— *Проснись, бездельник. То, что ты будешь моим зятем, не дает тебе поблажек.*

Речь была бы непонятна для обитателя поверхности, но тем не менее оказалась четко и ясно услышанной юношей, усевшимся на стуле. Он тут же подскочил на ноги и поклонился собеседнику — не так, как принято в Империи, он вытянул руки по бокам и согнулся где-то на шестьдесят градусов, после чего машинально протер свои голубые глаза, выдавая сонливость.

— *Я искренне прошу прощения, отец, этого больше не повторится.*

— *Смотри, не заставляй звать тебя еще и вруном, мальчишка. И хватит называть меня отцом* — тяжело вздохнув, мужчина в мантии оглядел ферму, -*Когда ты последний раз не спал, не было ничего необычного? *

— *Нет, мой Эйанд. Все в полном порядке, до ближайшего созревания…* — чуть призадумавшись, парень продолжил весьма быстро, — *…один полусон.*

Трудно считать время, когда не существует смены дня и ночи. Даже сон они все соблюдали по сроку только потому, что мудрые предки завещали делать это в три захода, таким образом хоть как-то сохранив меру времени.

— *Отлично. Еще раз увижу тебя спящим на посту, заставлю свежевать скот.*

Нервно сглотнув, юноша поблагодарил будущего шурина, хотя уже звал его отцом, и затем принялся наблюдать за фермой.

Уходя в сторону другого дома, мужчина достал из-под мантии какую-то каменную пластину. На ней было немало выщерблин, и проводя по ним пальцами он что-то читал. В руках гиганта эта штука могла бы быть легко раскрошена в пыль, но тот относился к ней бережно, словно та ценнее любого сокровища.

— *Господин! Господин Эйанд! * — послышался оклик со стороны высокой башни города-замка. Навстречу облаченному в красивую мантию мужчине бежала женщина, казалось, чуть моложе него — хотя трудо на вид судить о таком под землей.

— *Что случилось? Кто-то ранен? * — это был самый частый повод обращения к нему, все же несмотря на прекрасные условия жизни, у обитателей пещеры почти не осталось никаких способов лечиться.

— *Нет, я… то есть, мой сын, он стал пророком! *

В глазах мужчины отражалось неверие. Среди их народа уже почти тысячу лет не рождались люди с таким даром, и его появление несет за собой перемены.

— *Какой именно пророк? *

— *Истинный, господин! Сама Судьба решила улыбнуться нам! *

За неверием на лице длинноволосого появилась довольная ухмылка.

— *Что ж, Всеотец. Кажется, пора самому ощутить, каково это, когда родитель с тобой не согласен.*

Затем он быстрым шагом пошел за женщиной в ее дом, чтобы навестить новообретенного пророка. Четкая, яркая мысль промелькнула в голове подземного правителя.

Скоро Нарс-Велан вернет свое былое великолепие.

Преступление …

Устройство императорского замка, что одновременно исполнял как функции центра городского управления, так и резиденции монарха, было весьма путанным. Многим министерствам не хватало места, некоторым доставалось его в избытке, но перепланировать здание попросту невозможно. Решение задачи логистики сведений между отдельными формированиями оказалось крайне трудоемким. Настолько, что до сих пор не было полностью окончено. Впрочем, если бы кто-то сравнил работу нынешних министерств с таковыми в Эпоху Порядка, выяснилось бы, что это один из немногих примеров, когда государство стало лучше хоть в каких-то аспектах. Документы начали теряться гораздо реже, задержек по отчетам почти не было, а скорость обработки запросов выросла в разы. Хотя практически все это связано с резким уменьшением не только штата сотрудников, но и колоссальной потерей простого населения. Что интересно: «министерство» уже давно стало слишком громким словом для группы в среднем из пятнадцати управителей.

Конечно же, министерства обороны, продовольствия и магической инженерии имели больший штат сотрудников, но и у тех в распоряжении было всего около сотни работников. Обучать, кормить, следить за столь солидным числом бола́ — немалые траты, а уж те, кто ответственен за сохранение жизни всему городу, должны бы получать больше прочих. В обычной ситуации это осложнило бы дело еще острее.

Однако же, факт в том, что ни гвардеец, ни чиновник, никто не получал еды в нужном объеме. Были те, кто голодал сильнее прочих, но живущих в достатке попросту не осталось, лишь за несколькими исключениями. Всем известно, что даже его величество император недоедал, оставаясь похожим на больного уже долгое время, со своего детства и поныне. Потому расходы на чиновников выше, чем на ремесленников, но не слишком. А вот сама работа по оптимизации и контролю за отчаянным выживанием целого города явно была весьма почитаема, в знак этого почтения управленческим формированиям и оставили название «министерства».

Говоря о еде — среди тех, кто ел меньше, конечно были ремесленники в городе. Кожевники, кузнецы, каменотесы — все эти бола́ не нуждались столь отчаянно в пище, как тот же стражник. Писари, деятели прекрасного и духовного, даже мастера работы по дереву любого толка исчезли из столицы. Конечно же искусство не погибло безвозвратно, но кто сейчас будет готов награждать именно это? Что же до собирателей за пределами стен — еще в начале Эпохи Конца был издан закон о ненасильственном выходе за черту города, помимо наказаний. Однако бола́ сквозь годы и века шли на огромный риск, переступая порог столицы, навстречу опасным клыкам и острым когтям. Все из-за весьма щедрого снабжения пищей. Только собиратели могли позволить себе достаточно еды, чтобы завести четвертого ребенка, и чтобы все их дети ели почти полноценно. Почти.