве антитезы хорошо бы узнать, сколько людей в день Успения Богородицы 15 августа мысленно поминают Марию, находясь в час пик на забитой машинами автостраде.

Однако почему же с таким упорством монотеизмы защищают этого вымышленного, осмеянного и проклятого всеми персонажа? На чем основано требование Нового Катехизиса (статьи 2113 и 2116), запрещающее обращение к Сатане или демонам, к колдовству и магии, когда каждому известно, что подобные запреты ни к чему не приведут? И скажите на милость, сможем ли мы найти хотя бы одного служителя церкви, кто умом или сердцем верит в существование Сатаны и его камарильи? И была ли эта вера в прошлом вызвана навязчивой идеей вселенского Зла? Что же, вполне возможно, ибо все три главенствующие в наши дни монотеизма не выполняют ныне социальные функции, которые взял на себя уголовный и гражданский кодекс: степень наказание за убийство, воровство и даже супружескую измену теперь определяется светскими законами. Даже в самых «передовых» демократических странах супружеская измена может быть чревата таким финансовым или моральным ущербом, который кому-то может показаться более суровым наказанием, чем приговор суда. Западный мир уже давно не относит нарушение клятвы к числу преступлений и даже не считает ошибкой, а если вы вдруг в разговоре с кем-либо назовете зависть грехом, от которого оберегает извечный страх перед дьяволом, то ваши слова могут быть восприняты вашим собеседником как личное оскорбление. Что же касается осуждения атеизма и политеизма (статьи 2110 и 2112), то оно расценивается как нарушение свободы личности под предлогом защиты христианства, если вы, например, исповедуете индуизм.

Остаются извечная ненависть ко всему непривычному, а также половое влечение людей. Вот две настоящие вотчины Сатаны, отданные ему монотеизмами на откуп. Адам в конце концов проникся неприязнью к женщине, поскольку она несколько отличалась от него. А затем пошло и поехало: человек возненавидел с первого взгляда и без всякой на то причины все, что было ему чуждо и выходило за рамки привычного. Однако вместо того, чтобы предостеречь индивидуума от подобной ненависти, монотеизмы, напротив, всячески ее поддерживают и раздувают, чему есть множество примеров. Так, чувство милосердия было постепенно вытеснено неприязнью к пришельцам. И получилось, что любой человек из соседнего прихода уже считается у нас чужаком.

Борьба против Сатаны была долгой и бескомпромиссной. Однако монотеизмы остерегают нас отнюдь не от ненависти в образе Сатаны. В его концепцию вовсе не вписывается запрет на половое влечение.

Ибо все три монотеизма, в сущности, поддерживают один и тот же основополагающий принцип: земля представляется ими исключительно долиной слез, а цель нашего пребывания в этом мире состоит исключительно в подготовке к Спасению. Так, жители Месопотамии, авторы концепции Первородного греха, на протяжении всей своей жизни только и делали, что каялись и занимались моральным самобичеванием (шииты до сих пор устраивают ежегодные чудовищные празднества, ахура, когда обнаженные по пояс верующие предаются самобичеванию в самом прямом смысле этого слова, истязая себя с помощью тройной плети, к концам которой привязаны железные крючья, напоминающие средневековые орудия пытки). Любые земные радости осуждались монотеизмами, ибо они могли навести человека на грешную