– У меня есть дело, которое я должен довести до конца. Я должен добраться до Храма Хаинса вместе со своими спутниками. Разве монах Годэйн не рассказал вам об этом?

Король выразительно посмотрел на Китхату Чаборо:

– Вы, похоже, думаете, что монах Годэйн каким-то образом замешан в вашем похищении. Я должен прояснить это недоразумение и защитить его честь, поскольку он не только благородный священнослужитель, но и мой давний друг. Рюн, это я ворвался в храм и схватил вас. Монах Годэйн был в ярости, когда узнал об этом, и даже лично пришёл во дворец, чтобы попытаться вернуть вас, но ему попросту не открыли двери.

Рюн посмотрел на Кейгона, взглядом спрашивая разрешение, и, когда тот одобрительно кивнул, снова обратился к королю:

– Тогда я расскажу вам об этом. Мы держим путь в Храм Хаинса.

– Вы все? Или кто-то из вас просто сопровождающий?

Тинахан обернулся и в ожидании ответа пристально посмотрел на Рюна.

– Да, мы все, – без колебаний ответил наг.

– То есть вообще все?

– Именно. Мы все должны добраться туда. Поэтому, пожалуйста, отпустите нас.

Благородный король нахмурился, словно задумавшись о чём-то. Его репутация явно пострадает, если станет известно, что он задержал гостей Храма Хаинса. Но и отпустить дракона, который буквально сам прилетел к нему в руки, было бы очень глупо.

– Это действительно срочное дело?

– К сожалению, я не могу точно сказать, сколько у нас ещё осталось времени.

– Раз так, тогда у меня есть вот какое предложение: я передам в Храм Хаинса, что вы находитесь под моей защитой. И пока Храм не ответит, вы будете здесь, а потом уже решим, что делать дальше. Как тебе такой план?

Рюн не знал, что ему ответить, растерянно смотря по сторонам в поисках поддержки.

– Не мог бы ты предоставить нам место, чтобы мы могли обсудить это предложение? – вмешался в разговор Кейгон, словно почувствовав смятение Рюна.

– Конечно. Я тогда пойду ещё раз проведаю дракона. Но сначала, пожалуй, переоденусь.

С этими словами Благородный король встал со своего места и покинул тронный зал. Генерал Китхата и стражники сначала остались, но Кейгон попросил и их последовать за королём.

– Мы будем держаться на достаточно большом расстоянии. Вы можете разговаривать шёпотом, – сказал Китхата и с недоверием посмотрел на следопыта.

– Не выйдет. Хоть наги и могут говорить, но слух у них неважный.

Китхата решил, что аргумент Кейгона был вполне разумным, и, ещё раз проверив цепи, которыми были скованы четверо путников, неспешно вышел из зала. Когда в огромном помещении не осталось никого из посторонних, Рюн обратился к Кейгону:

– Каков наш план?

Однако тот даже не удостоил нага взглядом и лишь молча уставился в стену.

– Скажи-ка мне, Рюн, почему ты солгал? – обратился к нагу Тинахан, который всё это время лежал на полу и злился на сковывающие его обстоятельства.

– Солгал? Когда?

– Ты сказал, что мы все вместе должны прибыть в Храм Хаинса. Но ведь только тебе нужно попасть туда. Мы были наняты, чтобы защищать тебя в дороге.

Рюн тут же нахмурился и серьёзно посмотрел на Лекон.

– У меня не железная кровь, как у некоторых из здесь присутствующих. Я не могу бросить своих друзей.

Тинахан широко улыбнулся, но вместе с тем бросил нервный взгляд в сторону Кейгона. Пихён тоже то и дело беспокойно поглядывал на охотника, беспокоясь за судьбу их отряда.

– Вы бы хотели поработать на Чигрима Чаборо? – наконец заговорил Кейгон.

– Я бы задумался об этом, если бы он вежливо попросил нас. Но я не буду работать на человека, который похищает людей, – Рюн решительно посмотрел на Кейгона.

– Вот именно! Всеми руками тебя поддерживаю! – радостно воскликнул Тинахан.

– В таком случае не хочешь ли ты отдать ему Асхвариталя? – продолжал спрашивать Кейгон всё с тем же выражением лица, которое не выдавало ни одну его эмоцию.

– Что? – растерянно спросил Рюн.

– Я спросил, не хочешь ли ты отдать дракона Чигриму Чаборо. Подобные вещи будут преследовать тебя, если ты и дальше будешь путешествовать со своим новым зелёным знакомым. Это довольно утомительно и, как заметил Тинахан, может подвергнуть твою жизнь опасности. Поэтому я предлагаю тебе отдать Асхвариталя Чигриму, чтобы взамен он дал нам свободу и вознаграждение.

– Вы действительно…

Рюн проглотил слова и впился ненавидящим взглядом в Кейгона, который молча ждал, когда он продолжит.

– Не знаю, что вы думаете об этом, но Асхвариталь – мой друг. – Слова с трудом давались Рюну. – Он проснулся из-за меня, и я собственными руками вытащил его из земли. Поэтому я скажу вам то же самое, что и этому человеку: я буду продолжать защищать его до тех пор, пока он будет во мне нуждаться.

– Вырастить дракона непросто.

– Конечно, будет много трудностей, потому что я совсем ничего об этом не знаю, но…

– Не имеет значения, сколько ты об этом знаешь. Дракон прекрасно вырастет, даже если ты оставишь его в самых неблагоприятных условиях и совсем не будешь уделять ему внимания. Именно поэтому их и трудно вырастить.

– Что? Что это значит?

– Рюн, ты ведь наг. Ты должен многое знать о свойствах растений.

– Что вы имеете в виду? – совершенно растерялся Рюн.

Кейгон ненадолго задумался, а потом ответил:

– Я приведу тебе наглядный пример. Сейчас у Асхвариталя есть четыре лапы и крылья. Но если ты поместишь его под землю, его крылья исчезнут, так как ему не нужно будет летать. А вот его передние лапы, наоборот, станут очень крепкими и сильными, как у крота. Если, например, ты решишь растить его в пустыне, то он, как верблюд, научится запасать воду. Или же отрастит себе хвост, с помощью которого сможет добывать её из-под земли даже на глубине в несколько сотен метров. Кроме того, пусть ты и никогда не сделаешь этого, но если поместить его под воду, то вместо крыльев и ног у него вырастут настоящие жабры.

Пихён внезапно обнаружил, что приподнялся на двадцать сантиметров благодаря Тинахану, который так разволновался при упоминании воды, что как следует распушил свои перья. До Рюна постепенно начинал доходить смысл слов Кейгона, и он медленно кивнул:

– Я и представить себе не мог, что они способны на такое. Я знал только то, что в процессе взросления драконы понемногу меняют свой внешний вид.

– То, каким вырастет дракон, зависит исключительно от условий, в которых он будет находиться. И его характер, конечно же, тоже