— Нет, Валентин Николаевич. Просто, понять хочу. Да и все хотят, — ответил я, посмотрев на Костю.

Штыков подошёл к карте и указал на населённые пункты на юго-западе страны.

— Смотрим сюда, — взял указку Штыков и показал на приграничную с Намибией территорию. — Провинция Кунене, где работает много наших специалистов. Города Каама, Шангонго и Онджива.

— Блин, я ничего не пойму в этой Африке, — взялся за голову Марик. — Тут все воюют друг с другом, а названия язык сломаешь.

— К логопеду сейчас тебя отправим пешком в Луанду за справкой, раз выговорить не можешь, — сказал ему Савелич.

— А я пинком газку добавлю! — рыкнул Валентин Николаевич, у которого ещё больше пошло на лице и шее красных пятен. — Всем сюда слушать! Интернациональный долг — помогать трудовому народу Анголы, мы выполнить обязаны. Но есть ещё один момент во всей нашей истории пребывания в Анголе. Кто и что может сказать об этом?

— Алмазы будем добывать? — спросил Ренатов, но Штыков ему пригрозил кулаком.

— При кубинцах и ангольцах смотри так не скажи, — зашипел на него подполковник.

Ангола весьма богата природными ресурсами. Самые ценные — нефть и драгоценные камни. И того и другого здесь очень много.

— Серый, скажи ему что-нибудь. А то вообще нас за идиотов примет, — шепнул мне Марик.

Как будто я знаю, что Штыков имеет сейчас ввиду! Но с другой стороны, можно предположить иной порядок событий в Анголе в эти годы.

Если на дворе 1982 год, то ЮАР ещё в прошлом году должен был провести здесь операцию «Протея», оттеснив правительственные силы от границы, занять южные провинции и разбить отряды СВАПО — формирования, являющиеся и политической партией, которая не признавала власти над Намибией режима апартеида ЮАР.

В годы гражданской войны в Анголе в рядах СВАПО были советники из Советского Союза, а сами представители этой организации проходили подготовку в Симферополе в специальном военном центре.

Получается, что операции ЮАР ещё не было? Если так, то нашему командованию обязательно нужно эвакуировать сограждан оттуда. Ведь они там с семьями и детьми в том числе! Тогда понятно, почему нас держат здесь, а не на направлении главного удара правительственных войск. Прикрывать мы будем именно правый фланг или юго-западное направление.

И всё же, стоит удостовериться, правильно ли я рассуждаю.

— А разве, ЮАР не проводил тут операций? — спросил я.

— С чего бы? — удивился Штыков, но уж слишком он плохой актёр.

Либо просто хочет послушать, что я ему скажу.

— Валентин Николаевич, по-моему, не самая хорошая ситуация начинает складываться.

Я вышел к карте и высказал своё предположение.

— Правительственные войска сосредотачивают основные силы на юго-востоке, — показал я на районы провинции Куадо-Кубанго. — Наступать здесь непросто, поэтому они завязнут в боях надолго.

Штыков смотрел на меня, будто я рассказывал какие-то невероятные вещи. Не нужно быть выпускником академии Генерального штаба, чтобы не видеть очевидных трудностей при проведении наземной операции на юго-востоке.

— И? Смущает тебя, что? — спросил Валентин Николаевич, достав ещё одну сигарету.

— А то, что юго-западные провинции остаются без должного прикрытия. Плюс из Лубанго улетает большая часть авиации. В случае нападения, у ангольских бригад, которые ещё в стадии формирования, не будет поддержки с воздуха, — указал я на отмеченные на карте 12ю, 21ю пехотные и 3ю мотопехотную бригаду.

Гусько почесал затылок и сам подошёл к карте. Штыков этому не препятствовал, а только довольно улыбался.

Савельевич несколько секунд смотрел на юго-западное направление, а потом равнодушно махнул рукой.

— Ерунда какая-то. У нас целый штат советников в бригадах анализировал, а ты с ходу определил, где будет удар. Сядь на место и дослушай, — покачал головой Гусько. — Мы с тобой авиация, а не пехота.

— Савелич, а давай у Валентина Николаевича спросим, так это или нет? — повернулся я к Штыкову.

Гусько посмотрел удивлённо на меня, а затем на подполковника.

— Да ну, Николаич⁈ Вот это всё, вполне реально, что Родин тут рассказал? — воскликнул Савельевич.

— Я не знаю, как он до этого дошёл, но он прав. Всё так, — ответил Штыков. — Эти «апартеиды» вообще странные ребята. У них два полка «Миражей», а они продолжают с ангольцами церемониться. Боюсь, что нам предстоит с ними побороться.

Не самая лучшая новость. Когда я проводил обучение «наших» кубинцев, то проанализировал возможности МиГ-21 против «Мираж-Ф1». Шансы на победу в воздушном бою есть, но их крайне мало.

— Шесть самолётов — не мало ли? — спросил Костя.

— На нас только зоны дежурства. Ходим парами, если вдруг придётся прикрывать пехоту от ударов бомбардировщиков.

У ЮАР в эти годы были две модификации «Миражей Ф-1». Одна в варианте истребителя ПВО, другая «заточена» и на нанесение ударов по земле. Вдобавок были и старые штурмовики «Буканьеры», которые «Миражи» будут прикрывать однозначно.

— В общем, ждём команды. Завтра быть в готовности к вылету. Куда именно и для чего? Тоже завтра станет понятно, — сказал Штыков и отпустил нас.

Выйдя из «высотки», решил пройтись до стоянки и посмотреть, как именно подготавливается техника. Как раз в это время, под палящим солнцем, майор Эбо строил своих лётчиков.

— Серый, я с тобой, — догнал меня Костян.

— А чего не с остальными? — спросил я, заметив, насколько весело в УАЗик загружаются наши товарищи, успевшие уже переодеться из лётной формы в камуфлированную.

— Там намечается поход в «Радугу» — местный кинотеатр, а у меня кванзы закончились, — развёл руками Бардин, говоря о местной валюте.

— Доллары не хочешь тратить? — спросил я.

— Тут всего по 50 долларов в месяц дают. Остальные переводят куда-то и перед отлётом на Родину отдают.

— Сложная схема, — улыбнулся я, когда мы подошли к стоянке наших МиГ-21бис.

Были здесь и кубинские модификации МиГ-21 МФ, и парочка спарок. Их все уже подготавливают к перелёту в Куато. Причём на некоторые самолёты подвешивают по четыре бомбы ФАБ-250, на другие блоки с неуправляемыми снарядами УБ-32. Кому-то даже вешают и ракеты Р-60 и Р-13. Наверняка хотят с ходу отбомбиться и уйти на посадку.

Я подошёл к стоянке наших самолётов, где уже заканчивал работу Бубко. Познакомил его с Костяном и спросил, как