И тут на полу перед императором возникла миниатюрная гора с вершинами из чистого золота, от которой исходило невиданное сияние. Глаза императора заблестели:

— Стража, немедленно унесите эту гору и спрячьте ее в хранилище!

Но как прислужники ни старались, они не смогли справиться с заданием. И веревками гору обвязывали, и палками подталкивали, — даже не сдвинули с места. И вдруг из-за вершины золотой горы выскочил свирепый тигр и бросился на императора. Все — врассыпную, никому и в голову не пришло спасать своего владыку, а тот, вынужденный защищаться самостоятельно, бегал и кричал.

— Помогите, спасите! Не надо мне никакой золотой горы!

— Ладно, я вижу, и этот подарок вам не по вкусу. Произведем замену!

Услышав спокойный голос юноши, император остановился и оглянулся. Тигра нигде не было, а вместо него он увидел невиданную красавицу (ведь даосы — известные иллюзионисты!).

— Великолепно!

Он грубо схватил девушку за талию и поволок ее, чтобы выпить вместе вина. И вдруг его даже пот прошиб, поскольку на коленях у него вместо девушки вдруг оказалась лисица. А надо сказать, что китайцы ее очень боятся, считая женщиной-оборотнем.

— Меня обманули! — Вскричал он и отшвырнул подальше животное, которое опять превратилось в прекрасную фею. Фея, пролетев несколько метров, исчезла в корзине с цветами, которую держал Хань.

Император разгневался так, что даже побелел, а Хань Сян-цзы, расхохотавшись, покинул дворец так же, как и попал в него — по воздуху.

Ни о Цхао Го-цзю, ни о небожительнице Хэ Сень-гу я не нашла ни одной недоговорки, зато о Хань Сян-цзы — даже несколько.

"Хань Сян-цзы чхуй сяо — бу тхун фань сян”

"Хань Сян-цзы играет на флейте — звуки необычные (не похожи на земные)". Так говорят о необыкновенных, выдающихся людях, уровень способностей, знаний и пр. которых превосходит других.

"Хань сян-цзы чху цзя — цюй бу фу фань"

"Хань Сян-цзы покинул дом — никогда не вернется".

"Хань Сян-цзы ла-чжэ Тхе-гуай Ли — и-гэ хуй чхуй и-гэ хуй пхэн"

"Хань Сян-цзы ведет за руку Тхе-гуай Ли — один играет (дует), другой восхваляет (трубит о чем-то)". Употребляют ее, когда хотят подчеркнуть, что кто-то кого-то расхваливает, трубит о чем-то, говорит хвалебные речи.

И, наконец, последняя представительница восьми бессмертных — женщина по имени Хэ Сень-гу, которую, как утверждают некоторые, привлек к маленькому сообществу даосов ловелас Люй Дун-бинь.

8. ХЭ СЕНЬ-ГУ — ЕДИНСТВЕННАЯ ЖЕНЩИНА

Волшебные атрибуты: цветок лотоса (лень-хуа), бамбуковая шумовка (чжао-ли) или персик (сень-тхао).

Особенности внешности: молодая женщина с пучком волос на макушке, в платье с пелериной.

Девиз: “Если добьешься исполнения всех своих желаний, что сможет тогда доставить тебе наслаждение?”

Англичане говорят “ladies first”, а в китайском мини-обществе восьми бессмертных единственная женщина оказалась в тени, скромная и незаметная, самая последняя. Благодаря ей восемь бессмертных вызывают еще больший интерес, поскольку присутствие дамы всегда привлекательно.

Существует разнобой во мнениях относительно того, где она родилась. Впрочем, такая же ситуация сложилась и с остальными даосами. Согласно самой распространенной версии, Хэ Сень-гу родом из Лин-наня и жила в эпоху правления Тхан. Ее настоящее имя — Цюн, т. е. Прекрасная яшма.

В момент ее рождения комнату заполнили фиолетовые облака, а на макушке у новорожденной было шесть волосков. (Уж это непременное условие в китайских легендах — рождение необычных людей должно сопровождаться и неординарными явлениями природы или какими-то чудесами).

Когда девочке исполнилось тринадцать лет, произошло знаменательное событие. Однажды она пошла со служанкой в горы собирать целебные травы; в горах они ходили довольно долго, отвлекаясь то на птиц, то на цветы, тона диких зверюшек, и, в конце концов, заблудились.

Неизвестно, чем бы их приключение закончилось, если бы они неожиданно не встретили отшельника-даоса с очень приятной наружностью. (Случайно ли заплутали, и случайной ли была та встреча?) Даос дал девочке персик и научил ее, что плод этот — необычный: тот, кто его съест, сможет взлететь к облакам и стать небожителем.

Дети любопытны (на это и рассчитывал ловелас), и Цюн съела персик. Вернувшись домой, она в течение месяца жила в праздности, потеряв интерес к своим обычным занятиям, обязанностям и развлечениям. При этом она абсолютно не испытывала ни голода, ни жажды. Но самое интересное — у девочки появилось умение узнавать сокровенные мысли людей.

Красивый даос взволновал сердце полуподростка-полудевушки, и жизнь в родной деревне стала казаться ей скучной и тоскливой. Через некоторое время отшельник стал являться ей во сне, все больше смущая юную душу, и Цюн дала обет не выходить замуж, проводя все свое время в горах. Она надеялась на повторную встречу с даосом, а потому придумала для родных в свое оправдание версию, будто она ищет в горах волшебные плоды, способные возвратить здоровье ее больной матери.

Из-за душевных переживаний и любовной тоски тело девушки стало легким, почти невесомым. Ежедневно рано утром она уходила из дома, а поздно вечером возвращалась, принося матери какие-то дикие фрукты.

Родители, взволнованные необычным поведением дочери, ее тоской и отрешенностью, подыскали ей жениха из хорошей семьи, и уже назначили свадьбу, вычислив счастливый день. Но их затея закончилась достаточно трагично: отлучившись ненадолго из дома, чтобы "посоветоваться с бессмертными", Цюн бросилась в колодец.

В пров. Гуан-дун, в городе Цзэн-чхэн есть небольшой домик-храм, посвященный небожительнице Хэ Сень-гу. Он построен в ее родных местах, и в честь того давнего печального события у входа в храм висят парные надписи: