надулись, но явных признаков неудовольствия не показывали. К тому же хотелось торг местный посмотреть и как дело ведут собственные торговцы. А торг тут богат, да и город поболее Новосиля!

Ярославль был главным центром рыбной торговли на Руси, и повсюду шла буйная торговля. Рыбные лавки располагались в три ряда: в первом продавалась свежая рыба, во втором мелкая. А третий ряд назывался «просольный», как понятно из названия, там рыба была соленая.

— Белуга Ярославская да Семга Переяславская! — кричал степенный мужик, зазывая народ.

— Куды твоя белуга то, вона у меня воевода-Осётр из самого Хвалинского моря!

— Эй! Не тот товар что лежит, а тот, что бежит! Окольничий Сом, судные мужики Судак да Щука-трепетуха! Подходи, покупай вкусно аки каравай! Рядись не торопись, а после не вертись!

Очень много свежей рыбы, летом её перевозил преимущественно по рекам. При этом шла она своим ходом в специальных лодках, называвшихся «прорезями». Средняя часть лодки, отделенная от кормы и носа непроницаемыми перегородками, называлась гуслями и выполняла роль садка для рыбы. В садке сделаны специальные прорези, через которые циркулировала вода.

Поэтому пойманную осенью рыбу ярославцы сохраняли живой до зимней торговли. Для этого её помещали в небольшие озерца, садки из прутьев. Лишь только вода покрывалась льдом, рыбу вылавливали и морозили на льду. Такую живьем замороженную рыбу называли «пылким товаром». Предназначенную для перевозки на дальние расстояния рыбу, например, из Белого моря и Новгородских погостов морозили особым способом. Живую рыбу закалывали, обмакивали в ледяную воду и обваливали в снегу до тех пор, пока не обледенеет полностью. Главное же богатство — стерлядь, коих тут имелось два вида: стерлядь волжская — бледная и тонкая, во вкусе тощая, в ухе ненавариста и стерлядь шекснинская — желтая, толстая, нежная на вкус, с янтарным жиром и куда большего размера.

Рыбкою мы затарились хорошо, а учитывая, что взяли вихревой холодильник, который частью занимал третий водоход, прямо тут стерлядь и морозили, благо цена на неё была копеечная — пятнадцать резан за пуд. А вот солёная семга в бочках стоила куда дороже, полтину. Имелась краснорыбица подешевле — кимжа и лосось, что везли с Онеги. Ярославль платил Москве выход не только серебром, отдавали белорыбиц, больших средних и малых стерлядей шесть тысяч пудов в год.

До вечера провёл время с пользой, еще и обедню в церквушке отстоял, а то всякие слухи про меня пошли.

На пир заявился в хорошем настроении. Князь с женою хоть и встретил у крыльца, спустился споро и относился с вежеством. А как по-другому, давил авторитетом жёстко — барабанщики, горнисты, малые фейерверки. Помимо рынд в сопровождение взял три десятка всадников и столь же алебардистов. Одеты они у меня были с иголочки, доспехи начищены, на солнце блестят, и идут на абы как, а строем, ещё и песню поют. Ага, ту саму из фильма «Иван Васильевич меняет профессию», которую на местный лад переложил:

Зелёною весной

Под старою сосной,

С любимою Ванюша прощается.

Кольчугою звенит,

И нежно говорит:

«Не плачь, не плачь, Маруся-красавица».

Маруся молчит и слёзы льёт,

От кручины болит душа её.

Кап-кап-кап, а из очей Маруси

Капают слёзы на рожон.

Кап-кап-кап, а из очей Маруси,

Капают горькие, капают, кап-кап,

Капают прямо на рожон.

Пели её мужики с душою, громко и город гудел. Людям нравилось, и они собирались округ, сопровождая выход князя Воротынского и его диковинных воев, другая часть городских на торге собралась, где вовсю разворачивались представления и конкурсы, отчего создалось впечатление, что приехал Князь Великий, не меньше. Я ведь ещё и монет раскидывал, самых худых, но серебряных, чем окончательно шаблон порвал.

Вои княжеские и бояре напряглись. На Руси не было принято с такой свитой в гости идти, но, когда большую часть оставил у ворот при тереме, успокоились. Тем более после здравниц началась самая приятная часть, вручение подарков. Набежала куча сродственников — двоюродные и троюродные дяди по матушке, кои задрав нос оттесняли прочих. Князю досталось зеркало и латный доспех (я их для всех князей по дороге по штуке заказал и тройку запасных) Боярам ножи из дамаска и шапки-мурмолки, отороченные кроличьим мехом «под соболь» и вышитые золотой канителью, верхушка из синей замши, а заколка украшена большим искусственным янтарём. Для меня дишманский вариант, а для бояр и такой предмет одежды моментально стал поводом для гордости и зависти для тех, кто его не получил.

Женская часть получила бус цветных из галалита, янтаря и стекла, зеркал малых, кремов великое множество и прочей косметики в виде подарочных наборов. Молодые девицы, кои отвечали у меня за это направление, прилагались для овладения. Как ни странно, но косметикой на торге мужики бородатые торговали, а я посчитал это неправильным и готовил торговых агентов-демонстраторов из прекрасной половины.

Резная берестяная коробочка из набора включала: зеркальце, духи, шампунь и бальзам для волос, мыло обычное и жидкое, лак для ногтей с шаблонами, зубная паста и щётка, два крема, помада в выдвижном флакончике, пудра, тушь с щеточкой, румяна ароматизированные четырёх оттенков. Вроде ерунда, а на деле совершенно другой уровень по сравнению с тем, что есть, тем более все наборы разные, отчего дамы немедленно начали обмениваться друг с дружкой.

Некоторые получили пяльцы-рамки с барашками, кои можно крепить на любой стол, вращать на триста шестьдесят градусов и накручивать ткань на ролик, а к ним нити цветные с иголкой, ножницы малые, добрый отрез белёной ткани с цветными нитями и канителью, напальчник и шаблоны для вышивки. Были и держатели для круглых, овальных или квадратных рамок, похожие на робота-манипулятора, мы такие приспособили для столярного цеха на потоке делали. Станочки для вязания, цветные шерстяные нити в клубках и спицы алюминиевые!Это было в новину, ведь их на Русь начали завозить лишь при Петре I из Венеции.

Фурор в женской части творился не меньший, чем в мужской. Повезло, что подарки «тиуны» раздавали. Хотя статус мой был многим неясен, но сам факт, что молодой князь не женат давал широкий простор, и бояре, как бы невзначай, показывали своих кровинушек и многие из которых были очень даже ничего. Косы в руку толщиной, брови соболиные и высокие, все как на подбор. Всё же хорошее питание на протяжении поколений давало о себе знать. Хотя прямо в лоб со сватовством не подкатывали, изучали больше реакцию.

И хотя пир традиционно проходил в мужской половине, за пределами палат женщины ходили где хотели, что меня, честно говоря, удивило. По всей видимости