— Мы не сможем найти ей одежду, господин, — Лана с сожалением покачала головой. — У неё сзади хвост.Ей нужно специальное платье.

— Господи! Да принеси любое. Дырку прорежем ножом. Или давай платье широкого размера. Пускай хвост остаётся под ним.

— Хорошо, — служанка кивнула. — Сейчас принесу халат нашей поварихи. Он широкий, а рост как раз подходящий. Подождите две минуты.

Служанка ушла, и мы опять остались одни. Чтобы прервать молчание, я снова повернулся к Анни.

— Где ты научилась так хорошо рисовать?

— Нигде, — девушка пожала плечами. — Это как-то само получилось. Когда я была маленькая, у меня была книжка со сказками, и там было много очень красивых картинок. Они мне безумно нравились. Принцессы и рыцари, замки и драконы, дремучие леса, высокие горы, бурное море и корабли под парусами. Я стала пытаться их перерисовать. Сначала у меня ничего не получалось, но я не прекращала стараться и понемногу научилась управляться с угольком.

— Ты умеешь читать и писать?

— Да, господин, — Анни кивнула. — Мама меня научила.

— Ясно.

Повисло молчание.

«Ну и чем она хуже обычных людей?» — думал я про себя. — «Немножко менее сообразительная, но и люди, далеко не все, могут похвастаться блестящим интеллектом. В остальном обычная, довольно красивая и милая девушка. Единственное отличие — это уши, хвост и острые клыки. Ах, да. Ещё зрачок другой. Вертикальный, как у кошки. А ушки, наверное, мягкие и приятные на ощупь. Хочется их потрогать».

Под моим пристальным взглядом девушка начала понемногу краснеть. Она опустила взгляд, втянула голову в плечи и прижала ушки.

«Так, ладно. Трогать её за уши, это уже чересчур. Смахивает на домогательство. Будь я на её месте, наверное, не сильно бы обрадовался, если какой-то посторонний мужик стал меня за уши хватать».

— Расскажи мне ещё немного о себе, пока ждём одежду, — сказал я, чтобы немного разрядить обстановку.

— Что вы желаете знать, господин?

— Ты жила в малой Рине?

— Да.

— До того, как пришли ящеры, у тебя была там своя семья и дети?

— Нет, — девушка смутилась и, опустив взгляд, покачала головой.

«Кажется, ей не особо приятен разговор».

— Ты не обязана отвечать на вопросы личного плана, если они тебе не нравятся, — я вздохнул. — Тебя за это не накажут.

— Всё в порядке. Простите, господин. Я отвечу на любые вопросы. Просто до этого никто и никогда не интересовался моей жизнью. Это немного смущает.

— Ладно. Мне просто любопытно. Извини меня. Ты уже такая взрослая и привлекательная внешне…

Когда я сказал про привлекательную внешность, Анни опять заметно покраснела.

— В вашем мире девочки же рано выходят замуж, — продолжал я. — Почему никто не женился на тебе?

— У меня редкая порода, — девушка вздохнула как-то даже обречённо. — В этой провинции никого нет, с кем бы я могла завести семью.

«Вот так раз!» — признаться, я удивился.

— Ты не можешь выйти замуж за зверочеловека другой породы?

— Нет, — Анни покачала головой. — Это запрещено.

— Почему?

— С детишками могут быть проблемы. Даже если этого не будет заметно сразу, проблемы могут проявиться потом. Лучше не рисковать.

— Хорошо. А откуда ты здесь появилась, если в этой провинции нет никого твоей породы?

— Меня забрали у мамы и привезли сюда, когда мне было пять лет. Раньше я жила на юге, но прежний лорд продал часть своих людей в эту провинцию. Три года назад здесь не все крестьяне смогли пережить зиму, и весной не хватало рабочих рук, чтобы возделывать поля.

— Ясно, — я вздохнул. — Я думал, что твоя семья была свободна, раз у тебя даже книжки были. Они вроде бы очень дорогие и крестьяне не могут их себе позволить. Где твои родители взяли книгу?

— Я не знаю, — Анни пожала плечами. — Мама говорила, что книжка осталась от папы. Я никогда его не видела. Мой папа был человеком…

— Что⁈ — я опять удивился до глубины души и даже перебил девушку. — Человеком⁈ Твоя мама была замужем за человеком?

— Нет, конечно, — Анни грустно улыбнулась. — Люди не женятся на «хвостатых». Никто бы не одобрил такое. Папа был сыном священника в нашей деревне. Так получилось, что он тайно полюбил мою маму, и от этой любви на свет появилась я. Но его отправили в город учиться, ещё до моего рождения, и больше в деревню он не возвращался. Папу я никогда в жизни не видела.

— А твоя мама любила папу?

«Как она пережила этот разрыв?» — подумал я про себя. — «Её оставили одну с ребёнком. Вряд ли кто-то из других „хвостатых“ взял бы её замуж, после того, как она уже родила от человека».

— Я не знаю, — Анни тряхнула ушками. — На момент их романа маме было лет меньше, чем мне сейчас. Книжку со сказками папа ей подарил, а не мне. Может и любила. Но, конечно, она понимала, что человек на ней не женится. Другие люди такого не позволят. Всё это не продлилось бы долго.

— Ладно. Я понял. Скажи. А у детей, между людьми и «хвостатыми», не будет проблем? Ты говорила, что нельзя иметь детей от разных пород.

— Нет. Не будет, — Анни мотнула головой. — Дети от человека наиболее жизнеспособны и очень сильно будут походить на людей. Как я, например. Господин, простите, но вы задаёте странные вопросы.

В этот момент в дверь постучали. Это служанка принесла халат. Я тактично отвернулся, и девушка, сбросив простыню, натянула его на себя, как мешок, подтянув на шее тесёмкой. Получилось не очень хорошо. Сзади, над хвостом, образовался некрасивый выступ. Я вздохнул.