то, что ищешь, приходи в полночь к воротам мусорщиков, – прочитал Сантьяго. – Ни одной ошибки, каллиграфический почерк.

– Это ловушка, – безапелляционно заявил Педро. – Не вздумай туда идти.

– Похоже на след, – заметил Сантьяго. – Может, стоит попробовать? Наденем кирасы и будем настороже.

– Рискованно, очень рискованно.

– Кое-кто недавно распинался о профессии морского офицера и связанных с ней опасностях. Ты не заметил, Педро, кто это был?

– Ладно, уговорил, – пробурчал пристыженный Педро.

– Не будем терять времени, пошли переодеваться. Я поищу одежду постарее. Где встречаемся?

– Как пробьет одиннадцать, иди к собору. Буду ждать тебя там. К месту встречи придем пораньше, займем позицию, чтобы издалека увидеть того, кто явится. Если что-то не сложится, я приду сразу к Мусорным воротам.

Перерыв весь шкаф, Сантьяго обнаружил старый хубон, который в свежую погоду брал с собой на шлюпку. Он вырос из него, и хубон, не сходясь на животе, позволял видеть полоску кирасы. Чтобы скрыть предательский блеск, пришлось надеть поверх нее еще одну рубашку.

– Куда это вы в таком виде? – удивился Хуан-Антонио, помогавший в поисках одежды. – Не подобает гранду…

– Тсс, – Сантьяго приложил палец к губам. – Благодарю за заботу, но позволь мне самому решать, что и куда надевать. И не вздумай докладывать родителям про мою отлучку.

– Сеньора строго наказала сообщать, когда вы уходите из дому и когда возвращаетесь.

– А ты спал и ничего не слышал. Договорились?

Хуан-Антонио развел руками, и в это время из раскрытого окна донеслись удары колокола, на башне pulchra augustana били одиннадцать.

Перед собором никого не оказалось. Освещенные полной луной дома отбрасывали изрезанные, прерывистые тени. Сантьяго нервно прошелся по площади из конца в конец и, не в силах больше дожидаться, поспешил к дому капитана Сидония. Дверь открыла сама донья Клара.

– Педро знал, что ты придешь. Велел дождаться тебя.

– А что случилось?

– Да ничего особенного. Прислали вестового с его корабля. У них там полный аврал, завтра ожидают губернатора Кадиса. Можешь себе представить, какую капитан затеял уборку!

– Могу, – хмыкнул Сантьяго.

– Отпуска отменены, вся команда без малейшего исключения призвана драить и мыть, – донья Клара презрительно усмехнулась. – Что за безобразие творится на королевском военном судне?! Неужели там царит такая грязь, что нужно убираться целую ночь?

– Боюсь, что ночи не хватит, – ответил Сантьяго. Чистота на известных ему судах оставляла желать лучшего.

– Мой дом не военный корабль, – продолжила донья Клара, – но губернатор может посетить его в любую минуту, а я даже не позабочусь вытереть пыль с подоконников. И знаешь почему, Сантик?

– Потому, что ее там нет.

– Молодец, угадал! Но давай к делу. Педро просил передать, что обязательно улизнет и будет на месте в условленное время. Ну-ка, признавайся, что вы такое затеваете?

– А разве он вам не рассказал, донья Клара?

– Нет, он очень спешил. Да и матрос с фонарем стоял в прихожей, как изваяние. Наверное, Педро не хотел, чтобы тот услышал. Так признавайся же, а то я глаз до утра не сомкну!

– Ну, донья Клара, ничего особенного. Мы решили разыграть часового у ворот Навигацкого и ровно в полночь устроить ложную тревогу.

– И ради подобной глупости Педро собирается покинуть товарищей во время подготовки к визиту самого губернатора! – укоризненно взмахнула руками сеньора Сидония. – Вот уж не ожидала от офицеров королевского флота такого ребячества!

– Спасибо, я пойду. – Сантьяго слегка поклонился и направился к двери.

– Эх, мальчишки, мальчишки, – перекрестила его в спину донья Клара. – Когда вы наконец повзрослеете?

Мусорные ворота Кадиса находились на юго-западной оконечности города и получили свое название благодаря возам мусорщиков, каждую ночь вывозившим через них свой пахучий груз. Когда-то сразу за воротами начиналась песчаная пустошь, тянущаяся до начала мыса, соединявшего остров с материком. Возы проторили дорогу в дюнах, мусор собрался в холмы, полузанесенные песком. В жаркие дни холмы источали удушливое зловоние, и, когда ветер дул с материка, в городе становилось невозможно дышать. Губернатор не раз и не два собирался засыпать старые завалы мусора толстым слоем земли, а новый распорядиться отвозить подальше, к самому началу полуострова, но… Возможно, такой приказ и был отдан, но ленивым мусорщикам не хотелось тащиться черт знает в какую даль, и они попрежнему вываливали свой груз неподалеку от ворот. К счастью, ветер на полуострове, как правило, дул со стороны океана, поэтому зловонные дни терзали обоняние кадисцев довольно редко.

Возы с мусором выезжали из города после полуночи, и стражники уже отворили ворота, увенчанные изящной башенкой в мавританском стиле. По правилам, жителям запрещалось покидать Кадис после конца второй стражи и до наступления утра, но стражник, получив небольшую мзду, демонстративно отвернулся. Миновав ворота, Сантьяго укрылся за пилоном, одним из массивных столбов, обрамлявших проем.

Справа блестел под луной океан, а прямо перед глазами простиралось темное пространство пустоши. Несмотря на ветер в спину, оттуда пованивало. Слева уходила в темноту крепостная стена, широкая полоса перед ней поросла низким колючим кустарником.

«Где же Педро?» – с тревогой подумал Сантьяго. Кираса кирасой, но бродить ночью в одиночестве по пустоши ему совсем не улыбалось. Он еще не успел решить, что будет делать, если Педро так и не появится, как справа из темноты возникла женская фигура. Подойдя ближе, незнакомка откинула капюшон, и длинные волосы засверкали в лунном свете.

– Пойдем, – низкий грудной голос незнакомки напомнил Сантьяго голос Росенды. Однако он не поддался наваждению, а, положив ладонь на рукоять меча, спросил:

– Кто ты?

– Мы откроем тебе тайное. Ты узнаешь, как отыскать того, кого ищешь. Не бойся, тебе не причинят зла.

– Кто это мы?

– Пойдем, ты все увидишь. Не бойся, храбрый офицер, нас всего двое, я и мой старый учитель.

– Куда ты меня ведешь?

– На берег, совсем рядом. Идем!

Незнакомка рассмеялась, и ее смех неожиданно взволновал Сантьяго. Ему казалось, что в такую минуту он сможет думать только о подстерегающих его опасностях, но мужское естество взяло верх.

– Пойдем, – согласился он, обнажая меч. – Показывай дорогу.

– Только не насади меня на свою игрушку, – ответила незнакомка. – Обычно мужчины сражаются со мной другим оружием.

Сантьяго не ответил, но щеки его запылали от волнения. Меч тем не менее он не вложил в ножны и двинулся на некотором отдалении от незнакомки, держа его перед собой.

«Никаких неожиданностей, – думал он. – При малейшей опасности пускаю в ход оружие».

Девушка пошла вдоль стены к берегу океана. Стена тянулась на несколько сотен брасов, затем поворачивала под прямым углом и уходила на север. От нее до воды оставалось не больше пяти десятков брасов покрытого скалами пространства, хорошо простреливаемого лучниками со стен. Брасов