Шрифт:
Закладка:
Михаэль стал терять сознание. Все поплыло перед глазами, лицо подхватившего его отца превратилось в размытое белое пятно,
- Как же... тебе удалось? - лепетал отец. - Как он нас не убил?
Михаэль нашёл в себе силы ответить, чувствуя, как это важно:
- Я ему пообещал. И должен исполнить, иначе он вернётся.
- Что же ты пообещал? – спросил отец, склонившись над ним.
- Кристалл.
Рука его бессильно упала, магический камень выскользнул из пальцев.
Глава восемнадцатая
ВОЗВРАЩЕНИЕ В ПОДЗЕМНЫЙ МИР
Воцарилась полная тишина. Из зеркального зала изредка доносился слабый звон, треск пламени или стон и приглушённое бормотанье. Но эти звуки, казалось, не нарушали тишины, возникшей в узком коридоре после слов Михаэля.
Он попытался встать. Впервые у него не хватило на это сил, и отцу пришлось помогать ему.
- Ты правда... говорил с ним? - зачарованно спросил Хендрик.
Михаэль кивнул. Ему казалось, что никакими словами не объяснить того, что было между ним и огненным демоном. Не то чтобы он говорил с ним. Это был совсем другой вид общения. Он не смог бы передать, что сказал ему демон и что он ему ответил. Но он дал ему обещание вернуть магический кристалл на место.
- Тогда, значит, ты пойдёшь вместе с нами в Подземье? - спросил Хендрик.
- Придётся. И как можно скорее. У нас мало времени.
В те бесконечные секунды, когда дух огненного демона соприкоснулся с его душой, Михаэль понял, что часы Подземья сочтены. Может быть, уже слишком поздно.
- Но путь закрыт, - сказал Хендрик, - Брокк завалил туннель, по которому мы к вам пришли, чтобы его никто не обнаружил.
- Я могу вас провести, - вызвался Двицель.
Но вмешался отец:
- Сейчас мы никуда не пойдём. Только выберемся отсюда. И чем скорее, тем лучше. - Он склонил голову, напрягая слух, и Михаэль тоже услышал далёкий вой сирены. Полиция или пожарная машина. Теперь, когда Вольфа нет, сработала тревога.
Поскольку запертая дверь по-прежнему не поддавалась, они отправились назад, через зеркальный зал. Он являл собой вид полного опустошения. Зеркала почти все были разбиты. Плиточный пол покрылся трещинами. Пламя нашло себе обильную пищу в парчовых занавесях и шёлковых обоях, так что навстречу им дохнуло удушающим жаром. Пожарникам придётся спешить, чтобы не отдать пламени весь замок. Огненный демон исчез, а вместе с ним и большинство воинов Анзона. Из почти сорока воинов, прибывших с Анзоном из Подземья, Михаэль увидел только шестерых. Он боялся, что найдёт зал полным убитых или умирающих, но эти шестеро, казалось, даже не были ранены.
Отец остановился, и рука его потянулась к мечу за поясом, но Михаэль сделал успокаивающий жест:
- Не надо. Они больше не враги нам.
Отец недоверчиво взглянул на него, но послушно отнял руку. Однако принял напряжённую стойку, когда один из воинов медленно двинулся им навстречу.
Но вышло, как сказал Михаэль. В лице воина больше не было враждебности. Только испуганная растерянность. Власть Вольфа над ним и его товарищами погасла так же, как и власть над Михаэлем. Среди уцелевших не оказалось ни Вольфа, ни Анзона.
- Что случилось? - в смятении спросил воин, глядя по очереди на Михаэля, на его отца и на Хендрика. - И ты здесь. Что произошло? Где Анзон?
- А вы ничего не помните? - спросил Михаэль.
Воин покачал головой, но тут в его глазах появился испуг:
- Что-то припоминаю... Что мы такое сделали? Почему...
- После расскажу, - перебил его отец Михаэля. - А сейчас надо уходить. Лучше, если вы уйдёте с нами:- Он повернулся к Двицелю: - Сможешь вывести нас отсюда?
- За мной! - коротко приказал Двицель.
И все потянулись за блуждающим огоньком. Сперва они вышли в каминный зал, и один из воинов открыл потайную дверь в стене, не дожидаясь специального приказа.
Последним в дверь прошёл отец и закрыл её за собой. - Ну, как рука? - спросил Михаэль, приотстав от остальных. Отец потрогал левое предплечье и снова подвесил руку на петлю, только теперь вспомнив о ней.
- Пустяки, царапина. Чуть зацепило. Но больно, чёрт. Впрочем, чего я жалуюсь? Тебе-то пришлось похуже моего. Ты очень храбро держался.
- Ты тоже, - сказал Михаэль, кивая на меч за поясом у отца. - Я и не знал, что ты умеешь с ним обращаться.
-Я тоже не знал, что ещё не разучился.
Михаэль вопросительно взглянул на него.
- Я немного занимался фехтованием в студенчестве. Но это было очень давно. Наверное, это как с ездой на велосипеде: если научился, уже не разучишься.
- В студенчестве... - задумчиво повторил Михаэль. - Странно, но это же мне рассказывал Вольф.
- Что же в этом странного? - Отец даже немного рассердился. - Во многих университетах учат фехтовать. Сегодня, может быть, и нет, а в моё время это было очень распространено.
- Да?
Михаэлю трудно было представить отца молодым студентом в компании, которая по вечерам в пивной горланит песни и озорничает. Отец был самым миролюбивым человеком, какого Михаэль знал. Мать даже однажды сказала, что ему противно взять в руки нож, чтобы нарезать мясо. Но верно говорят, что для каждого человека есть предельная черта, за которую он не может отступить. Однако у этой черты его отец не просто стал защищаться, а превратился в настоящего бойца.
Отец задумчиво посмотрел на него:
- Мне кажется, ты неодобрительно отнёсся к тому, что я дрался.
Михаэль отрицательно покачал головой:
- Нет. Я был... удивлён, только и всего. Я не думал, что ты способен на такое.
- Понимаю. - В голосе отца послышались нотки горечи. - Ты считал меня трусом.
- Не трусом, - поправил его Михаэль, - а человеком, который ненавидит всякое насилие.
- Так оно и есть. Но я не всегда был таким.
Михаэль вопросительно взглянул на него, и отец продолжил после паузы:
- Раньше я был другим. Может быть, немножко похожим на Вольфа. Но потом случилось событие, заставившее меня понять, что насилие ничего не решает.
