внешности, и по поведению. Седой старик с длинными, густыми бровями, гладко выбритым лицом, широким, загнутым к низу носом и всегда поджатыми губами. Взгляд Вентуриоса был строг, а улыбка почти не появлялась на его лице.

За годы правления Милены — которую Дэсарандес почти сразу поставил заместо себя (во время своего отсутствия), не обращая внимание на многочисленных, «более опытных и смышлёных» представителей, — между ней и Вентуриосом установилось полное взаимопонимание. Старик зачастую помогал ей, а поначалу так и вовсе едва ли не единолично принимал решения, пока Мирадель полностью не освоилась с собственной ролью. Но до сих пор герцог Севера вникал во все сферы деятельности Империи на ряду с ней, только теперь ограничивался лишь советом, причём лишь тогда, когда Милена его спрашивала, чем выгодно отличался от министров, которые зачастую любили настоять на своём.

Обычно Вентуриос отвечал ёмко, коротко и хлёстко, отчего женщине приходилось скрашивать и смягчать его слова, крайне редко действуя именно так, как желал бы герцог Севера. Впрочем, на том их тандем и строился.

Также зачастую Вентуриос подключался к общению с просителями, лично опрашивая очередного чиновника, посла или представителя знати.

По большей части до императрицы допускали лишь две категорий людей (не считая посланников других государств): тех, чью просьбу уже рассмотрели «снизу» и пришли к мнению, что она должна быть выполнена или тех, чей вопрос оказался тщательно изучен и имел чёткое решение — выбор из нескольких вариантов, которое и нужно было сделать Милене. Но даже так, частенько, ей было непросто. Те же купцы из своей гильдии пришли к ней со слишком сложным и не до конца решённым прошением.

Из списка шаблонов просителей, впрочем, бывали и исключения. Иногда к ней направляли людей, в общении с которыми ощущалось подозрение на использование служебного положения в личных целях. В таком случае просители отправлялись к министру внутренних дел, Инару Моурену, который отвечал за городскую стражу, Тайную полицию и, конечно же, суды. С его стороны проводилось дополнительное, тщательное расследование.

Ещё один шаг, за который недоброжелатели обвиняли её в чрезмерной жестокости, ведь имперские дознаватели не знали жалости и никогда не останавливались на полпути. Они были словно голодные псы, почуявшие кровь и вцепившиеся в сочный кусок сырого мяса. Мирадель никогда не боялась статуса своего просителя, отчего, если нужно, не скупилась на самые жестокие методы допроса, давая Тайной полиции чересчур много свобод.

Империя Пяти Солнц не терпела коррупции, прилагая максимум сил на её искоренение, ведь страна находилась в состоянии войны.

«Ещё и приближающийся день единения Империи, — мысленно поморщилась женщина. — Праздник требует слишком больших денежных затрат, а также привлечения огромного количества вооружённых сил».

Следующим решением, на котором «споткнулась» Милена, был запрос привлечения дополнительных средств в Рашмон, самый северный город-порт всей Малой Гаодии. Благо, что когда речь зашла о вотчине Вентуриоса, он самолично разобрался с проблемой, не прибегая ни к помощи министров, ни даже самой императрицы.

«Вот только достаточно ли справедливо оказалось решение? — задумалась женщина. — Речь шла о его владениях и… деньги оказались выделены».

Даже в момент перерыва Мирадель не сумела отойти от дел, ведь её уши оказались во власти Мариуса Дэбельбафа, министра разведки и шпионажа, отмахнуться от которого было бы одной из самых больших глупостей.

— Поступили сведения, что из Шарских кряжей спустился большой отряд горцев, которые присоединились к лорду Челефи. Они рыщут по Великой Саванне и одинаково могут направиться как к Морбо, так и к Родении, — голос Мариуса, несмотря на приятный баритон, создавал ощущение чего-то липкого, капнувшего на кожу и теперь медленно её стягивающего.

— Губернатор Брагис обладает достаточными силами, чтобы сдержать их, — уверенно заявила Милена, хоть особой уверенностью и не обладала. — А в Морбо, через залив, стекаются наши силы, долженствующие направиться на подкрепление к моему мужу. Быть может, целью Челефи будут именно они?

— С учётом разбившегося «Кромолоса», наши силы там не так уж и велики. Их уничтожение, если остатки рискнут направиться на сближение с нашим Дарственным Отцом, будет неприятной потерей, — согласился Дэбельбаф. — Стоит ли приказать им задержаться, дожидаясь новых транспортников?

— Нет, — сразу же мотнула она головой. — Дэсарандес был категоричен: подкрепления сразу же должны поступать в его распоряжение. Пусть направляются в Сизиан поездом, по западному тракту. А там караваном, вдоль границы с Истлой, до самого Монхарба. Этот путь не так давно прошла армия императора, он должен быть чист.

— Если не считать лафтетаров, — напомнил министр о многочисленных племенах пустынных разбойников. — Что же, будем надеяться, что Челефи не думает точно также, — приклеенная улыбка Мариуса всегда раздражала Милену. — Иначе в дополнению к «Кромолосу», мы потеряем ещё и поезд.

«Он прав, — прикрыв глаза, подумала женщина. — А если я прикажу направить на защиту подкрепления дополнительные войска из Морбо, то Челефи, получивший усиление от горных бахианцев, может осадить и взять город, оставшийся без мощного гарнизона. Этого нельзя допускать. Аналогично и с Роденией, до которой оттуда рукой подать. Да даже если забыть о них, то остальные города колонии тоже продолжают тлеть. В каждом из них проживают потенциальные мятежники, мечтающие о „свободном Кашмире“. Проклятье!»

Ещё больше собак внутри её тела.

— Усиль охрану железнодорожных путей, — всё-таки приказала Мирадель. — Направьте туда людей генерала Беренгария. Хватит ему торчать в пустыне, там всего несколько городов.

«Плевать на лафтетаров, наместник Иннес должен сам решить этот вопрос. Решить хоть что-то, кроме расширения своего гарема!» — гневно подумала императрица.

— Звучит разумно, моя госпожа, — поклонился министр. — Несмотря на все свои проблемы, Сизиан куда менее склонен к мятежу. Думаю, день единения Империи пройдёт в нём без беспорядков.

За исключением Дэбельбафа, никто более не отвлекал Милену, позволив ей в достатке постоять на балконе, ощущая бодрящий холодок надвигающейся осени. В воздухе витало ощущение скорых перемен и женщина лишь надеялась, что сумеет не сломаться под их напором.

— Только я… — едва уловимо прошептала она. — Не могу подвести…

Перерыв окончился и императрица продолжила заниматься делами. Из-за схожести прошений ей казалось, что принятые решения ни на что не