потом сделать привлекательное ток-шоу для зрителей. Особой любовью, конечно же, у них пользовались смешанные пары, каких на просторах ФОМа меньшинство. Как ни крути, но привычки и менталитеты рас Миров Федерации настолько разные, что смешанные пары образуется крайне редко. Пара Ланнака и Меллиша привлекла голоканал тем, что феминистично настроенные эльтонийки крайне неохотно выходят замуж, а предпочитающие полигамный образ жизни ларки — ещё реже выбирают себе кого-то в постоянную пару. В той статье-интервью, которую я откопала в инфосети, приводилась сухая статистика, насколько редко в принципе складываются такие пары и каков процент разводов в первые годы брака. Пока я смотрела на числа, в голове мелькнула грустная мысль, что, наверное, я действительно была наивной, когда верила, что с Тристаном можно построить надёжные и долгосрочные доверительные отношения.

Из абсолютных плюсов этой парочки для меня лично было то, что Ланнака и Меллиш обручились по диковатым ларкским традициям: предстали перед Духами Предков, получили благословение и нанесли на запястья одинаковые татуировки-браслеты. В официальной базе данных ФОМа их брак ещё не был зарегистрирован, а значит, исправление записей исключительно на сервере голоканала делало мою легенду весьма прочной. Вторым плюсом оказалось то, что фотографий в инфосети с запястьями Ланнаки или Меллиша крупным планом не нашлось. Я даже дёрнула Олли, чтобы она перепроверила этот факт и подтвердила. Таким образом, за час до вылета я заскочила в безымянный магазинчик татуировок, купила первую попавшуюся симпатичную переводную картинку с вязью, после чего нанесла её на предплечье прямо в аэрокаре. Теперь точно никто не смог бы определить, настоящая она или нет.

До космопорта Тур-Рина меня довезла Оливия. Она же помогла отвлечь сотрудника, чтобы я приложила к турникету два билета один за другим и система посчитала, что на круизный лайнер поднялись оба — и Ланнака, которая временно стала Алексой, и Меллиш, превратившийся в Тристана. Программисты ЭСР сообщили, что им всё равно, сколько строк подделывать в базе данных голоканала, а если я оговорюсь и кто-то из репортёров сверится с официальными списками, то это всплывёт. Я лишь пожала плечами — пускай делают что хотят, главное, не навязывают мне присутствие этого «полигамного самца». Каким образом ЭСР задержала и не дала сесть на корабль настоящим Ланнаке и Меллишу — меня не касалось— может незначительное ДТП на аэротрассе устроили, может, дезинформировали переносом рейса.

Будь всё это не на Тур-Рине, а где-нибудь на Цварге, то астероида с два у меня получилось бы прокрутить такой финт хвостом, но Тур-Рин всегда был особенной планетой в составе ФОМа, не только потому, что на него прибывали представители всех рас, но и потому, что слова «безопасность» и «преступление» здесь имели особенный смысл. Если совсем коротко, то само название планеты во многом являлось синонимом слову «хаос» из-за бесконечных толп туристов, прилетавших ради казино, спа-отелей и парков развлечений. Подавляющая часть населения перманентно относилась к миграционной категории. Служба космопорта, впрочем, как и Системная Полиция, не справлялась с проверкой документов и часто оставляла лишь видимость того, что сотрудники работают. Общей базы данных, кто где живёт, у Аппарата Управления Планеты, кстати, тоже не было, что всему ЭСР и мне как тур-ринке играло на руку.

Я резво заскочила на борт круизного лайнера голоканала «Молодожёны», повторно отсканировав оба поддельных документа, и, не говоря ни слова персоналу, заселилась в нужную каюту. План был предельно простым: после старта двигателей корабля сделать вид, что мы с несуществующим супругом заболели, отсидеться все две недели в каюте, отоспаться и выйти лишь раз, исключительно ради того, чтобы поработать со спасательными капсулами, когда придёт время…

Поначалу всё шло прекрасно. Круизный лайнер шёл чётко по обозначенному маршруту. Я шмыгала носом, заматывала горло и нижнюю часть лица в шарф и сиплым голосом просила у членов экипажа доставить еду в каюту. На третий день мне даже подумалось, что это самое лёгкое и приятное задание, которое мне когда-либо поручали. Я ежедневно связывалась с Оливией, удалённо отслеживающей перемещение лайнера, несколько раз перечитала статью-интервью о Ланнаке или Меллише, где девушка призналась, что влюбилась в будущего мужа с первого взгляда, и наслаждалась ломтиками ананаса, внимательно запоминая восторженные фразы эльтонийки. Вообще-то беты такой ерундой обычно не занимаются, но Ланнака меня заинтересовала. Тау-отдел ЭСР, разумеется, все статьи об этой парочке в открытом доступе подчистил, чтобы не светить прежние имена. Вся информация, какая о них имелась, была теперь только на моём коммуникаторе.

Проблемы начались примерно с четвёртого дня, когда ко мне постучался помощник организатора поездки и сообщил, что вечером в главном зале пройдут танцы. Я громко закашлялась и через хлипкую перегородку-дверь сообщила, что мы с мужем плохо себя чувствуем. Под этим же предлогом я отказалась от карточных посиделок после обеда и от вечернего иллюзиона, которым был оборудован лайнер. На следующий день под дверь каюты явился капитан лайнера и выказал обеспокоенность нашим с Тристаном состоянием, предложил корабельного дока и лекарства. Он очень сильно настаивал на медицинском осмотре и делал акцент на том, что в случае осложнений голоканалу придётся оплачивать наше лечение.

— Госпожа Алекса, вы же должны понимать, что если зараза настолько серьёзная, что сбила с ног на пять суток чистокровного ларка, то надо открывать карантин, — осторожно ответил капитан на моё возражение, что всё покроет страховка.

Проклятое ларкское здоровье! Я как-то и подзабыла, что здоровее ларков могут быть только цварги.

 — Разрешите доку зайти внутрь каюты и убедиться, что состояние вас и вашего мужа стабильное, нет никакой угрозы для жизни. — В голосе капитана звучала неподдельная тревога.

Так я осознала, что безвылазно отсиживаться всю поездку у меня не получится. Пришлось срочно включить воду в душе, имитировать, что муж сейчас моется, открывать дверь и убеждать, что болезнь на самом деле не совсем уж и болезнь, так, аллергия на некоторые герметики, которые используют в космических кораблях, а личный док снабдил нас антигистаминными препаратами ещё до вылета.

Я наплела какую-то чушь милому таноржцу, подключила всё врождённое обаяние эльтонийки и, пока он не стал задаваться вопросом, зачем столь странная парочка молодожёнов при такой аллергии вообще решилась на космическую поездку, выпроводила мужчину из каюты. Правда, чтобы капитан поскорее ушёл, я сделала вид, что муж вот-вот выйдет из санузла, а он страшно ревнивый.

На шестой день на лайнере снова устроили какие-то танцы, конкурсы для пар и вечеринку… А в голосе главного ведущего, вставшего под мою дверь