После бархатной революции имя Фучика в Чехии стало забываться, хотя его прямой репортаж, написанный из гестаповской тюрьмы, заслуживает внимания, какое бы ни было у нас «тысячелетье на дворе» (Б. Л. Пастернак) и какой бы ни была власть, коммунистической или антикоммунистической.

Однако его книгу слишком долго использовали в пропагандистских целях, а потому должно пройти время, прежде чем мы научимся видеть в ней то, чем она была изначально. Споры вокруг нее продолжаются и сегодня, ведь это уникальный исторический документ, а все уникальное кажется скептикам невозможным, неправдоподобным.

Вызывает вопросы и фигура самого Фучика. Все-таки конец XX в. был временем радикального пересмотра прошлого. Многое из того, что было в первой половине этого кровавого столетия, подверглось суду истории. Произошла полная переоценка ценностей, убедившая многих в том, что настоящих героев нет. Но ведь настоящие добрые люди есть…

Люди, пересматривая прошлое, будьте тоже бдительны!

Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он – руководящий народ…

1945 г.

8 мая 1945 г. был подписан акт о безоговорочной капитуляции Германии. 9 мая Верховный главнокомандующий И. В. Сталин выступил с обращением к советскому народу, в котором заявил, что наступил исторический день великой победы.

24 мая 1945 г. в 20.00 в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца состоялся торжественный прием в честь командующих войсками Красной армии. В царской России этот зал был главным церемониальным залом Кремля. Эта традиция возобновилась в середине 1930-х гг. В Георгиевском зале устраивались приемы прежде всего для военных (выпускников военных академий, героев-летчиков), а также для руководителей промышленности.

В тот майский вечер 1945-го сюда пришли лучшие военачальники страны, победители немецко-фашистских войск. Места в президиуме заняли маршалы Советского Союза Г. К. Жуков, И. С. Конев, С. М. Буденный, С. К. Тимошенко, К. К. Рокоссовский, Р. Я. Малиновский, Ф. И. Толбухин, Л. А. Говоров, адмирал флота Н. Г. Кузнецов, главный маршал артиллерии Н. Н. Воронов, главный маршал авиации А. А. Новиков. Их принимали руководители партии и советского правительства: И. В. Сталин, В. М. Молотов, К. Е. Ворошилов, А. А. Жданов, Н. С. Хрущев, Л. М. Каганович, Л. П. Берия, Г. М. Маленков и другие. Они заняли почетные места в президиуме.

Нарком иностранных дел В. М. Молотов, ставший в тот вечер распорядителем застолья, обратился к гостям с приветственным словом, а затем произнес первый тост, посвященный красноармейцам, краснофлотцам, офицерам, генералам, адмиралам, маршалам Советского Союза и прежде всего – Сталину, который «руководил и руководит» всей борьбой и привел «к великой победе, невиданной в истории». Второй бокал он предложил поднять «за великую партию Ленина – Сталина» и за ее штаб – Центральный комитет. Этот тост также был посвящен Сталину.

Затем последовала серия тостов, адресованных командующим войсками Красной армии в годы Великой Отечественной войны. Молотов произнес: «Все помнят, что под руководством маршала Жукова наши войска вошли победителями в Берлин. За здоровье маршала Жукова!» Далее пришел черед поздравлять маршалов Конева, Рокоссовского, Говорова, Малиновского, Толбухина, А. М. Василевского, К. А. Мерецкова, генералов армии И. Х. Баграмяна и А. И. Еременко, героев Гражданской войны Ворошилова, Буденного и Тимошенко. Были также подняты бокалы за маршалов специальных родов войск (всего – 10 военачальников), за Генеральный штаб Красной армии и его руководителей. Прием сопровождался большим праздничным концертом, в котором выступали лучшие советские музыканты, исполнители, актеры театра и кино.

«За великий русский народ».

Художник М. И. Хмелько. 1947 г.

Последний тост произнес уже за полночь Сталин. По существу, это была целая речь, которая продолжалась почти полчаса, постоянно прерывалась долгими аплодисментами и завершилась неожиданными словами: «Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он – руководящий народ, но и потому, что у него имеется ясный ум, стойкий характер и терпение».

Историки до сих пор спорят о смысле, который Сталин вкладывал в эту речь, получившую в исторической науке название «За русский народ!». Оценки ее очень разнятся и сегодня. Одни считают ее имперской, полагая, что отныне Сталин решил управлять страной, опираясь исключительно на русский народ, руководить от его имени всеми остальными народами СССР.

Для других этот тост послужил укором почти всем народам СССР, ведь натиск гитлеровских войск выдержали лишь русские. Некоторые республики были в считаные недели, а то и дни захвачены немцами. Произнося подобный тост, подчеркивал, например, российский историк Г. Д. Бурдей, вождь «весьма недоброжелательно отнесся к другим народам» («Историк и война», 1991). Если бы не русский народ, демонстрировал Сталин всем собравшимся, весь Советский Союз потерпел бы поражение.

Для третьих, отмечает российский историк В. А. Невежин в своей статье «“За русский народ!” Прием в Кремле в честь командующих войсками Красной армии 24 мая 1945 года» («Наука и жизнь», 2005, № 5), «в тосте Сталина просматривалось стремление видеть русский народ покорным, верным и преданным ему лично».

Наконец, четвертые лишали эту речь какой-либо серьезной подоплеки и отмечали, что Сталин, безмерно уставший за годы войны, хотел лишь по-человечески выразить свое восхищение удивительными качествами русского народа, его стойким, непреклонным характером. Так, Р. И. Косолапов, многие годы возглавлявший журнал «Коммунист», усматривал в сталинской речи почти лирическую ноту признательности народу за великую поддержку.

Знаменательно, что одним из главных качеств русского народа, отмеченных вождем, было терпение. Четыре года назад только оно ведь и спасло его. «Вождь похвалил русских за терпение – за то, что они не сбросили его и его режим в 1941–1942 гг., когда сталинские просчеты и ошибки чуть было не привели к победе нацистов» (А. В. Зубов. «История России XX век. Эпоха сталинизма (1923–1953)», 2016).

Поэт-фронтовик Б. А. Слуцкий впоследствии написал об этом эпизоде стихотворение, которое так и называлось «Терпенье» (впервые оно было опубликовано лишь посмертно, в 1988 г., в журнале «Огонек», № 17). Там были такие строки, картинно передававшие и сцену приема, и величие Сталина, и реакцию победителей на его слова:

Это был не просто тост

(Здравицам уже пришел конец).

Выпрямившись во весь рост,

Великанам воздавал малец

За терпенье.

Трус хвалил героев не за честь,

А за то, что в них терпенье есть.

– Вытерпели вы меня, – сказал

Вождь народу. И благодарил.

Это молча слушал пьяных зал.

Ничего не говорил.

Только прокричал: «Ура!»

Вот каковская была пора.

Страстотерпцы выпили за страсть,

Выпили и закусили всласть.

Какая красивая физика!

1945 г.

История создания немецкой атомной бомбы, как известно, завершилась самым счастливым образом.

Во второй половине дня 6 августа 1945 г. майор британской армии Т. Х. Риттнер, сотрудник спецлагеря для интернированных лиц в местечке Фарм-Холл, получил секретный приказ из Лондона. Ему было велено собрать ведущих немецких физиков-ядерщиков, содержавшихся в лагере. В 18.00 ожидалось экстренное сообщение Би-би-си.

Первым, о ком вспомнил Риттнер, был, конечно же,