удачно, несмотря на всё разногласия, Вечный готов к сотрудничеству, это может стать очень весомой... Помощью для некоторых привилегий. - Один из моих братьев действительно показывал исключительный талант к переговорам, пусть я и слышала, что тот обольстил множество придворных фрейлин, которые замолвили за него словечко перед знатным боярами подле Вечного. Подобное мне казалось мерзким и даже несколько неправильным, но как бы то ни было, Император и знать остались довольны условиями договора, а в должности дипломата это было наиболее важным, чем методы работы. Но никакой гордости признаться я не испытывала, во многом из-за того, что Дервиш, будучи мне братом, не видел меня с самого рождения, будучи старше практически на пятнадцать лет. Нас не связывало ничего, кроме крови, и даже его лицо... Я видела исключительно на праздниках, где тот не обращал на меня никакого внимания, чуть ли не путая со слугами. Подобное оскорбляло, но благо, мы пересекались слишком редко, чтобы подобное могло стать почвой для конфликта. - Магия этого места слабеет, скоро мы уже выйдем отсюда в настоящий лес, а оттуда рукой подать до дома. Надеюсь, мы не заблудимся.

- Насчет руки... Он сильно обжег ее? Тебе не больно? - Я лишь слабо улыбнулась, аккуратная стягивая с кистей перчатки. Мне повезло, она не стала задавать лишних вопросов и интересоваться деталями в первый раз, значит и сейчас, вряд ли будет делать это... Оставалось надеяться, что мне удалось сохранить ее веру в благосклонных богов и их милость. Аккуратно подняв руку, я остановилась в тени деревьев, показывая ей глубокие раны, которые с удивительной быстротой перестали кровоточить, но по прежнему казались неестественно ужасными. Я видела, как мои внутренности шевелятся, как организм медленно пытается обратно срастить плоть, но прекрасно осознавала, что шрамы останутся со мной очень надолго... Впрочем, сейчас, они уже казались практически знаками отличия, наградами, за жертвы. - Боже... Тебе было очень больно, да?

- Ничего, сейчас уже практически не болит, не переживай так обо мне, хорошо? - Взгляд Гвин был наполнен ужасом и болью, она внимательно осматривала мои руки, прикасалась к коже около раны, в её глазах я видела столь искренние и трогательные переживание, что вновь почувствовала укол совести, который прошелся по сердцу, оставляя множество кровоточащих ран. Как я могла лгать ей? Как мне хватило смелости просто придумать это все? Так откровенно и в лицо... Словно Гвин и вовсе абсолютно чуждый человек, недостойный знать правды. Действительно ли моя цель оправдывает это, неужели ей нужно сохранить веру в богов, которые на деле... Жестокие, беспощадные к врагам и союзникам, это была правда, во мне говорила не ересь и не ложь, боги, подобно нашему миру, жестоки и это нормально для существ, что застали ужасы. Неужели это та самая ложь, которую стоит сохранить в детском разуме, или же... Я попросту страшилась, что она обвинит меня, поддержит Близнецов, назвав их правыми. Что встанет на сторону этих ранений, сказав, что достойна их? Я не знала... Но всеми силами старалась вернуть себе уверенность в собственных действиях, на корню пресечь сомнения. Ведь если я начну сомневаться в одном... То уже в скором времени, неуверенность поглотит каждое мое решение завладеет мыслями и разумом. Ересь рождается из сомнений, сомнения в лжи, ложь в ереси...- Я в порядке, они даже не болят, и я могу ими двигаться, смотри! - Я провела ладонью по её щеке, после чего погладила волосы, пытаясь всеми силами приободрить девушку, сбить с пути её размышления и убедить, что все ровно так, как должно быть. Но при всем это, ее взгляд оставался намертво прикован к шрамам, которые вскоре, я попыталась скрыть за перчатками отведя руки. - Ну что, думаю, пора уже идти дальше? Я чувствую, что мы практически покинули этот лабиринт...

- Хорошо, я рада, что это не тревожит тебя... Даже несмотря на то, как ужасно они выглядят. - Отозвалась Гвин, внимательно изучая меня в течение нескольких предательски долгих минут, что не кончались, оставляя меня одну на одну с ее бесконечными, серыми зрачками. Казалось, будто бы она почувствовала ложь, ощутила что где-то... Была не состыковка, и сейчас, отчаянно желала найти во мне ответ, где именно я изменила ход событий. Разум метался из стороны в сторону, несколько раз я была готова рассказать ей правду, но каждый раз отступала, не найдя в себе силы на то, чтобы разрушить ее мир и веру, чтобы признать себя виноватой во лжи. Так сложно... Я была слишком напугана последствиями, которые могли бы произойти. Разочаруется ли она в Близнецах? Поддержит? Начнет злиться на них, или же смирится? Столько разных исходов, и я не знала, что сказать. Мне не было возможности выбрать правильный путь, но в глазах Гвин блеснула мысль, и вот тяжелый вздох заставил ее отпустить голову. - Это ведь... Плата, да? Они оставили эти шрамы, даровав нам спасение, ценой твоей боли? Вот почему ты так странно себя ведешь, я ведь вижу ложь в твоих глазах... Тебе необязательно так поступать, хорошо? Я не малый ребенок... Я могу признать их действия... И оценить их.

- Прости... Я не знала, как ты отреагируешь на это. Когда мы сражались... Мне показалось, что Они бессильны, что Они оставили меня. Там не было Их света, только промозглая тьма и липкая кровь, там не была ненависть Волка, которая затмила все, как можно молится им, когда вокруг подобное? Возможно, что раны просто плата за мое неверие, что это доказательство их силы надо мной и над сушим. - И по-прежнему, я не знала, стоило ли мне радоваться тому, что Гвин поняла откуда у меня раны, или же печалиться этому... Ее вера была так невинна, так счастлива и радостна, что рушить ее оказалось болезненно. Девушка, в это время о чем то глубоко задумалась, радость медленно исчезла с ее лица, на нем появилось смятение и даже страх, после чего, она прерывисто вздохнула. Замедлив ход она несколько секунд провожала меня