— Я…

— Ты же помнишь, да, Уэльс? Ты же сейчас не просто так прикрываешься семьёй, которую бросил несколько лет назад, забрав с собой все сбережения, да, Уэльс?

— Альв…

— Да и если бы помнил — какая разница? Стоит ли благополучие Джеки и Миры жизни Хриплого? Стоило ли?

— Не надо…

— «Не надо», — почему же ты раньше не подумал об этом?

— Просто пристрели, Альв. Не надо, как с Биллом. Пожалуйста…

— Señores, — поднял глаза парень на охрану, говорил он с сильным английским акцентом, — me llevo a este hombre, — двое мужчин отошли от Уэльса на несколько шагов.

— Прошу. Пожалуйста, Ал… А! А-а-а-а!

Парень одним резким движением вынул нож и пробил Уэльсу две щеки одновременно. Хантер, наблюдая за всем этим со стороны, машинально взялся рукой за свои шрамы — он в высшей точности знал, что это была за боль. Медленно провернув лезвие, Альвелион смаковал страдания своего коллеги, а когда же он вытащил оружие, то бесцеремонно схватил своего пленного пальцами прямо за открытую рану и, подтащив к себе, громко прошептал:

— Замолчи и держи свой рот закрытым всякий раз, когда можешь это. Ты не в праве просить, не в праве требовать, молить или жаловаться — ты рискнул, ты проиграл, — холода в голосе было столько же, сколько у Пацана, но из-за лёгкой улыбки от этого самого холода охотнику становилось жутко. — А раз Гаскойн пнул тебя в шею — значит, мне решать твою судьбу. Принимай, как должное.

Пленный снова закричал. На землю, рядом с ним, упали два грязных куска мяса, подозрительно напоминающие в пыли скрюченных червей. Охотник подошёл к Авльвелиону и присмотрелся — пальцы. Парень в последний раз взмахнул ножом и путы, сдерживающие пьяницу, упали на пол.

— А теперь — беги, — освобождённый смотрел на освободителя иступленным болью взглядом. — Беги. Ты тупой, что ли? — Альв достал пушку и выстрелил в воздух. — Беги, говорю! Давай! — старик начал идти в сторону юга. — Быстрее! — ещё выстрел, шаг ускорился. — Быстрее! Да! Вот так! Беги, Уэльс, беги!

Фигура старика сливалась с горизонтом. До тех пор, пока его можно было разглядеть на фоне облысевших деревьев, один наёмник молчал, а второй смеялся. Впрочем, затишье продолжалось даже многим после.

— Да уж, — наконец заговорил парень, пряча пистолет в кобуру, — принёс ты мне проблем.

— Эта проблема существовала и без меня — просто не показывалась.

— Знаю, — Альв, как ни странно, всё ещё немного улыбался, в его карих глазах читалась лёгкость и непринуждённость, — но кто бы знал, что он всё-таки сорвётся? Как думаешь, справедливо ли я поступил?

— А тебя заботит справедливость?

— Нет, — цокнул губами отвечающий и поправил волосы, собранные в длинный хвост. — Просто приятно осознавать, что такая сволочь, как он, будет вынуждена провести оставшиеся годы жизни без оружия в руках.

— Значит, это всё-таки указа…

— Указательные пальцы, да. Умно, не считаешь?

— Я бы пристрелил.

— Слишком просто.

— Достаточно надёжно.

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха… Не будем о методах, ладно? Уверяю тебя: это я ещё его пощадил.

Последующий разговор продолжился в кабинете Генриха — Альвелион, несмотря на предупреждение Уильяма, пошёл за наградой. «В конце-концов, я один остался из тех, кто тебя привёл». Впрочем, сам Генрих был к нему куда более лоялен либо по неизвестным причинам, либо у парня просто была врождённая способность — располагать к себе людей. В любом случае, спорить с требованием выдать награду Кардинал не стал.

Внезапно для всех наёмник заявил, что требует половину награды себе. Да, он отлично осознавал, что это был рисковый шаг, но единственный патрон в его револьвере — последний патрон, подбивал его на риск так сильно, как никогда. Альв лишь рассмеялся с подобного заявления, рассмеялся и Отец. Смех был явно разным. Один — беззаботным и лёгким, второй — надменным и издевательским. Звёзды, конечно же, ушли связному. То ли усмехнувшись, то ли оскалившись, Уилл тут же поспешил покинуть комнату, пытаясь мыслить в оптимистичном ключе, но его остановили, объяснив это тем, что следующая часть разговора коснётся и его тоже.

Заговорили, разумеется, о грядущем дне. Связной, по приказу Отца, должен был отправиться вместе с Хантером. Подобному приказу не обрадовались оба, однако оба его приняли — первому всё равно было некуда податься после того, как его группа сократилась до него одного, а у второго и вовсе отсутствовало право выбора. Дальнейшую беседу Уилл сидел за одним из стульев и безучастно пялился в окно — Генрих говорил, в основном, со своим наёмником, называя его не иначе, как «mi chico», — что бы это не значило. Но вот один из моментов его внимание всё же привлек:

— Скажи, mi chico, как обстоит ситуация с мёртвыми?

— Основная орда скоро пойдёт через Новый Техас. Отряд Билла, вернее, Джереми — после того, как Билл… Неважно. Так вот, они уже повстречали muertos у границ. Запустили этого… как там… «дрона»? — старик кивнул в ответ. — Так вот, он выдал им картинку и… Там не десятки тысяч, Отец. Там больше сотни — огромная толпа, что сметает собою всё.

— Не преувеличиваешь ли ты? Паника — интересная штука, — в ответ парень лишь кинул какую-то фотографию на стол — охотнику не хватало зрения, чтобы увидеть детали на ней. — Increíblemente… Realmente cien mil…

— Наверное, это из-за климата — по всему континенту идут холодные дожди. Говорят, от некоторых из таких даже конечности немеют. Эх, а ведь до нас прохлада только ночью доходит…

— Si, mi chico, si — год этот выдался на ужас холодным…

— Волнуешься, что они проломают Стену?

— Нет. Sin sentido. Но вот времени, что уйдёт у них на то, чтобы пересечь El Muro может хватить, чтобы некоторые системы опор обвалились. Ты же знаешь — они всегда что-то сносят на своём пути. Пожалуй, сообщу о количестве кардиналу Робертсу. Остальное — не моя забота, — голос старика немного затих. — Que con las Sombras?

— Las Sombras están creciendo. — парень внезапно заговорил на полном испанском, изредка запинаясь. — Muchos cruzaron nuestras fronteras hacia el norte… El… El… Они движутся на север, Отец — simplemente se