Шрифт:
Закладка:
Не зря он это сделал! Ох, не зря! Рональд кое-что заметил. Что бы это могло означать? В нем снова всколыхнулся гнев. Нет, он не уйдет. Он хочет услышать собственными ушами диагноз лекаря.
◊ ◊ ◊
Полина и не ожидала, что ей не дадут упасть. Ее поддержали, а потом и вовсе подняли на руки. На мгновение ей стало страшно. С кем она играет? Это опасный человек. Грозный, суровый, возможно даже, жестокий. Он раздавал приказы четко, хлестко. Голос — сталь. И там, внутри, в груди, к которой она была прижата, тоже чувствовался холодный металл. Ей бы поменьше попадаться ему на глаза, а она уже умудрилась попасть в его руки. Эх, Поля, доиграешься.
Но ее так бережно уложили на софу, что она расслабилась. Все обойдется.
И действительно — дальше события стали разворачиваться в пользу Полины. Через какое-то время появился лекарь. Проверил пульс (к счастью, прямо через перчатку), поднял-опустил веки, побрызгал в лицо какой-то жидкости с приятным, но очень резким запахом, и заверил:
— Не беспокойтесь, сейчас госпожа Элайза придет в себя.
Да этот супер-концентрированный цветочный аромат мертвого бы поднял. Полине даже не пришлось разыгрывать, как она постепенно приходит в чувства. У нее резко заслезились глаза, запершило в носу и горле, и напал кашель.
Пока она прокашливалась, лекарь задавал Тайлеру примерно те же вопросы, которые ему задавал король: когда Полина последний раз ела, когда пила. Вердикт целителя был прост:
— У госпожи Элайзы слабые нервы и истощение. Полноценное питание и свежий воздух быстро восстановят ее силы, и обмороки прекратятся. Рекомендую ей покой на два-три дня.
Как выгодно быть тощей! Худоба и бледность сыграли Полине на руку. Ну и лекарь не подкачал. Она всей душой его полюбила. Он прописал просто идеальное лечение. Покой ей будет очень, кстати. Поле нужно хоть немного времени, чтобы освоиться.
— Спасибо, Кристоф, — раздался откуда-то сбоку голос короля. А Полина почему-то думала, что он уже давно ушел. — Мне кажется, у тебя есть еще ряд рекомендаций. Озвучь их Тайлеру за дверью.
Поля в момент напряглась. Король выставляет лекаря и Советника за дверь. Зачем? Чтобы что-то сказать Полине наедине? Он сел на стул возле софы, где только что сидел целитель, и посмотрел пронизывающим, как ледяной ветер, взглядом.
— А теперь, госпожа Элайза, будьте добры, расскажите, что вы скрываете. Почему вы так боялись проверки на сфере Гольца, что разыграли обморок?
Сильный и опасный мужчина. Наблюдательный. Умный. Его взгляд требовал правды. Требовал раскрыться. Требовал отдать себя на растерзание. Да. В этом есть что-то манящее, соблазнительное. Сдаться, капитулировать, довериться. Выложить все на чистоту. Как есть. Без утайки. Пусть он решает, что со всем этим делать. Пусть он вершит твою судьбу. И тебе не нужно будет больше бороться. Не нужно будет быть сильной. Он распорядится тобой за тебя…
Нет. Спасибо. Проходили.
В голове всплыл эпизод трехлетней давности… Зимний вечер. Полина с Никитой на кухне. В тарелках что-то из ресторана японской кухни. Что-то вкусное, но Полине не лезет в рот. За окном кружит снег крупными хлопьями. Снежинки должны навевать новогодний настрой, но на душе другое чувство — безнадега.
Никита в приподнятом настроении — все говорит и говорит о работе, о продвижении:
— Мной заинтересовались там — на верху.
И только в середине ужина замечает что с Полиной что-то не то. Тогда он еще замечал такие вещи.
— Малыш, что случилось?
Она смотрит в окно, не знает, как сказать, с чего начать.
— Рассказывай, малыш, — кладет он свою ладонь на ее руку. — Мы все решим.
Под «мы» он подразумевает «я». Тогда Полина еще верила, что Никита действительно может решить любую проблему.
— Я проверилась. Причина во мне. Это я бесплодна.
Он вздыхает то ли с сочувствием, то ли с облегчением.
— Ну, ничего. Не вешай нос. Сейчас же все лечится.
Лезет в бумажник, достает кредитку.
— Поезжай завтра в Люцерново, записывайся к лучшему врачу.
— Я уже была в Люцерново. Прошла кучу обследований. Врачи говорят, шансы почти нулевые.
Он мрачнеет. Замолкает. Молчит так долго, что Поля не выдерживает. Сама начинает говорить. Сама начинает успокаивать.
— Я попробую пройти еще одно обследование. Запишусь к профессору Кузнецову. Говорят он такие безнадежные случаи берет… Еще слышала, в Областной отделение новое открыли, специализированное… Никит, не молчи, а? В конце концов, всегда можно усыновить малыша…
— В Областной? — невпопад переспрашивает он, и Полина вдруг понимает, что никто ее проблемы не решит. Бороться ей придется одной…
Только много позже она догадалась, что, видимо, уже тогда Никита прокручивал в голове свой способ решения этой проблемы…
Нет, больше на те же грабли Полина наступать не будет. Раскрыться и довериться в надежде, что тебя поймут и возьмут твои беды на себя? Она уже давно не верит в эту наивную чушь. В жизни так не бывает. В жизни как в американских полицейских сериалах: «все, что вы скажете, может быть использовано против вас».
Поля посмотрела на короля как можно спокойнее.
— Ваше Величество, я не утаиваю от вас ничего, что могло бы принести вам вред, — произнесла выдержано, делая упор на последнем слове. У нее ведь действительно и в мыслях нет кому-то навредить. — Я готова пройти проверку на сфере Гольца. У меня только одна просьба. Чтобы избежать повторного обморока, позвольте мне сначала пообедать и немного отдохнуть. Я на самом деле еще ничего сегодня не ела.
Полине нужно было немного потянуть время. Как только она получит дубликат кольца, ей никакая проверка не страшна. Ее ведь всего-то спрашивали, нет ли у нее при себе оружия или запретных артефактов, и не обладает ли она запретной магией. И на тот, и на другой вопрос она ответила честно, и готова подтвердить свои ответы, положа руку на этот их магический детектор лжи.
Серые глаза сканировали похлестче, чем любой детектор.
— Что ж, Элайза, сейчас в малой зале как раз накрывают для меня обед. Позвольте пригласить вас с женихом разделить трапезу со мной.
Полина бы, конечно, предпочла тихий перекус в своей комнате в компании Глори. Если Поля все время будет на виду, как Изиаль передаст ей кольцо? Но, надо понимать, отказывать такому настойчивому приглашению короля здесь не принято, если не хочешь оказаться на плахе.
— Почту за честь, Ваше Величество.
Полина поставила себе цель быть на обеде как можно незаметней — тихой серой мышкой. Она уже устала находиться в центре внимания — добром это не кончится. Но оставаться совсем уж неприметной не получилось. Она выделялась хотя бы тем, что была единственной женщиной, приглашенной на трапезу.
