— Д-да-а, — кивнула старшая дочь Брегора. — Но…

— Долго объяснять, — отмахнулся Арминас. — Герои для одних часто становятся преступниками для других. Обычное дело.

— Это как-то связано с тем, что в Барад Эйтель новый командир? — спросил Торгор, и его догадливость потрясла эльфа.

— Связано, — ответил Нолдо. — Но вас это не коснётся.

— А зачем мне в госпиталь? — молодой адан всё сильнее напрягался по мере спуска под землю.

— Всем сюда нужно, — ответил Арминас. — По нескольким причинам. Во-первых, все должны знать, куда привозить раненых и больных из земель Моргота. Во-вторых, перед тем, как идти воевать, теперь всем дают мазь от мух, которых Моргот развёл на пересохших водоёмах. Но мы должны убедиться, что средство поможет, а не вызовет неожиданные реакции кожи.

— Получается, — задумался вслух Торгор, — что теперь ходить за горы можно только когда там лежит снег?

— Получается, — навстречу поднялся высокий светловолосый адан с небесно-голубыми глазами и густой щетиной. Он был по пояс обнажён, на теле виднелись старые шрамы. Мужчина казался молодым, но взгляд словно принадлежал зрелому воину.

Брегиль смущённо заулыбалась.

— Ты из подкрепления? — спросил воин Торгора.

— Да. Только приехал.

— Тогда тебе вниз и налево. Арминас, кто сейчас канал сторожит?

«Какой у него голос…» — восхищённо подумала девушка.

Вокруг вдруг возникла суета, кто-то увлёк за собой вниз, что-то начал говорить, называть имена, но для Брегиль никого не существовало. Только один…

— Меня зовут Арахон, — сказал светловолосый воин Торгору, пожимая руку. — Отдохнёшь с дороги, приходи к сторожке у моста через канал. Видел, да? Она чуть правее основной дороги. Надо воды набрать, а потом небольшим отрядом пойдём искать у Моргота новую дорогу без мух и пересохших рек.

— Я помогу, — девушка бросила сумки в кладовку. — Где эта сторожка?

Арахон накинул куртку на голое тело, посмотрел так, что замерло сердце.

— Идём. Покажу.

Земля словно ушла из-под ног. Аданет представила, как её берет за руку не жених, а этот мужчина, как он ведёт её к мосту, как обнимает…

От стыда за подобные мысли задрожали руки, но самым страшным оказалось то, что воин, похоже, всё понял. А если Торгор тоже догадался?! Что же делать? Однако его рядом не было, зато Арахон…

Мощная, но нежная огромная ладонь легко подтолкнула в спину, по коже пробежала дрожь, отдалась в каждом позвонке, спустилась ниже. Мимо снова кто-то прошёл, пробежал, проехал, донеслись голоса, кто-то прыгнул в воду.

— Вот спуск, — указал на лестницу на берегу Арахон, положив горячую осторожную руку на плечо девушке. — И труба. Оттуда набирай. Очищено.

Брегиль впервые в жизни почувствовала себя слабой рядом с мужчиной. Этот воин был выше её почти на голову, вдвое шире в плечах, но его мощь дарила чувство безопасности, покоя и тепла, а не страха беспомощности перед тем, кто может жестоко пользоваться силой.

Какой же он… М-м-м! Хотелось завизжать от восторга.

— Показать, где вёдра? — спросил Арахон с таким лицом, словно имел в виду что-то другое.

— Да!

Стало страшно и весело одновременно, дочка Брегора глупо рассмеялась, а воин, смотря с высоты своего роста и жизненного опыта, усмехнулся:

— Один раз живём. И недолго.

— Брегиль! — донёсся голос Торгора, девушка в ужасе отпрянула.

— Иду! — крикнула она и бросилась бежать.

«Что же делать? — крутилось в голове. — Что делать?! Забыть! Не смотреть на него! Никогда!»

И тут же обернулась. Арахон стоял спиной, о чём-то говорил с двумя гномами. Широкоплечий, уверенный в себе, спокойный. В его сильных нежных горячих руках была лопата, но как он держал черенок! М-м-м!

Внизу живота сладко потянуло. Ужаснувшись всему происходящему, аданет вцепилась в жениха мёртвой хваткой и прошептала:

— Я хочу напиться.

Примечание к части Стихи о Валар авторства https://ficbook.net/authors/347896 Только не извиняйся!

Стальной кубок с глухим стуком встал на стол, алая капля подлетела и упала на белую плотную салфетку. Звуки струн арфы, не тронутые магией менестреля, разлетались по бордово-серой комнате, смешивались с влетавшим в открытое окно северным ветром.

— Сила дарения, власти, прощения… — песня лилась, словно никому не нужная, но даже не сплетённая с чарами, она заставляла себя слушать. — Вот он какой — недоступный нам дар.

Вечность Творения, боли, забвения…

Хор инструментов порочных — Валар.

Песня кричит и звенит. Подчиняется!

Только оковы на Наших руках —

С каждым началом хоть что-то кончается,

Мы оставляем обиды в садах.

Верные, сильные, светлые, вышние —

Нам непривычен сомненья изъян.

Звёздами, снами и спелыми вишнями

Скроем, излечим всю Арду от ран.

Стоны моления, злобы, падения…

Брат иль любимый — наш суд справедлив!

Путы веления, горя, смирения…

Чувств всех лишённые — диво из див.

Кружимся-вертимся, хроа меняются,

Плоть иллюзорная сходит на нет.

Истина, суть для слепых открываются.

Мы — только ноты, покорность и свет.

Воля значения, жажды, решения.

Дети отца — в назидание нам —

Милые сердцу ключи от спасения,

Мы безгранично завидуем вам.

Маэдрос посмотрел на закончившего песню брата, перевёл взгляд на Хеправиона, потом — на Майдроса и Арагарона.

— Давно здесь не звучали песни о Валар и том, какие они плохие, — скривился химрингский лорд. — Но сейчас проблема не в них, Кано.

Оруженосец понимающе кивнул.

— Я рад, что есть ещё в Арде отважные сердца, — заговорил Маэдрос, обведя взглядом всех присутствующих, остановившимь на брате. Тот напрягся. — Рад, что не все дрогнули под натиском тьмы и неизвестности, что вы со мной, здесь, в этой твердыне. Это очень важно и для нашего общего дела и для меня.

Повисло молчание, старший Феаноринг повернулся к окну, взял кубок.

— Майдрос, — обратился к соратнику лорд, подумав о чём-то своём, — верни Алмарила в Химринг. Найди его и скажи, что несмотря на отсутствие результата поездки, он нужен мне здесь. Его метания по Белерианду никому не сделают лучше. Надо также узнать о Карнифинвэ. То, что он пишет