мужчин, которым нравилось запугивать других, которые использовали свой гнев как оружие и способ скрыть свой страх. В основном их ждал кровавый конец. Как, надеюсь, и Фиерро.

Ее взгляд переместился на открытую дверь дворца и приветливое сияние за ней. Мне нужно попасть внутрь до того, как дверь закроется. Но Фиерро преграждал ей путь, и скоро Падран вернется со стражниками. Она огляделась, отчаянно ища решение. Ничего. Страх сдавил ей грудь.

Ее внимание снова переключилось на Фиерро, который внезапно приблизился к экипажу. Она напряглась, думая, что он ее заметил, но вместо этого мужчина распахнул дверцу экипажа и забрался внутрь. Сейчас, поняла Блоха. Я должна идти сейчас. Она высвободила руки из перчаток, которые все еще крепко держались за поверхность, как можно тише скользнула к краю крыши и соскользнула вниз. Она опустилась рядом с окном, с тихим хрустом ударившись о гравий, и прижалась к одному из передних колес. Ее сердце бешено заколотилось, когда она заглянула между ног лошадей и увидела вход во дворец. Внезапно он показался ей очень далеким.

Блоха глубоко вздохнула. Сейчас или никогда.

Она бросилась к двери.

 

Глава

37

ВСЕ ЕЩЕ ДЫШИШЬ

 

Сколько времени прошло? спросил себя Лукан, расхаживая взад-вперед по аллее. Час? Больше? Она, должно быть, уже во дворце. Он остановился. Если, конечно, она нашла способ проникнуть внутрь. Он покачал головой. Конечно, она это сделала. Этот ребенок очень находчивый. Он снова принялся расхаживать. Но что, если у нее не получилось — что, если она упала с экипажа? В его голове промелькнули образы Блохи, лежащей на улице с раскинутыми конечностями и переломанными костями. Или, еще хуже, что, если ее схватили во дворце? Ему даже думать не хотелось, что Маркетта с ней сделает...

— Перестань ходить взад-вперед, — сказала Ашра.

— Что? — Лукан прищурился, с трудом различая фигуру воровки, которая прислонилась к стене, скрестив руки на груди.

— Я сказала, перестань ходить взад-вперед. Ты как маленький мальчик, которому нужно отлить.

— Извини. Я просто...

— Нервничаю.

Лукан тихо выругался. Он не хотел снова заводить этот разговор.

— Ты нервничаешь из-за Блохи, — настойчиво сказала Ашра.

— А ты? — ответил он с бо́льшим ядом, чем намеревался.

— Конечно. Но не я просила ее об этом.

— Ты не пыталась отговорить ее от этого.

— Возможно, мне следовало это сделать.

Лукан фыркнул:

— Ты думаешь, она бы послушалась? Смотри, Блоха согласилась это сделать. Я ее не заставлял.

— Возможно, она чувствовала, что у нее не было выбора.

— Конечно был. Если бы она отказалась, мы бы нашли другой способ.

— Например?

— Я, черт возьми, не знаю... — Лукан глубоко вздохнул, давая остыть своему гневу. — С ней все будет в порядке, — продолжил он, пытаясь успокоить не столько Ашру, сколько себя. — Блоха сильная, она умеет выживать...

— Ей одиннадцать лет. Она еще ребенок.

— Попробуй ей это сказать.

— Но если с ней что-то случится...

— Тогда я буду сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь, — отрезал Лукан. — Поверь мне, меньше всего я хочу, чтобы смерть Блохи была на моей совести. Но если мы хотим остановить Маркетту, нам придется рискнуть. Всем нам. — И мне в первую очередь. Он снова принялся расхаживать по комнате, и на этот раз Ашра не протестовала. Прошло мгновение. Затем еще одно.

— Надеюсь, ты прав насчет этого, — наконец сказала воровка.

— Насчет Блохи?

— Блохи, Клинка Сандино, Маркетты, Безликих... всех.

— Если у тебя есть план получше, я весь внимание.

— Нет. И я не подвергаю сомнению твою логику или суждения. Этот план — лучшее, что у нас есть.

— Я чувствую, что последует «но»...

— Просто послушай, ладно? — требовательно сказала Ашра, ее тон стал жестче. — В моей профессии я имею дело с абсолютной определенностью. Романтический миф о ворах, который ты видишь в пьесах или слышишь в рассказах, — чушь собачья. Мы не упиваемся опасностью и не наслаждаемся шансами на неизвестность. Вместо этого мы изучаем все повороты и возможности. Мы планируем свои действия до мельчайших деталей. Случай и неопределенность — наши заклятые враги. И в твоем плане я вижу их гораздо больше, чем мне бы хотелось.

— Ага, и я. — Лукан вздохнул. — Ашра, послушай... Я рад, что ты со мной, и Леди знает, что без тебя мы бы не зашли так далеко, но ты и так сделала достаточно. Тебе больше не нужно рисковать своей жизнью. Я могу справиться с этим сам.

— Забудь об этом. Я не собираюсь уходить. Это моя борьба в такой же степени, как и твоя. Даже больше. И я доведу дело до конца.

Лукан улыбнулся:

— Страсть выше разума.

— Что?

— Разве ты не помнишь? Так сказала мне сегодня утром Писец. Очевидно, это всегда было моей слабостью. Возможно, и твоей.

— Но на самом деле все наоборот, — ответила Ашра. — Меня сюда привел разум. А не страсть.

— Разум? — повторил Лукан. — Этот план... ну, назвать его неубедительным было бы слишком великодушно. Ты хочешь сказать, что выслушала его и подумала: «Да, у этого плана есть большие шансы на успех, можешь на меня рассчитывать?»

— Не будьте дураком. Конечно, нет. План плохой, а шансы еще хуже.

— Тогда почему...

— Я здесь? Потому что разум говорит мне, что Маркетта должен быть остановлен, и что ты — мы — лучший шанс, который есть у города. Возможно, единственный. И рисковать своими жизнями, чтобы спасти тысячи других, кажется мне стоящей авантюрой. Кроме того, у меня не будет лучшего шанса свести счеты с Маркеттой.

— Разум выше страсти, — заметил Лукан с кривой улыбкой, которая затерялась в темноте. — Звучит не так хорошо, а?

Ашра ничего не ответила.

Лукан снова принялся расхаживать по комнате, его мысли вернулись к Блохе.

— Расскажи мне еще о Безликих, — внезапно сказала воровка, словно пытаясь отвлечь его. — Я помню, мой отец говорил, что они путешествовали на каком-то летающем корабле. Но это же наверняка...

— Невозможно? — продолжил Лукан. — Казалось бы. Но в самом подробном отчете, который у нас есть, четко описывается Безликий, спускающийся с неба на корабле, выкованном из металла, с черными парусами. В двух других источниках этот корабль тоже упоминается.

— Это кажется неправдоподобным.

— Поверь мне, когда ты увидишь, на что способны Безликие, летающий корабль вдруг перестанет казаться таким уж невероятным.

— Что еще мы о них знаем?

— Немного. Я уже рассказал тебе почти все.

— Значит, они появляются без предупреждения, торгуются за эти пурпурные кристаллы, а затем так же быстро уходят, — сказала воровка, вспомнив слова Лукана, сказанные ранее во время церемонии. —