Шрифт:
Закладка:
Глава пятнадцатая. Марк
В детстве родители каждое лето отправляли меня в загородный лагерь. Марта оставалась с нашей бабушкой, мама не отпускала ее в лагерь, как мы вдвоем ни умоляли ее. «Марта еще слишком мала для лагеря, может быть, через пару лет, Марк, а ты будь взрослее, не дразни сестру!»
На прощанье расстроенная Марта поцеловала меня, встав на цыпочки, и вложила мне в ладонь маленький самодельный бумажный конвертик, шепнув «прочитаешь потом», а я приподнял ее на руки, как делал обычно, и поцеловал в макушку: «Не сдавайся, Марти, мы еще съездим вместе в лагерь, я буду скучать!»
Я всегда устаю от большого количества посторонних людей, но в моменте – мне хорошо в толпе, я рад вниманию, рад верховодить и выделяться. Такой интровертный экстраверт, это про меня. В первое же лето я быстро освоился и с радостью гонял с мальчишками в футбол, играл в волейбол, участвовал во всех спортивных соревнованиях в лагере и пел под гитару у костра вместе со всеми каждую субботу. Когда темной летней ночью сидишь у костра и смотришь в небо, раскинувшееся над нами бесконечностью, а в нем – миллионы звезд. И вверх медленно взлетают маленькие тлеющие кусочки пепла – кажется, что ты попал в какую-то другую Вселенную…
Все шло своим чередом, но однажды моя жизнь вдруг совершила крутой поворот. В тот день после обеда я беспечно шел по дорожке, жуя зеленое яблоко и пиная носком кроссовка каждый встречный камешек. Мысли в моей голове крутились вокруг завтрашнего футбольного матча с командой соседнего лагеря, старательно обходя тот момент, что я не капитан команды, а всего лишь защитник.
«Эх, и почему мне только 12!», – в этот момент мне не посчастливилось пнуть довольно крупный камень, от чего я запнулся и чуть не упал, а поднявшись, вдруг увидел впереди, справа от дорожки, девчонку. Она мирно сидела на заборе спиной ко мне, что-то негромко напевала и, наверняка, хотя я видел только ее спину и пару растрепанных косичек, болтала ногами в свое удовольствие.
У каждого мальчишки бывают такие моменты, когда как будто черти надирают выкинуть что-то этакое. Как будто демон с левого плеча говорит: «А что будет, если?» И ты говоришь ему: «Да, действительно, а давай-ка проверим!»
Нехорошо кидаться яблоками в кого бы то ни было, а тем более в безобидных на вид девочек лет десяти, которые к тому же даже ничего тебе не сделали.
Девчонка ойкнула, обернулась и уже молча смерила меня негодующим взглядом, а потом молниеносно, как змея, соскользнула с забора и бросилась ко мне, схватила за плечи – да какая она сильная – и так потрясла, что казалось, было слышно, как мои веснушки застучали друг об дружку. От неожиданности я чуть не упал и только чудом удержался на ногах.
– Никогда больше не смей так делать, понял? – она смотрела на меня исподлобья, вытирая со щек слезы вперемешку с пылью.
Я примирительно поднял руки ладонями вперед: «Все, все, сдаюсь, прости!»
Мне вдруг стало и смешно, и как-то странно не по себе, пока я разглядывал ее, на голову ниже меня, с растрепанными косичками, измазанным лицом, но такую смелую и решительную.
– Ладно, на первый раз прощаю! И хватит пялиться на меня!
– Я не пя… Ну, ладно.
– Что, испугался? То-то же! Кстати, я – Анна, – внезапно ее лицо озарилось улыбкой, и она протянула мне свою маленькую грязную ручку, которую я, сам удивляясь себе, пожал.
– Я – Марк. Придешь завтра смотреть футбол? Я в команде.
– Я подумаю, Марк. Стоишь ли ты того, чтобы я пришла посмотреть, как ты играешь.
– Да можешь вообще-то просто посмотреть игру.
Но она уже развернулась и убежала, не удостоив меня больше своим вниманием. Я так и стоял на дорожке, как завороженный, глядя ей вслед, удивительная девочка!
Много лет спустя я вспомню этот случай, и эту решительную маленькую девочку в потертых джинсовых шортах, с которой мы познакомились благодаря одному метко брошенному зеленому яблоку.
Мне сложно объяснить себе самому, почему тогда я вскоре забыл о той встрече, возможно, потому, что тем же вечером моя жизнь перевернулась с ног на голову – это был первый раз, когда я увидел будущее. Это навсегда изменило мою жизнь и вытеснило многие и многие воспоминания.
Кстати, я где-то слышал, что в конце часто вспоминаешь, как все начиналось. Похоже, что это работает. Потому что именно сегодня, после того, как я ушел от Анны, твердо решив закончить наши отношения, сидя в баре и напиваясь до стеклянных глаз, я и вспомнил внезапно тот день и историю с яблоком.
Ради нее я бы, не моргнув глазом, прошел по карнизу на высоте сотни метров от земли, хотя и боюсь высоты, или по раскаленным углям, хотя это адски больно. Отдал бы все, что у меня есть, бросил друзей и сразился со всеми злодеями мира. Соврал бы, хотя, о чем я, я ведь и так все время вру… Да, не этими словами я говорил ей о своей любви. Но ради нее я смогу сделать самое сложное, что мне когда-либо приходилось делать в своей жизни – оставлю ее. Иначе, кем я буду, и чего стоит моя любовь? Я. Должен. Уехать. Все. Кончено.
Может быть хоть так я смогу спасти ее от себя самого.
Глава шестнадцатая. Ник
Я был влюблен в Анну с младших классов. Эта решительная и порывистая девочка, девочка себе на уме, которая никогда ни во что не ставила меня… Мне оставалось только смотреть на нее издалека и вздыхать. Ждать, набираться смелости, когда я смогу подойти к ней и сказать… ну пусть не о своих чувствах, но хотя бы о чем-то, кроме уроков.
– Ник, закрой рот, ворона залетит, – кричит она мне через школьный стадион, на котором после уроков они со стайкой подружек играют в догонялки. Я сижу поодаль, на трибунах, изо всех сил изображая, что не смотрю на нее в каждый удобный момент, но вот, видимо, не успел отвести взгляд вовремя, и она заметила…
