Шрифт:
Закладка:
Юлия закусывает губу. Она действительно очень хорошая. Не вздыхает огорченно из-за меня сегодня. Я так рада, что она унаследует все мои видео.
Ухватив ртом кончик моей косички, она неразборчиво произносит:
– Думаю, ты будешь в группе с теми, кто против.
– Ты шутишь?
– Нет. Тебе есть что сказать. Ты выступишь против Могге. Победить его будет легко.
Юлия смеется, а мне не смешно.
– А ты что думаешь? Ты никогда не говоришь, что на самом деле думаешь о переносе города.
Юлия садится на унитаз, а я злюсь. Ну серьезно, неужели она не знает, сколько в туалете бактерий, а уж тем более на унитазе? Я всегда открываю дверь туалета локтем и никогда не сажусь на сиденье.
– Я против, – отвечает Юлия, замолкает и напряженно ждет моей реакции. Не поднимая глаз, она бормочет: – Его зовут Рикард, и он живет в Лулео.
– Что?
Юлия хватается с двух сторон за ободок унитаза, как будто боится свалиться с толчка. И я понимаю: всё, что я могу, – это заставить ее вымыть руки, взять у школьной медсестры спирт и протереть их. Придется идти к ней через всё здание, ну да ладно.
– Мамин… Мамин, ну, этот, из интернета.
– А-а-а, он.
Юлия трет рукой под носом. Бактерии! Я уже готова накричать на нее.
– Мама хочет, чтобы мы переехали в Лулео. Чтобы спастись, как она считает. Ведь нам всё равно придется трогаться с места.
И тут я кричу на нее. Громко.
14
Мне нужно произвести на Альбина новое первое впечатление. Я готова, как солдат. Обо всем другом я забыла. О том, что Карола спятила и собирается вместе с Юлией в Лулео. О том, что я согласилась участвовать в дебатах. Сейчас есть только я и Альбин. Думаю, я выживу. Я пришла в библиотеку рано утром. Стоя перед зеркалом в полный рост, я с удовольствием констатирую, что мне идет убранная на сторону челка. Тушь на ресницах держится. Под новые джинсы я не стала надевать термобелье. Так я отморожу ноги, и дело дойдет до ампутации. Я уже продумала свое выступление по новой книге. Нужно было прочесть первые три главы, но я прочитала восемь. Знаю, что Альва тоже прочла больше, чем нужно. Только я и Альбин. Скоро. Но он пока об этом не знает. И сегодня увидит меня новыми глазами.
Я захожу в здание библиотеки и вижу на первом этаже Альву. Ее очки заляпаны жиром. Она в непромокаемых штанах. Я одолжила мамины черные сапоги: они прекрасно подходят к моим обтягивающим джинсам. Я сажусь в углу и жду. Дышу спокойно и ровно. По движениям рта Альвы я догадываюсь, что та что-то говорит. Я киваю и поддакиваю. Когда Альва сообщает мне, что прочитала десять глав, я чуть не давлюсь.
И тут заходит он. В куртке нараспашку, в джинсах вместо непромокаемых штанов. Альбин в шапке, и я не могу понять, как ему больше идет – в шапке или без. Я хочу в туалет: джинсы давят на мочевой пузырь.
– Привет! – здоровается Альбин.
– Привет, – произносим мы с Альвой почти одновременно. Мне хочется придушить ее. Мы пропели это почти хором. Дурацким хором, своими высокими сопрано. Альбин берет стул и садится напротив. Он снимает куртку и достает книгу. Я втягиваю носом его запах, как собака, взявшая в сентябре след лося. Мне нравятся его брови. Они густые, темные и прямые. Я могла бы протянуть руку и дотронуться до них. Альбин листает книгу и открывает ее на сотой странице, на седьмой главе.
Мы молчим, как и подобает молчать в библиотеке. Альва краснеет. Слышен только шелест страниц.
– Итак, все здесь. Вы пришли так тихо, что я не сразу вас заметила. – Ирма широко улыбается и усаживается за стол. – Как хорошо, что всего десять градусов мороза. Ощутимая разница! Весна уже близко.
– На этой неделе будет еще потепление, – говорит Альва.
– Да, я смотрела новостной выпуск «Нурьнютт». Как прошел вчерашний матч, Альбин?
Это я собиралась спросить! Я подготовила этот вопрос и репетировала дома перед зеркалом, как его задать. Команда Альбина вчера играла с командой из Бодена. Почти случайно я попала на их страницу в интернете и увидела анонс. Ну, примерно так всё было. Хотя дотошный историк тут же разобрался бы, что я слегка приврала.
– Хорошо. Счет три – один.
Альбин порозовел.
– Как здорово. Поздравляю! Папа, наверно, был рад!
Отец Альбина – тренер. В молодости он был известным хоккеистом. Он вывел команду Кируны на чемпионат Швеции. После этого его заприметил хоккейный клуб «Брюнес», и он два года играл в Евле. Прямо как Бёрье Сальминг, пока в семидесятых не переехал в Канаду. Это я тоже прочитала в интернете. Отец Альбина не поехал в Канаду. Он теперь тренирует команду своего сына. Интересно, понравится ли мне эта Канада, когда Альбин станет профессионалом?
– Знаете, мой брат играл в одной команде с отцом Альбина, когда ему было столько, как вам сейчас. Я слышала, что ты играешь в хоккей не хуже отца, Альбин.
Альбин пожал плечами.
– Ты уже читал книгу о Бёрье Сальминге?
Я слышу свой голос. Он звучит спокойно и уверенно. Можно сказать, решительно. «Решительный голос» – звучит красиво. Это словосочетание встретилось мне в одном рассказе в бабушкином журнале «Хемметс джорнал».
Альбин поднимает глаза и смотрит прямо на меня.
– Да. Это одна из моих любимых книг. Как и книга о Златане Ибрагимовиче.
– Она хорошая, книга о Сальминге, – говорю я.
Дома на книжной полке у нас в основном всякая ерунда, но я помню, что среди пожелтевших книг карманного формата я видела книгу о Сальминге. Действительно, это была она. Папе подарили ее на Рождество. Он, естественно, ее не читал, но полистал иллюстрации. Я унесла ее в свою комнату как трофей в тот самый вечер, когда горные удары сотрясли мою жизнь. Я прочла книгу за три ночи. Проснувшись в десять минут второго, я больше не могла уснуть. Читала ее и поражалась, насколько точно всё описано.
– Он настоящая легенда. Он лучший, – произнес Альбин.
– Он гордость Кируны. И к тому же любит читать. Он прочел много книг, – отмечает Ирма.
– Знаю! Он начал читать, когда переехал в Канаду. Пока его товарищи по команде во время поездок играли в карты, он читал книги, – живо произносит Альбин. Не удивительно, что он здесь. Он хочет быть как Бёрье.
Альбин снова глядит на меня.
