— Я понимаю и даже ценю твою прямоту.

— Я говорю, что думаю, — прибавил Юков. — А вообще-то какое мне до всего этого дело! Не мешало бы только знать, куда мы едем? А то мне боязно.

— Ну, ты не трус, — Шварц засмеялся. — А едем мы в опасное место.

— В опасное? Говорите сразу, бить будут?

— За что тебя бить? Ты же ничего скрывать не будешь. Ну, вот мы и приехали. Узнаешь этот дом?

Аркадий прекрасно знал свой город. В этом здании он даже бывал раза два или три.

— Дворец пионеров, — сказал он.

— Бывший, — подчеркнул Шварц.

«И будущий» — мысленно прибавил Аркадий.

Возле входа в здание стоял немецкий солдат с автоматом на груди. Шварц показал ему какой-то жетон. Солдат услужливо распахнул дверь.

Следуя за Шварцем, Аркадий поднялся на второй этаж и вошел в комнату, где сидела и щелкала на машинке смазливая голубоглазая девица с ярко-красными ноготками. Шварц любезно поклонился ей.

— Кузьма Сергеевич у себя, фрейлейн Елена?

— В кабинете.

— Посиди здесь, — сказал Шварц Юкову.

Аркадий снял кепку и сунул ее в карман. Фрейлейн Елена презрительно посмотрела на него. Аркадий подвинул стул к ее столику и сел, бесцеремонно вытянув ноги.

— Вообще-то поздороваться надо, Юков, — заметила фрейлейн Елена.

— Слушай, Ленка, — сказал Аркадий, — что это за организация?

— Я вам не Ленка. — Девица передернула плечиками. — Понятно?

— Фрау Елена?

— Фрейлейн.

— Но ведь ты была замужем.

Ленка Лисицына, бывшая одноклассница Аркадия, вспыхнула и опустила глаза.

— А тебе не все равно? — прошептала она.

— Все равно, — согласился Аркадий. — Только ты не ответила на вопрос.

— Вот дурной! — с испугом прошептала Ленка. — Пришел, а не знаешь куда. Полиция здесь!

— Без тебя знаю, — соврал Аркадий.

— Чего же спрашиваешь?

— Спрашиваю, кто начальник?

— Дорош, Кузьма Сергеевич.

— Русский?

— Офицер белой армии.

— Значит, еще остались такие, — задумчиво произнес Аркадий.

— Может быть, тебе неизвестно, с кем ты пришел? — насмешливо спросила Ленка.

— Нет, известно. Помощник бургомистра, Герман Генрихович Шварц. Мы с ним давнишние друзья.

— Да ну!

— А ты не знала? — Аркадий встал и похлопал Ленку по плечу. — Держись за меня, не пропадешь.

Ленка жалостливо улыбнулась.

— Пожалуйста, Аркадий, — прошептала она, — не говори, что мой муж — советский летчик.

«Ах ты тварь!» — подумал Аркадий, а вслух проговорил:

— Не скажу, не бойся.

— Аркаша! — позвал Шварц, отворив дверь. — Топай сюда.

Аркадий подмигнул Ленке и не спеша направился в кабинет начальника полиции. За два шага до порога он услыхал басовитый голос:

— …неважно, что глуповат, был бы верен.

Кажется, речь шла о нем.

— Разрешите? — осведомился Аркадий, увидев немолодого плешивого человека, небрежно сидящего прямо на углу письменного стола. Лицо у него было дряблое, морщинистое, маленький нос красен и разрезан надвое шрамом. Под носом серели усики. Он был в рубашке с короткими рукавами. На столе лежала суконная, отороченная мехом куртка.

— Шагай, шагай, — добродушно сказал он.

— Да дверь захлопни, — добавил Шварц. Он сидел в кресле, закинув ногу на ногу.

— Кто таков? Доложи, — потребовал сидящий на столе, когда Аркадий затворил дверь. Это и был, разумеется, начальник полиции Кузьма Дорош.

Юков сказал, кто он.

— От-лично! — воскликнул Дорош. Он сел за стол, убрал куртку. — Присаживайся.

Аркадий опустился на стул возле двери.

— Герман Генрихович говорил о тебе много хорошего, Юков. Так это?

— А что ж, он меня хорошо знает.

