Он, безусловно, слышал, как они вошли, но ещё долго не оборачивался.

Михаэль испугался, увидев его лицо. Писатель казался очень больным и усталым. Глаза потеряли блеск и помутнели. Лицо осунулось, рот превратился в бескровную нитку, а кожа посерела. Тело под шёлковым одеянием дрожало, как в лихорадке, руки тоже, хотя он сцепил ладони в замок.

И Михаэль понял, что с ним.

От неожиданного прозрения ой отшатнулся, наткнувшись на Анзона, и тот инстинктивно схватил его за плечи.

- Да у вас болезнь! - ужаснулся Михаэль. - Вы же...

Вольф прервал его:

- Молчи! - Голосок у него оказался слабеньким, а в глазах стоял страх, подтверждая худшие подозрения Михаэля. - Что со мной, не твоя забота.

- Но вы же больны! - повторил Михаэль. Он стряхнул с себя руки Анзона и шагнул к Вольфу: - Вам надо немедленно к врачу! Вам надо...

Вольф снова оборвал его:

- Твоё беспокойство трогает меня до слёз! Но оно необоснованно. Я в состоянии позаботиться о себе сам.

- Неправда! - возразил Михаэль. - И вы сами знаете! Посмотрите на себя! Если вы не обратитесь к врачу, через несколько дней вы умрёте.

Почему-то Вольфа его слова позабавили. Гнев на его лице сменился насмешливой улыбкой:

- Не беспокойся, мой мальчик. Мне уже нечего бояться! В настоящий момент мне недосуг заниматься этим досадным пустяком, но через несколько дней у меня появится время. - Он закашлялся, скрючившись, и затем с трудом выпрямился - Но я позвал тебя не для того, чтобы посудачить о моем здоровье - Тут он снова закашлялся, вытер рот тыльной стороной ладони, мелкими шажками добрался до кресла и устало опустился в него. - Анзон мне сказал, что ты пришёл в ту же ночь. Мне очень жаль, что я отсутствовал и не мог встретить тебя и исполнить обещанное, но меня радует, что ты так быстро принял правильное решение.

- Не знаю, правильное ли, - ответил Михаэль. - Мы заключили договор. Я выполнил свою часть, вы же свою нет.

- Я уже сказал, мне очень жаль, - раздражённо сказал Вольф. - Твой отец и Хендрик сегодня же будут отпущены, обещаю тебе.

- Не сегодня, - настойчиво покачал головой Михаэль. - Сейчас!

Вольф тихонько засмеялся:

- А у тебя сильная воля. И ты знаешь, чего можешь требовать, а чего нет. Это я в тебе ценю. Не беспокойся, я отпущу обоих, как только удостоверюсь в твоей частности.

- Если вы на самом деле такой могущественный чародей; как уверяете, - зло сказал Михаэль, - вам уже заранее всё должно быть известно. Я Здесь. Вы можете делать со мной что хотите, как только исполните обещанное.

Вольф засмеялся, хотел подняться из кресла, опершись обеими руками о подлокотники, но встал лишь с третьей попытки. Согнувшись, как старец, он медленно доковылял до камина и взял с полки небольшую золочёную шкатулку:

- Минуточку. Сейчас я буду знать, правду ли ты говоришь.

Он снова сел и подозвал Михаэля. Тот послушно опустился на другой стул, и Вольф дрожащими руками поднял крышку.

Глаза Михаэля расширились, когда он увидел, что лежит в шкатулке на синем бархате.

- Так вот оно что! прошептал он.

Глаза Вольфа загорелись:

- Оно самое. Марлик, старый дурень, ни в грош его не ставил. Но я сразу; донял, что это такое, как только прочитал твой дневник. А как только увидел своими глазами, убедился окончательно.

Михаэль едва слышал его. Взгляд его был прикован к этому мерцающему кристаллу величиной с кулак. Волшебный камень Вульфгара, который; он видел в лаборатории Марлика. Но он сильно изменился с того времени, превратившись в сверкающий бриллиант, все его бесчисленные грани горели живым огнём. Михаэлю показалось, что он воочию видит всю невообразимую силу, таящуюся, в этом безобидном на вид камне.

- Боже мой, - прошептал он, с трудом отрывая взгляд от шкатулки, чтобы посмотреть на Вольфа, - Вы хоть сами понимаете, что вы сделали?

- О да. - Голос Вольфа горделиво задрожал. - Я мечтал об этом всю мою жизнь. С тех пор как себя помню, я искал его. И может быть, не нашёл бы без твоей помощи.

- Вы же... вы обрекли Подземье на гибель! Марлик не дорожил этим камнем. Он не знал, какого рода сила таится в этом камне, но знал про эту силу.

- Ничего этот дурень не знал, - оборвал его Вольф и негодующе указал на камень: - Эта драгоценность валялась у него на полке, как какой-нибудь булыжник. Но я сразу почувствовал его силу. И ты что, хотел, чтобы я бросил его там валяться?

- Но на этом камне держалась вся жизнь нижников! Неужели вы этого не понимаете?

- Вздор! - сказал Вольф.

- Но это правда! Хендрик рассказал мне, а Анзон наверняка рассказывал и вам: Подземье гибнет. Вспомните, ведь вы тогда сами говорили, что жизнь там вообще невозможна. Вот этот камень и есть то, на чём она держалась. Без него Подземье просто дыра в земле, без света, без воздуха и без жизни. Вы должны его вернуть, или там все погибнут!

Но его слова имели противоположный результат. Вольф поджал губы и пренебрежительно махнул рукой:

- Ну и пусть! Все приходит и уходит. Люди рождаются и умирают, точно так же и города и народы. Может, они умрут, а может, и нет. От этого ничего не изменится. У них так и так была жизнь взаймы. Если бы они не получили этот камень, они умерли бы ещё пятьсот лет назад.

Михаэль смотрел на него растерянно. Вольф искренне говорил то, что думал. Приговаривая Подземье к смерти, он не испытывал ни малейшего сожаления.

- Что, никак, ты потрясён? - спросил Вольф с холодной улыбкой. – Наверное, я кажусь тебе чудовищем. Что ж, твоё право так думать. Я не сержусь. Ты молод, в твоём возрасте так и положено. Когда-нибудь ты поймёшь, что значение имеет только собственная жизнь.

- Но не любой же ценой!

- Ай-я-яй! - с издёвкой сказал Вольф. - Культуры умирали и будут умирать, пока существует человечество. Исчезали народы, насчитывавшие миллионы. Ну и что из того, живут эти несколько идиотов или нет? Если это вообще можно назвать жизнью. Я же буду жить вечно. Я уже сейчас в состоянии творить такое, что не под силу ни одному человеку, и могущество моё будет расти. С твоей помощью.

Михаэль