моменты бездумного раскрытия обороны противника вампир позволял себе нанести ему еще одну рану, и снова уходил в защиту. Тем временем прочие лютоволки добежали до бьющейся парочки и зашли с флангов, а один и вовсе сперва прыгнул на недобитого собрата. Вампир понимал: от всех сейчас защититься не выйдет. Потому взмыл вверх, к монстру, что решил использовать умирающего как трамплин.

«Еще немного. Давай же, я ведь задел сердце.»

Мысли проносились в голове вампира так же быстро, как он получил широкую рану на своей левой руке. Чувство немеющей конечности заставило его слегка задрожать и улыбнуться. Он уже готов был отведать и своей крови... Но время пока не пришло.

Нужно было подождать еще совсем немного. За удар по предплечью бола́ лютоволк поплатился глубоким порезом от бедра до плеча - но все же не смертельным, а вот Шарль теперь был в ужасной опасности. Резко сомкнув когти прямо на своей плоти, лютоволк заключил вампира в живую ловушку, чтобы братья завершили дело за пожертвовавшего собой родича. Но…

Чуткий, обострившийся слух Шарля услышал заветную тишину от одного из монстров, того самого, что он ранил в момент всесторонней атаки четырех противников. На лице обладателя артефакта расплылась довольная ухмылка, и он с напором надавил на клинок. Медленно, планомерно вампир разделял им плоть, дробил могучей силой кости своего тюремщика, пусть и не пробывшего в этой должности и десятка секунд. За тот короткий промежуток времени, что Шарль и лютоволк обнимались друг с другом, его братья сами нанесли последнему несколько глубоких зияющих ран, пытаясь убить противника. И это определило их судьбу.

Через мгновение двое лютоволков услышали то же, что и их неживой враг: еще один собрат пал. Они сами приблизили его кончину, хотя Шарль почти сразу после этого отсек ему руку с частью грудной клетки.

Внезапно на мордах хищников появился животный страх, ужас подступающей смерти. Они бросились наутек обратно в лес — и потому вампиру ничего не стоило нагнать их и убить уже более чисто, попросту пронзив им сердца, чтобы не портить шкуры.

— Ха-а-а… Да. Отличная охота.

С этими словами юноша слизал собственную кровь, что вяло вытекала из его располосованной висящей плетью руки и принял прежние размеры, даже не порвав одежду.

— Надо сказать ребятам закругляться, а заодно выпить зелья. Но… шесть лютоволков!

Слегка зловеще улыбаясь и напевая себе под нос какой-то мотив, вампир направился в сторону своих подопечных, ощущая гордость и мрачное хищное удовольствие от столь великой победы.

Особый Порядок

Если незнающий пройдет по этому кварталу, он наверняка подумает, что все его обитатели внезапно исчезли. Или того хуже, погибли. На улицах не было жителей с раннего утра. Казалось, что если тут кто-то и живет, то все они — лежебоки и не заслуживают права тратить драгоценную еду. Или уже одним строем ушли на работу — но такой вариант казался невероятным.

И тем не менее в квартале ангелов, где эти существа обитали рядом друг с другом многие сотни лет сплоченными маленькими общинами, жизнь не исчезла. На самом деле с утра они просто были дома, позволяя себе прочесть историческую хронику своего народа, в меру сил подкрепиться и провести время с семьей.

Лишь после того как солнце входило в зенит они почти одновременно шагали на улицу, не разбредаясь по своим делам сразу, но замирая на порогах. Двери отворялись и из них синхронно, величественно и возвышенно выходили многорукие существа, отличающиеся в том числе невероятными глазами. Обычно из одного дома появлялись ангелы с похожими цветами склер — если у мужчины был красный, то у женщины оранжевый, если у одной был синий, то у другого — голубой. Конечно же, не без исключений, но эта закономерность в жизни ангелов была наиболее понятной.

Все выходившие — на вид взрослые, детей среди них нет. Самое приветливое, что делали они по отношению друг к другу — кланялись или попросту кивали в сторону знакомых. Такое выглядело еще более странным, нежели их совместный выход — ангелы, не сговариваясь, начинали кланяться кому-то, причем неясно, как избирались те, в чью сторону были обращены приветствия. В сумме не получалось ни поклона по кругу, ни вообще какой-либо мнимой фигуры, но их самих это не волновало. Потому что затем, поднявшись в обычную позу, они стали кивать друг другу в некой последовательности. Ангелы продолжали свой путь лишь когда каждый член их сообщества поприветствовал родичей.

Многие затем уходили в сторону дворца, чтобы принять участие в работе с малочисленными, но все же оставшимися документами. Некоторые отправлялись в к библиотеке, штудировать древние книги в поисках подсказок о местонахождении магических артефактов, которые могли быть пропущены за годы исследований. Кто-то двигался к стене, чтобы взяться за работу сборщика или стражника: чем больше рук, тем больше в них можно унести.

Другой особенностью было то, на местах их работы, в отличие от прочих рас, всегда царило молчание.

Ангелы не говорили вслух почти никогда. Речь этих многоруких существ можно услышать крайне редко, и даже не речь саму по себе — лишь отдельные слова. Однако те, кому довелось застать их голоса, говорили, что никогда не слышали ничего более прекрасного. Все остальное время эти молчаливые существа общались посредством письма, а друг с другом — жестами. И по обыкновению к коллективу, в котором трудился ангел, приставляли бола́, знающего этот особый язык.

Подобное не слишком осложняло работу, хотя со стражей было не так просто. К примеру, как поднять тревогу, если увидевший опасность молчит? Зато достоинства перевешивали недостатки — ангелы, ушедшие в гвардию, обычно были весьма хорошо физически сложены. Интересно также и