Дорош захохотал, показав неровные зубы.

— Вплоть до мордобоя!

Аркадий увидел, как нахмурилось лицо Шварца, и, оценив обстановку, сказал:

— Не помню ничего такого.

Шварц поощрительно кивнул.

— Кузьма Сергеевич имеет в виду стычку возле школы, — сказал он, строго взглянув на Дороша. — Как по-русски говорится, слышал звон, да не знает, откуда он.

— Может, я перепутал что… — поспешно отступил Дорош.

— Перепутали, — смиренно подтвердил Аркадий и невольно почесал твердое ребро своей правой ладони.

Шварц заметил это и снова нахмурился.

— Между прочим, старому я не придаю значения. Переходите к делу, Кузьма Сергеевич.

— Ладно, — буркнул Дорош, изучая Аркадия своими цепкими, почти немигающими глазами. — Ты был в истребительном отряде. Что делал этот отряд?

— Да пустяками занимался: диверсантов ловил, — ответил Аркадий. — Вы же, Герман Генрихович, знаете…

— Да, да, знаю, — подтвердил Шварц. — Но все ли занимались пустяками?

— Разве мне доверяли? — усмехнулся Аркадий. — Они от меня быстро отделались. Картошку на кухне чистил. Но знаю, что отряд был большой, было, кажется, четыре взвода.

— Точно, четыре взвода, — подтвердил Шварц. — Никитин в каком был взводе?

— Никитин? — переспросил Аркадий.

«Они хотят знать, чем занимался Никитин и другие ребята, — мелькнуло у него. — Нет уж, извините, я ничего не знаю!»

Впрочем, он действительно не знал, почему Никитин и другие ребята жили в Белых Горках отдельной группой.

— Дай бог вспомнить, — Аркадий почесал затылок. — Знаю, что не в моем, а вот в каком?..

— Не он возглавлял отдельный отряд? Был такой отряд в батальоне? — в упор спросил Дорош.

Аркадий понял, что эти двое многое знают. Не напрасно же Фима приезжал в Белые Горки! Ему удалось-таки вынюхать кое-какие подробности.

— Ба! — воскликнул Аркадий. — Конечно, он возглавлял! Теперь я хорошо вспомнил: палатки этого отряда стояли отдельно.

— Чем же занимался Никитин? — спросил Дорош.

— Никого туда не пропускали, — вздохнул Аркадий. — Знал — сказал бы. Жалко, что не знаю! — Убедившись, что ему поверили, он добавил с невозмутимым видом: — Вы бы тогда меня спросили, Герман Генрихович. Легче было бы узнать.

Шварц усмехнулся:

— Тогда я ходил по острию кинжала.

— Сашка Никитин учился со мной в одном классе, — заметил Аркадий. — Другом моим считался.

— Он ярый комсомолец?

— Сверхидейный!

— Адрес, ты его знаешь? — продолжал спрашивать Дорош.

— Бесполезно, — сказал Шварц. — Развалины. А на стене написано вот это. — Он подал Дорошу бумажку.

Прочитав ее, начальник полиции буркнул:

— Пся крев!

— Его нет в городе, — сказал Аркадий. — По-моему, он в армии.

— Мы это уточним, — пробормотал Дорош. — Скажи, Юков, кто был в отряде Никитина? Понимаешь, нам нужен хотя бы один человек.

Аркадий опять поскреб затылок.

— Вот черт! — растерянно сказал он. — Дай бог памяти…

Шварц и Дорош с нескрываемым напряжением глядели на него. А Юков не знал, что ответить. Фамилии бойцов отделения Никитина ему были известны. Но разве он мог выдать своих товарищей! Нужно было что-то спешно придумать.

«Кто из них сейчас в городе?..»

«Бориса Щукина нет, это точно…»

«А Гречинекий, Сторман, Золотарев, Шатило?..»

«Если я назову хотя бы одного из них, они тотчас же кинутся по адресам, и тогда…»

— Ну, Юков?.. — нетерпеливо спросил Дорош, прервав лихорадочные раздумья Аркадия.

— Я помню одного… Борис Щукин, — сказал Аркадий. — Но он ранен и эвакуирован на восток. А вот…

«Ба! А что, если попробовать?.. —